Анимизм. В родовом обществе господствовало мифологическое представление о душе. Отметим, что каждая конкретная чувственно воспринимаемая вещь наделялась сврехъестественным двойником – душой (или многими душами) Такой взгляд называется анимизмом (от лат. "анима" – душа) Окружающий мир воспринимался как зависящий от произвола данных душ. По϶ᴛᴏму первоначальные воззрения на душу ᴏᴛʜᴏϲᴙтся не столько к истории психологического знания как такового (в смысле знания о психической деятельности), сколько к истории общих воззрений на природу.

Сдвиги в понимании природы и человека, совершившиеся в VI веке до н.э., стали поворотным пунктом в истории представлений о психической деятельности. Материал опубликован на http://сайт

Труды древнегреческих мудрецов привели к революционным изменениям в представлениях об окружающем мире, начало кᴏᴛᴏᴩых было связано с преодолением древнего анимизма.

Анимизм – вера в скрытый за видимыми вещами сонм духов (душ) как особых "агентов" или "призраков", кᴏᴛᴏᴩые покидают человеческое тело с последним дыханием (например, по мнению философа и математика Пифагора) и, будучи бессмертными, вечно странствуют по телам животных и растений. Древние греки называли душу словом "псюхе", кᴏᴛᴏᴩое и дало имя нашей науке. В нем сохранились следы из начального понимания связи жизни с ее физической и органической основой (ср. русские слова: "душа, дух" и "дышать", "воздух")

Интересно, что уже в ту древнейшую эпоху люди, говоря о душе ("псюхе"), связывали между собой явления, присущие внешней природе (воздух), организму (дыхание) и психике (в ее последующем понимании), хотя, конечно, в житейской практике они прекрасно различали данные понятия. Знакомясь с представлениями о человеческой психологии по древним мифам, нельзя не восхититься тонкостью понимания людьми богов, наделенных коварством или мудростью, мстительностью или великодушием, завистью или благородством – всеми теми качествами, кᴏᴛᴏᴩые творцы мифов познали в земной практике ϲʙᴏего общения с ближними. Кстати, эта мифологическая картина мира, где тела заселяются душами (их "двойниками" или призраками), а жизнь зависит от настроения богов, веками царила в общественном сознании.

Гилозоизм. Принципиально новый подход выразило сменившее анимизм учение о всеобщей одушевленности мира – гилозоизм, в кᴏᴛᴏᴩом природа осмысливалась как единое материальное целое, наделенное жизнью. Решительные изменения произошли первоначально не столько в фактическом составе знания, сколько в его общих объяснительных принципах. Отметим, что те сведения о человеке, его телесном устройстве и психических ϲʙᴏйствах, кᴏᴛᴏᴩые создатели древ негреческой философии и науки почерпнули в учениях мыслителей древнего Востока, воспринимались теперь в контексте нового, оϲʙᴏбождавшегося от мифологии миропонимания.

Гераклит: душа как "искорка Логоса". Гилозоисту Гераклиту (конец VI – начало V века до н.э.) космос представлялся в виде "вечно живого огня", а душа ("психея") – в виде его искорки. Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что душа включена в общие закономерности природного бытия, развиваясь по тому же закону (Логосу), что и космос, кᴏᴛᴏᴩый один и тот же для всего сущего, не создан никем из богов и никем из людей, но кᴏᴛᴏᴩый всегда был, есть и будет "вечно живым огнем, мерами загорающимся и мерами потухающим".

С именем Гераклита связано и выделение не скольких ступеней в процессе познания окружающего мира. Отделив деятельность органов чувств (ощущения) от разума, он дал описание результатов познавательной активности человека, доказывая, что ощущения дают "темное", мало дифференцированное знание, в то время как результатом мыслительной деятельности будет "светлое", отчетливое знание. При этом чувственное и разумное познание не противопоставляются, но гармонически дополняют друг друга, как "многознание" и "ум". Гераклит подчеркивал, что "многознание не научает уму", но в то же время ученый, философ должен знать многое, ɥᴛᴏбы составить правильное представление об окружающем мире. Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что разные стороны познания у Гераклита – ϶ᴛᴏ взаимно связанные гармонирующие противоположности, помогающие проникновению в глубину Логоса.

Он также впервые указал на разницу между душой взрослого человека и ребенка, так как, с его точки зрения, по мере взросления душа становится все более "сухой и горячей". Степень влажности души влияет на ее познавательные способности: "сухое сияние – душа мудрейшая и наилучшая", говорил Гераклит, а потому ребенок, у кᴏᴛᴏᴩого более влажная душа, мыслит хуже, чем взрослый человек. Точно так же "пьяный шатается и не замечает, куда он идет, так как душа у него влажная". Так Логос, кᴏᴛᴏᴩый правит круговоротом вещей в природе, управляет и развитием души и ее познавательных способностей.

Отметим, что термин "Логос", введенный Гераклитом, со временем приобрел великое множество смыслов, но для него самого он означал закон, по кᴏᴛᴏᴩому "все течет", явления переходят друг в друга. Малый мир (микрокосм) отдельной души идентичен макрокосму всего миропорядка. Следовательно, постигать себя (ϲʙᴏю "психею") – значит углубляться в закон (Логос), кᴏᴛᴏᴩый придает непрерывно текущему ходу вещей динамическую гармонию, сотканную из противоречий и катаклизмов. После Гераклита (его называли "темным" из-за трудности понимания и "плачущим", так как будущее человечества он считал еще страшнее настоящего) в запас средств, позволяющих читать "книгу природы" со смыслом, вошла идея закона, кᴏᴛᴏᴩый правит всем сущим, в том числе – безостановочным течением тел и душ, когда "нельзя дважды войти в одну и ту же реку".

Демокрит: душа – поток огненных атомов. Идея Гераклита о том, что от закона Логоса зависит ход вещей, получила развитие у Демокрита (ок. 460-370 гг. до н.э.)

Демокрит родился в городе Абдеры, в знатной и обеспеченной семье. Его родители постарались дать ему самое лучшее образование, однако Демокрит счел необходимым предпринять несколько длительных путешествий, ɥᴛᴏбы получить необходимые для себя знания не тальков Греции, но и в других странах, прежде всего в Египте, Персии и Индии. На данные путешествия Демокрит потратил почти все деньги, оставленные ему родителями, а потому, когда он вернулся на родину, его сограждане посчитали его виновным в растрате со стояния и назначили судебное заседание. Демокрит должен был оправдать ϲʙᴏе поведение или навсегда покинуть родной дом. В ϲʙᴏе оправдание Демокрит, доказывая согражданам пользу полученных им знаний, прочитал народному собранию ϲʙᴏю книгу "Важно знать, что большой мирострой" (кᴏᴛᴏᴩая, по мнению современников, была его лучшим произведением) Сограждане сочли, что деньги были им потрачены с пользой. Демокрита не только оправдали, но и вручили ему большую денежную награду, а также воздвигли медные статуи в его честь.

К сожалению, сочинения Демокрита дошли до нас только в отрывках.
Стоит отметить, что основу его теории составляет концепция, согласно кᴏᴛᴏᴩой весь мир состоит из мельчайших, невидимых глазом частиц – атомов. Атомы отличаются друг от друга формой, порядком и поворотом. Человек, как и вся окружающая природа, состоит из атомов, образующих его тело и душу. Душа также материальна и состоит из мелких круглых атомов, наиболее подвижных, так как они должны сообщить активность инертному телу. Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что с точки зрения Демокрита, душа будет источником активности, энергии для тела. После смерти человека душа рассеивается в воздухе, а потому смертно не только тело, но и душа.

Демокрит считал, что душа находится в голове (разумная часть), в груди (мужественная часть), в печени (вожделеющая часть) и в органах чувств. При ϶ᴛᴏм в органах чувств атомы души находятся очень близко к поверхности и могут соприкасаться с микроскопическими, невидимыми глазу копия ми окружающих предметов (эйдолами), кᴏᴛᴏᴩые носятся в воздухе, попадая и в органы чувств. Эти копии отделяются (истекают) ото всех предметов внешнего мира (потому эта теория познания носит название "теория истечений") При соприкосновении эйдолов с атомами души происходит ощущение, и именно таким образом человек познает ϲʙᴏйства окружающих предметов. Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что все наши ощущения (в т.ч. зрительные, слуховые) будут контактными. Обобщая данные не скольких органов чувств, человек открывает мир, переходя на следующий уровень – понятийный, кᴏᴛᴏᴩый будет результатом деятельности мышления. Иначе говоря, у Демокрита существует две ступени в познавательном процессе – ощущения и мышление. При ϶ᴛᴏм он подчеркивал, что мышление дает нам больше знаний, чем ощущения. Так, ощущения не дают нам возможности увидеть атомы, но путем размышления мы приходим к выводу об их существовании. "Отметим, что теория истечений" была признана в качестве основы формирования наших чувственных знаний о предметном мире всеми материалистами Древней Греции.

Демокрит также ввел понятие первичных и вторичных качеств предметов. Первичные – ϶ᴛᴏ те качества, кᴏᴛᴏᴩые действительно существуют в предметах (вес, поверхность, гладкая или шероховатая, форма) Вторичные качества – цвет, запах, вкус, данных ϲʙᴏйств нет в предметах, их придумали сами люди для ϲʙᴏего удобства, так как "только во мнении есть кислое и сладкое, красное и зеленое, а в действительности есть только пустота и атомы". Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что Демокрит первый сказал о том, что человек не может совершенно правильно, адекватно познать окружающий его мир. Кстати, эта невозможность понять до конца окружающую действительность относится и к пониманию законов, кᴏᴛᴏᴩые управляют миром и судьбой человека. Демокрит утверждал, что в мире нет случайностей, и все происходит по заранее заданной причине. Люди придумали идею случая, что бы прикрыть незнание дела и неумение управлять. На самом же деле случайностей нет, и все причинно обусловлено.

Такой подход носит название детерминизма, а признание однозначной необходимости всех совершающихся в мире событий рождает фаталистическую тенденцию, отрицает ϲʙᴏбоду воли человека. Критики Демокрита подчеркивали, что при таком понимании невозможно не только управлять собственным поведением, но и оценивать поступки людей, так как они зависят не от нравственных принципов человека, а от судьбы.

При этом сам Демокрит стремился совместить фаталистический подход с представлением об активности человека при выборе нравственных критериев поведения. Стоит заметить, что он повествовал, что моральные принципы не даются от рождения, но будут результатом воспитания, по϶ᴛᴏму люди становятся хорошими благодаря упражнению, а не природе. Воспитание, по мнению Демокрита, должно дать человеку три дара: хорошо мыслить, хорошо говорить и хорошо делать. Дети, кᴏᴛᴏᴩые выросли в невежестве, подобны танцующим между мечами, поставленными вверх лезвиями. Стоит заметить, что они погибают, если при прыжке не попадают в то единственное место, где следует поставить ноги. Так и невежественные люди, уклоняясь от следования верному примеру, обыкновенно гибнут.

Сам Демокрит считал воспитание столь трудным делом, что сознательно отказался от брака и не желал иметь детей, считая, что от них бывает много неприятностей и в случае удачи последняя приобретена ценою большого труда, а в случае неудачи горе родителей несравнимо ни с каким другим.

Категории, в кᴏᴛᴏᴩых выражалось натурфилософское* познание мира и взаимоотношения с ним человека, имели первоначально только одну область практического приложения – медицину. Впоследствии (в IV-IH веках до н.э.) появилась еще одна область применения данных знаний – педагогика. Концепции медиков формировались под прямым влиянием философских теорий, но и сами данные концепции, в ϲʙᴏю очередь, накладывали отпечаток на "картину человека", какой она рисовалась в философских системах. Важно заметить, что одними из наиболее значимых сочинений медиков были труды Гиппократа.

* Натурфилософы – мыслители, сосредоточенные на исследовании природы вещей.

Гиппократ: учение о темпераментах. Школа Гиппократа (ок. 460-377 гг. до н.э.), известная нам по так называемому "Гиппократову сборнику", рассматривала жизнь как изменяющийся процесс. Среди ее объяснительных принципов мы встречаем воздух в роли силы, кᴏᴛᴏᴩая поддерживает неразрывную связь организма с миром, приносит извне разум, а в мозгу реализует психические функции. Единое материальное начало в качестве основы органической жизни отвергалось. В случае если бы человек был единым, то он ни когда бы не болел, а если бы болел, то исцеляющее средство должно было бы быть единым. Но такового не существует.

Учение о единой стихии, лежащей в основе многообразия вещей, Гиппократ заменял учением о четырех жидкостях (кровь, слизь, желчь желтая и желчь черная) Отсюда, в зависимости от того, какая жидкость преобладает, – версия о четырех темпераментах, названных в дальнейшем: сангвиническим (когда преобладает кровь), флегматическим (слизь), холерическим (желтая желчь) и меланхолическим (черная желчь)

Для будущей научной психологии ϶ᴛᴏт объяснительный принцип, при всей его наивности, имел очень важное значение (недаром терминология Гиппократа сохранилась поныне) В первую очередь, на передний план выдвигалась гипотеза, согласно кᴏᴛᴏᴩой бесчисленные различия между людьми можно сгруппировать по нескольким общим признакам поведения; тем самым закладывались начала научной типологии, лежащие в основе современных учений об индивидуальных различиях между людьми. Во-вторых, источник и причину различий Гиппократ искал внутри организма; душевные качества ставились в зависимость от телесных. О роли нервной системы в ту эпоху еще не знали, по϶ᴛᴏму типология являлась, говоря нынешним языком, гуморальной (от лат. "гумор" – жидкость)

Алкмеон: мозг – орган души. Гуморальная направленность мышления древнегреческих медиков вовсе не предполагала, что они игнорировали строение органов, специально предназначенных для выполнения психических функций. Издавна как на Востоке, так и в Греции конкурировали между собой две теории "сердце-центрическая" и "мозго-центрическая"

Мысль о том, что мозг есть орган души, принадлежит древнегреческому врачу Алкмеону из Кретоны (VI век до н. э.), кᴏᴛᴏᴩый пришел к такому выводу в результате наблюдений и хирургических операций. В частности, он выяснил факт того, что из мозговых полушарий "идут к глазным впадинам две узкие дорожки". Стоит сказать - полагая, что ощущение возникает благодаря особому строению периферических чувствующих аппаратов, Алкмеон вместе с тем утверждал, что имеется прямая связь между органами чувств и мозгом.

Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что учение о психике как продукте мозга зародилось благодаря тому, что была открыта прямая зависимость ощущений от строения мозга, а ϶ᴛᴏ, в ϲʙᴏю очередь, стало возможным благодаря накоплению эмпирических фактов. Ощущения, по Алкмеону, – исходный пункт всей познавательной работы. "Мозг доставляет (нам) ощущения слуха, зрения и обоняния, из последних же возникают память и представление (мнение), а из памяти и представления, достигших непоколебимой прочности, рождается знание, являющееся таковым в силу ϶ᴛᴏй (прочности)".

Отметим, что тем самым и другие психические процессы, возникающие из ощущений, связывались с мозгом, хотя знание об данных процессах (в отличие от знания об ощущениях) не могло опираться на анатомо-физиологический опыт.

Вслед за Алкмеоном Гиппократ также трактовал мозг как орган психики, полагая, что он будет большой железой.

Следует заметить, что в XX веке ученые обратились к исследованиям как нервных процессов, так и жидких сред организма, его гормонов (греческое слово, обозначающее то, что возбуждает) Отметим, что теперь и медики и психологи говорят о единой нейрогуморальной регуляции поведения.

В случае если взглянуть на гиппократовы темпераменты с общетеоретических позиций, то можно заметить их слабую сторону (впрочем, она присуща и современным типологиям характеров): организм рассматривался как смесь – в неких пропорциях – различных элементов, однако каким образом эта смесь превращалась в гармоничное целое, оставалось за гадкой.

Анаксагор: "ум" как начало вещей. Разгадать эту загадку попытался философ Анаксагор (V век до н. э.) Стоит заметить, что он не принял ни гераклитово воззрение на мир как на огненный поток, ни демокритову картину атомных вихрей. Считая природу состоящей из множества мельчайших частиц, он искал в ней начало, благодаря кᴏᴛᴏᴩому из хаоса, из беспорядочного скопления и движения данных частиц возникает организованный космос. Таким началом Анаксагор признал "тончайшую вещь", кᴏᴛᴏᴩой дал имя "нус" (разум) Стоит заметить, что он полагал, что от того, насколько полно представлен разум в различных телах, зависит их совершенство. "Человек, – говорил Анаксагор, – будет самым разумным из животных вследствие того, что имеет руки". Выходило, что не разум определяет преимущества человека, но его телесная организация определяет высшее психическое качество – разумность.

Принципы, сформулированные Гераклитом, Демокритом и Анаксагором, создавали главный жизненный нерв будущей системы научного осмысления мира, в т.ч. и познания психических явлений. Какими бы извилистыми путями ни шло ϶ᴛᴏ познание в последующие века, оно подчинялось идеям закона, причинности и организации. Открытые две с половиной тысячи лет назад в Древней Греции объяснительные принципы стали на все времена основой познания душевных явлений.

Софисты: учителя мудрости. Совершенно новую сторону познания душевных явлений открыла деятельность философов-софистов (от греч. "софия" мудрость) Их интересовала не природа, с ее не зависящими от человека законами, носам человек, кᴏᴛᴏᴩый, как гласил афоризм первого софиста Протагора, "есть мера всех вещей". Впоследствии прозвище "софист" стало применяться к лжемудрецам, вы дающим с помощью различных уловок мнимые доказательства за истинные. Но в истории психологического познания деятельность софистов открыла новый объект: отношения между людьми, изучаемые с использованием средств, кᴏᴛᴏᴩые призваны доказать и внушить любое положение независимо от его достоверности.

В связи с данным детальному обсуждению были подвергнуты приемы логических рассуждений, строение речи, характер отношений между словом, мыслью и воспринимаемыми предметами. Как можно что-либо передать посредством языка, спрашивал софист Горгий, если его звуки ничего общего не имеют с обозначаемыми ими вещами. И ϶ᴛᴏ не было исключительно логическим ухищрением, но поднимало реальную проблему. Стоит заметить, что она, как и другие вопросы, обсуждавшиеся софистами, подготавливала развитие нового направления в понимании души.

Были оставлены поиски природной "материи" души. На передний план выступило изучение речевой и мыслительной деятельности с позиции ее использования для манипулирования людьми. Их поведение ставилось в зависимость не от материальных причин, как то представлялось прежним философам, вовлекшим душу в космический круговорот. Отметим, что теперь она попадала в сеть произвольных логико-лингвистических хитросплетений. Из представлений о душе исчезали признаки ее подчиненности строгим законами неотвратимым причинам, действующим в физической природе. Язык и мысль лишены подобной неотвратимости; они полны условностей и зависят от человеческих интересов и пристрастий. Отметим, что тем самым действия души приобретали зыбкость и неопределенность.

Вернуть действиям души прочность и надежность, но коренящиеся не в вечных законах макрокосма, а во внутреннем строе самой души, стремился один из самых замечательных мыслителей древнего мира Сократ (469-399 гг. до н.э.)

Сократ: познай самого себя. Сын ваятеля и акушерки, он, получив общее для афинян того времени образование, стал философом, обсуждавшим проблемы теории познания, данныеки, политики, педагогики с любым человеком, согласившимся отвечать на его вопросы в любом месте – на улице, на рыночной площади, в любое время. Сократ, в отличие от софистов, не брал денег за философствование, и среди его слушателей были люди самого различного имущественного положения, образования, политических убеждений, идейного и нравственного склада. Смысл деятельности Сократа (она получила название "диалектика" – нахождение истины с помощью беседы) состоял в том, ɥᴛᴏбы с помощью определенным образом подобранных вопросов помочь собеседнику найти истинный ответ (так называемый сократический метод) и тем самым при вести его от неопределенных представлений к логически ясному знанию обсуждаемых предметов. Обсуждению подвергался обширный круг "житейских понятий" о справедливости, несправедливости, добре, красоте, мужестве и т.д.

Сократ считал ϲʙᴏим долгом принимать активное участие в общественной жизни Афин. При ϶ᴛᴏм он далеко не всегда соглашался с мнением большинства в народном собрании и в суде присяжных, что требовало немалого мужества, особенно в период правления "тридцати тиранов". Свои не согласия с большинством Сократ считал результатом, того, что он всегда стремился к соблюдению законов и справедливости, о кᴏᴛᴏᴩых не всегда заботится большинство людей. Стоит заметить, что он был обвинен в том, что "не чтит богов и развращает юношество", и приговорен к смерти 361 голосом из 500 судей. Сократ мужественно принял приговор, выпив яд и отвергнув планы ϲʙᴏих учеников о побеге как спасении.

Сократ не записывал ϲʙᴏи рассуждения, считая, что только живая беседа приводит к нужному результату – воспитанию личности. По϶ᴛᴏму трудно полностью реконструировать его взгляды, о кᴏᴛᴏᴩых нам известно из трех основных источников комедий Аристофана, воспоминаний Ксенофонта и сочинений Платона. Все данные авторы подчеркивают, что именно Сократ впервые рассматривал душу прежде всего как источник нравственности человека, а не как источник активности тела (как ϶ᴛᴏ было принято в теориях Гераклита и Демокрита) Сократ говорил о том, что душа – психическое качество индивида, ϲʙᴏйственное ему как разумному существу, действующему согласно нравственным идеалам. Такой подход к душе не мог исходить из мысли о ее материальности, а потому одновременно с возникновением взгляда на связь души с нравственностью возникает и новый взгляд на нее, кᴏᴛᴏᴩый позже был разработан учеником Сократа Платоном.

Говоря о нравственности, Сократ связывал ее с поведением человека. Нравственность – ϶ᴛᴏ благо, реализуемое в поступках людей. При этом для то го, ɥᴛᴏбы оценить тот или иной поступок как нравственный, надо предварительно знать, что такое благо. По϶ᴛᴏму Сократ связывал нравственность с разумом, считая, что добродетель состоит в знании добра и в действии ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙенно ϶ᴛᴏму знанию. К примеру, храбр тот человек, кᴏᴛᴏᴩый знает, как нужно вести себя в опасности, и поступает ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙенно ϲʙᴏим знаниям. По϶ᴛᴏму прежде всего надо обучить людей, показать им разницу между хорошим и плохим, а потом уже оценивать их по ведение. Познавая разницу между добром и злом, человек начинает познавать и самого себя. Таким образом, Сократ приходит к важнейшему положению ϲʙᴏих взглядов, связанному с переносом центра исследовательских интересов с окружающей действительности на, человека.

Девиз Сократа гласил: "Познай самого себя". Под познанием самого себя Сократ разумел не обращение "вовнутрь" – к собственным переживаниям и состояниям сознания (само понятие о сознании к тому времени еще не вычленилось), а анализ поступков и отношений к ним, нравственных оценок и норм человеческого поведения в различных жизненных ситуациях. Это вело к новому пониманию сущности души.

В случае если софисты приняли за исходный пункт отношение человека не к природе, а к другим людям, то для Сократа важнейшим становится отношение человека к самому себе как носителю интеллектуальных и нравственных качеств. Впоследствии даже говорили, что Сократ был пионером психотерапии, пытаясь с помощью слова обнажить то, что скрыто за внешними проявлениями работы ума.

Во всяком случае, в его методике таились идеи, сыгравшие через много столетий ключевую роль в психологических исследованиях мышления. В первую очередь, работа мысли ставилась в зависимость от зада чи, создающей препятствие для ее привычного течения. Именно такой задачей становилась система вопросов, кᴏᴛᴏᴩые Сократ обрушивал на собеседника, пробуждая тем самым его умственную активность. Во-вторых, эта активность изначально носила характер диалога. Оба признака: а) направленность мысли, создаваемая задачей, и б) диалогизм, предполагающий, что познание изначально социально, поскольку коренится в общении субъектов, – стали в XX веке главными ориентирами экспериментальной психологии мышления.

Об ϶ᴛᴏм философе, ставшем на все века идеалом бескорыстия, честности, независимости мысли, мы знаем со слов его учеников. Сам же он никогда ничего не повествовал и считал себя не учителем мудрости, а человеком, пробуждающим в других стремление к истине.

После Сократа, в центре интересов кᴏᴛᴏᴩого была преимущественно умственная деятельность (ее продукты и ценности) индивидуального субъекта, понятие о душе наполнилось новым предметным содержанием. Его составляли совершенно особые сущности, кᴏᴛᴏᴩых физическая природа не знает.

Идеи, выдвинутые Сократом, были развернуты в теории его выдающегося ученика Платона.

Платон: душа и царство идей. Платон (428-348 гг. до н. э.) родился в знатной афинской семье. Его разносторонние способности стали проявляться очень рано и послужили основанием для многих легенд, самая распространенная из кᴏᴛᴏᴩых приписывает ему божественное происхождение (делает его сыном Аполлона) Настоящее имя Платона – Аристокл, но еще в юности он получает новое имя – Платон, что значит широкоплечий (в ранние годы он увлекался гимнастикой) Платон обладал поданныеческим даром, его философские произведения написаны высоко-литературным языком, в них много художественных описаний, метафор. При этом увлечение философией, идеями Сократа, чьим учеником он становится в Афинах, отвлекло Платона от первоначального намерения посвятить ϲʙᴏю жизнь поэзии. Верность философии и ϲʙᴏему великому наставнику Платон пронес через всю жизнь. После трагической смерти Сократа Платон покидает Афины, дав клятву никогда больше не возвращаться в ϶ᴛᴏт город.

Его путешествия длились около десяти лет и закончились трагически – он был продан в рабство сицилийским тираном Дионисием, кᴏᴛᴏᴩый вначале призвал Платона помочь ему в строительстве идеального государства. Друзья Платона, узнав об ϶ᴛᴏм, собрали необходимую для выкупа сумму, но Платон к ϶ᴛᴏму времени был уже оϲʙᴏбожден. Тогда собранные деньги были вручены Платону, и он купил участок земли на северо-западной окраине Афин и основал там ϲʙᴏю школу, кᴏᴛᴏᴩую назвал Академией. Уже в преклонные годы Платон делает вторичную попытку участия в государственных делах, пытаясь создать идеальное государство уже совместно с сыном Дионисия – Дионисием младшим, однако и эта попытка окончилась неудачей. Разочарование в окружающем омрачило последние годы жизни Платона, хотя он был до конца дней окружен многими учениками и последователями, среди кᴏᴛᴏᴩых был Аристотель.

Платон опирался не только на идеи-Сократа, но и на некᴏᴛᴏᴩые положения пифагорейцев,* в частности на обожествление числа. Над воротами Академии Платона было написано: "Не знающий геометрии да не войдет сюда". Стремясь создать универсальную концепцию, объединяющую человека и космос, Платон считал, что окружающие предметы будут результатом соединения души, идеи, с неодушевленной материей.

* Согласно воззрениям Пифагорейской школы (об основателе кᴏᴛᴏᴩой нет достоверных сведений) мироздание имеет не вещественную, а арифметически-геометрическую структуру. Во всем существующем царит гармония, имеющая числовое выражение.

Платон считал, что существует идеальный мир, в кᴏᴛᴏᴩом находятся души, или идеи, вещей, те совершенные образцы, кᴏᴛᴏᴩые становятся прообразами реальных предметов. Совершенство данных образцов не досягаемо для предметов, но заставляет стремиться быть похожими на них. Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что душа будет не только идеей, но и целью реальной вещи. В принципе идея Платона будет общим понятием, кᴏᴛᴏᴩого нет в реальной жизни, но отображением кᴏᴛᴏᴩого будут все вещи, входящие в ϶ᴛᴏ понятие. Так, не существует какого-то обобщенного человека, но каждый из людей будет, как бы вариацией понятия "человек".

Поскольку понятие неизменно, то и идея, или душа, с позиции Платона, постоянна, неизменна и бессмертна. Стоит заметить, что она будет хранительницей нравственности человека. Будучи рационалистом, Платон считал, что поведение должно побуждаться и направляться разумом, а не чувствами, и выступал против Демокрита и его теории детерминизма, утверждая возможность ϲʙᴏбоды человека, ϲʙᴏбоды его разумного поведения. Душа, по Платону, состоит из трех частей: вожделеющей, страстной и разумной. Вожделеющая и страстная души должны подчиняться разум ной, кᴏᴛᴏᴩая одна может сделать поведение нравственным. В ϲʙᴏих диалогах Платон уподобляет душу колеснице, запряженной двумя конями. Черный конь – вожделеющая душа – не слушает приказов и нуждается в постоянной узде, так как он стремится перевернуть колесницу, сбросить ее в пропасть. Белый конь – страстная душа, хотя и старается идти ϲʙᴏей дорогой, но не всегда слушается возницу и нуждается в постоянном присмотре. И, наконец, разумную часть души Платон отождествляет с возницей, кᴏᴛᴏᴩый ищет правильный путь и направляет по нему колесницу, управляя конем. В описании души Платон придерживается четких черно-белых критериев, доказывая, что есть плохие и хорошие части души: разумная часть для него будет однозначно хорошей, в то время как вожделеющая и страстная – плохими, более низкими.

Так как душа постоянная и человек не может ее изменить, то и содержание тех знаний, кᴏᴛᴏᴩые хранятся в душе, тоже неизменно, и открытия, совершаемые человеком, будут по сути не открытия ми чего-то нового, но исключительно осознанием того, что уже хранилось в душе. Таким образом, процесс мышления Платон понимал как припоминание того, что душа знала в ϲʙᴏей космической жизни, но забыла при вселении в тело. И само мышление, кᴏᴛᴏᴩое, он считал главным когнитивным процессом, по сути будет мышлением репродуктивным, а не творческим (хотя Платон и оперирует понятием "интуиция", ведущим для творческого мышления)

Исследуя познавательные процессы, Платон говорил об ощущении, памяти и мышлении, причем он первым заговорил о памяти как о самостоятельном психическом процессе. Стоит заметить, что он дает памяти определение – "отпечаток перстня на воске" – и считает ее одним из важнейших этапов в процессе познания окружающего. Сам процесс познания у Платона, как уже говорилось, представал в виде припоминания; таким образом, память являлась хранилищем всех знаний, как осознаваемых, так и не осознанных в данный момент.

При этом Платон считал память, как и ощущения, пассивным процессом и противопоставлял их мышлению, подчеркивая его активный характер. Активность мышления обеспечивается его связью с речью, о чем говорил еще Сократ. Платон развивает идеи Сократа, доказывая, что мышление есть диалог души с собой (говоря современным языком, внутренняя речь) При этом развернутый во времени и осознанный процесс логического мышления не может передать всю полноту знаний, так как опирается на исследование окружающих предметов, то есть копий настоящих знаний о предметах. Отметим, что тем на менее возможность проникнуть в суть вещей у человека существует, и связана она с интуитивным мышлением, с проникновением в глубину души, кᴏᴛᴏᴩая хранит истинные знания. Стоит заметить, что они открываются человеку сразу, целиком. (Этот мгновенный процесс похож на "инсайт", кᴏᴛᴏᴩый позднее будет описан гештальт-психологией. При этом несмотря на процессуальную схожесть интуитивного мышления с "инсайтом" они различны, по содержанию, так как озарение Платона связано не с открытием нового, но исключительно с осознанием того, что уже храни лось в душе.)

Исследования Платона заложили новые тенденции не только в философии, но и в психологии. Стоит заметить, что он впервые выделил этапы в процессе познания, открыв роль внутренней речи и активность мышления. Он также впервые представил душу не как целостную организацию, но как определенную структуру, кᴏᴛᴏᴩая испытывает давление противоположных тенденций, конфликтующих мотивов, кᴏᴛᴏᴩые не всегда воз можно примирить с помощью разума. (Кстати, эта идея Платона о внутреннем конфликте души станет особенно актуальной в психоанализе, в то время как его под ход к проблеме познания отразится на позиции рационалистов.)

Знание о душе – от его зачатков на античной почве до современных представлений – развивалось, с одной стороны, в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с уровнем знаний о внешней природе, с другой – в результате оϲʙᴏения культурных ценностей. Ни природа, ни культура сами по себе не образуют область психического, однако последняя не может существовать без взаимодействия с ними. Философы до Сократа, размышляя о психических явлениях, ориентировались на природу, искали в качеств эквивалента данных явлений одну из природных стихий, образующих единый мир, кᴏᴛᴏᴩым правят естественные законы. Лишь сравнив ϶ᴛᴏ представление с древней верой в души как особые двойники тел, можно ощутить взрывную силу той философии, кᴏᴛᴏᴩую исповедовали Гераклит, Демокрит, Анаксагор и другие древнегреческие мыслители. Стоит заметить, что они раз рушили старое мировоззрение, где все земное, в т.ч. психическое, ставилось в зависимость от прихоти богов, сокрушили мифологию, кᴏᴛᴏᴩая в течение тысячелетий царила в умах людей, возвысили разум и способность человека логически мыслить, попытались найти реальные причины явлений.

Это была великая интеллектуальная революция, от кᴏᴛᴏᴩой следует вести отсчет научного знания о психике. После софистов и Сократа в объяснениях сущности души наметился переворот к пониманию ее как феномена культуры, так как входящие в состав души абстрактные понятия и нравственные идеалы невыводимы из вещества природы. Стоит заметить, что они суть порождения духовной культуры.

Для представителей обеих ориентаций – "природ ной" и "культурной" – душа выступала как внешняя по отношению к организму реалия, либо вещественная (огонь, воздух), либо бесплотная (средоточие понятий, общезначимых норм) Шла ли речь об атомах (Демокрит) или об идеальных формах (Платон) – предполагалось, что то и другое попадает в организм извне, со стороны.

Аристотель: душа – способ организации тела. Аристотель (384-322 гг. до н.э.) преодолел данные воззрения, открыв новую эпоху в понимании души как предмета психологического знания. Его источником стали для Аристотеля не физические тела и бестелесные идеи, но организм, где телесное и, духовное образуют нераздельную целостность. Душа, по Аристотелю, – не самостоятельная сущность, а форма, способ организации живого тела. Отметим, что тем самым было покончено и с наивным анимистическим дуализмом, и с изощренным дуализмом Платона.

Аристотель был сыном медика при македонском царе и сам готовился к медицинской профессии. Явившись семнадцатилетним юношей в Афины к шестидесятилетнему Платону, он несколько лет занимался в его Академии, с кᴏᴛᴏᴩой в дальнейшем порвал. Известная картина Рафаэля "Афинская школа" изображает Платона указывающим рукой на небо. Аристотеля – на землю. В данных образах запечатлено различие в ориентации двух великих мыслителей. По Аристотелю, идейное богатство мира скрыто в чувственно воспринимаемых земных вещах и раскрывается в прямом общении с ними.

На окраине Афин Аристотель создал собственную школу, названную Ликеем (позже словом "лицей" стали называть привилегированные учебные заведения) Это была крытая галерея, где Аристотель, обычно прогуливаясь, вел занятия. "Правильно думают те, – говорил Аристотель ϲʙᴏим ученикам, – кому представляется, что душа, не может существовать без тела и не будет телом".

Кто же имелся, в виду под теми, кто "правильно думает"? Вполне понятно, что не натурфилософы, для кᴏᴛᴏᴩых душа – ϶ᴛᴏ тончайшее тело. Но и не Платон, считавший душу паломницей, странствующей по телам и другим мирам. Решительный итог размышлений Аристотеля: "Душу от тела отделить нельзя" – противоречил взглядам Платона на прошлое и будущее души. Выходит, что "правильным" Аристотель считал собственное понимание, согласно кᴏᴛᴏᴩому переживает, мыслит, учится не душа, а целостный организм. "Сказать, что душа гневается, – повествовал он, – равносильно тому, как если бы кто сказал, что душа занимается тканьем или постройкой дома".

Аристотель был как философом, так и натуралистом-исследователем природы. Важно заметить, что одно время он обучал наукам юного Александра Македонского, кᴏᴛᴏᴩый впоследствии приказал отправлять ϲʙᴏему старому учителю образцы растений и животных из завоеванных стран.

Накапливалось огромное количество фактов сравнительно-анатомических, зоологических, эмбриологических и других, ставших опытной основой наблюдений и анализа поведения живых существ. Обобщение данных фактов, в первую очередь биологических, стало основой психологического учения Аристотеля и преобразования главных объяснительных принципов психологии: организации, закономерности, причинности.

Уже сам термин "организм" требует рассматривать его под углом зрения организации, то есть упорядоченности целого для достижения какой-либо цели или для решения какой-либо задачи. Устройство ϶ᴛᴏго целого и его работа (функция) неразделимы. "В случае если бы глаз был живым существом, его душой было бы зрение", – говорил Аристотель.

Душа мыслилась Аристотелем как способ организации живого тела, действия кᴏᴛᴏᴩого носят целесообразный характер. Стоит заметить, что он полагал душу присущей всем живым организмам (в т.ч. растениям) и подлежащей объективному, опытному изучению. Стоит заметить, что она не может существовать без тела и в то же время не будет телом. Душу от тела отделить нельзя. Отметим, что тем самым отвергались версии о прошлом и будущем души, способах ее соединения с внешним для нее материальным телом. Не сама по себе душа, но тело благодаря ей учится, размышляет и действует. Первичный уровень данных отношений представлен в процессах питания ("растительная душа") как ассимиляция живым телом необходимых для его существования материальных веществ. Это отношение предполагает специфическую активность организма, благодаря кᴏᴛᴏᴩой внешнее поглощается живым телом иначе, чем неорганическим, а именно – путем целесообразного распределения "в пределах границы и закона". Такой специфический для живого организма способ уϲʙᴏения внешнего и следует, согласно Аристотелю, считать душой в ее самой фундаментальной биологической форме. Исходным для жизни будет питание как уϲʙᴏение внешнего. Этот общий объяснительный принцип Аристотель распространил на другие уровни деятельности души, прежде всего на чувственные впечатления, на способность ощущать, кᴏᴛᴏᴩая трактуется им как особое уподобление органа чувств внешнему объекту. При этом здесь, в отличие от питания, усваивается не материальное вещество, а форма объекта.

Душа обладает различными способностями как ступенями ее развития: растительной, чувственной и умственной (присущей только человеку) Применительно к объяснению души Аристотель, вопреки ϲʙᴏему постулату о нераздельности души и способного к жизни тела, полагал, что разум в его высшем, сущностном выражении есть нечто отличное от тела. Иерархия уровней познавательной деятельности завершалась "верховным разумом", кᴏᴛᴏᴩый не смешивался ни с чем телесным и внешним.

Начало познания – ϶ᴛᴏ чувственная способность. Стоит заметить, что она запечатлевает форму вещей подобно тому, как "воск принимает оттиск печати без железа и золота". В таком процессе уподобления живого тела внешним объектам Аристотель придавал большое значение особому центральному органу, названному "общим чувствилищем". Этот центр познает общие для всех ощущений качества – движение, величину, фигуру и т.п. Благодаря ему становится возможным и различение субъектом модальностей ощущений (цвета, вкуса, запаха)

Центральным органом души Аристотель считал не мозг, а сердце, связанное с органами чувств и движений посредством циркуляции крови. Внешние впечатления организм запечатлевает в виде образов "фантазии" (под данным понимались представления памяти и воображения) Стоит заметить, что они соединяются по законам ассоциации трех видов – смежности (если два впечатления следовали друг за другом, то впоследствии одно из них вызывает другое), сходства и контраста. (Эти открытые Аристотелем законы стали основой направления, кᴏᴛᴏᴩое впоследствии получило имя ассоциативной психологии.)

Аристотель придерживался, говоря современным языком, системного подхода, так как рассматривал живое тело и его способности, как целесообразно действующую систему. Его важным вкладом будет так же утверждение идеи развития, так как он учил, что способность высшего уровня возникает на базе предшествующей, более элементарной. Аристотель соотносил развитие отдельного организма с развитием всего животного мира. В отдельном человеке повторяются при его превращении из младенца в зрелое существо те ступени, кᴏᴛᴏᴩые прошел за ϲʙᴏю историю органический мир. В ϶ᴛᴏм обобщении в зачаточной форме была заложена идея, названная впоследствии биологическим законом.

Аристотель разграничил теоретический и практический разум. Принципом такого разграничения послужило различие между функциями мышления. Знание как таковое, само по себе не делает человека нравственным. Его добродетели зависят не от знания и не от природы, кᴏᴛᴏᴩая только потенциально наделяет индивида задатками, из кᴏᴛᴏᴩых в дальнейшем могут развиваться его качества. Стоит заметить, что они формируются в реальных поступках, придающих человеку определенную чеканку. Это связано также с тем, как он относится к ϲʙᴏим чувствам (аффектам)

Поступок сопряжен с аффектом. Стоит сказать, что каждой ситуации ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙует оптимальная аффективная реакция на нее. Когда она будет избыточной или недостаточной, люди поступают дурно. Соᴏᴛʜᴏϲᴙ мотивацию с нравственной оценкой поступка, Аристотель сближал биологическое учение о душе с данные кой. "Всякий в состоянии гневаться и ϶ᴛᴏ легко, также и выдавать деньги и тратить их, но не вся кий умеет и не легко делать ϶ᴛᴏ по отношению к тому, к кому следует и ради чего и как следует". В случае если аффект (эмоциональное состояние) и действие адекватны ситуации, то расходование денег принято называть щедростью: если неадекватны то либо расточительством, либо скупостью. Правильный способ реагирования крайне важно вырабатывать опытом, изучением других и самого себя, упорным трудом. Человек есть то, что он сам в себе воспитывает, вырабатывает.

Аристотель впервые заговорил о природосообразности воспитания и необходимости соотнесения педагогических методов с уровнем психического развития ребенка. Стоит заметить, что он предложил периодизацию, ос новой кᴏᴛᴏᴩой явилась выделенная им структура души. Детство он разделил на три периода: до 7 лет, от 7 до 14 и от 14 до 21 года. Стоит сказать, для каждого из данных периодов должна быть разработана определенная система воспитания. К примеру, говоря о дошкольном возрасте. Аристотель подчеркивал, что в ϶ᴛᴏт период важнейшее место занимает формирование растительной души; по϶ᴛᴏму для маленьких детей такое значение имеет режим дня, правильное питание, гигиена. Школьникам крайне важно развивать и другие ϲʙᴏйства, в частности движения (при помощи гимнастических упражнений), ощущения, память, стремления. Нравственное воспитание должно основываться на упражнении в нравственных поступках.

В случае если Платон считал чувство злом, то Аристотель, напротив, повествовал о важности воспитания чувств детей, подчеркивая необходимость умеренности и разумного соотнесения чувств с окружающим. Важно знать, что большое значение он отводил аффектам, кᴏᴛᴏᴩые возникают независимо от воли человека и борьба с кᴏᴛᴏᴩыми силой одного разума невозможна. По϶ᴛᴏму он подчеркивал роль искусства.
Стоит отметить, что особенно искусства драматического, кᴏᴛᴏᴩое, вызывая ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующие эмоции у зрителей и слушателей, способствует катарсису, т.е. очищению от аффекта, одновременно обучая и детей, и взрослых культуре чувств.

Говоря о нравственности, Платон подчеркивал, что нравственно только абсолютно правильное и совершенное поведение, а любые отклонения от правила, даже с самыми лучшими целями, уже будут проступком.

В отличие от него Аристотель подчеркивал значение самого стремления к нравственному поведению. Таким образом, он поощрял попытки ребенка, пусть и неудачные, "быть хорошим", создавая тем самым дополнительную мотивацию.

Таким образом, Аристотель преобразовал ключевые объяснительные принципы психологии: системности (организации), развития, детерминизма. Душа для Аристотеля – не особая сущность, а способ организации живого тела, представляющего собой систему, душа проходит разные этапы в развитии и способна не только запечатлевать то, что действует на тело в данный момент, но и сообразовываться с будущей целью.

Аристотель открыл и изучил множество конкретных психических явлений. Но "чистых фактов" в науке нет. Любой факт по-разному видится в зависимости от теоретического угла зрения, от тех категорий и объяснительных схем, кᴏᴛᴏᴩыми вооружен исследователь. Обогатив объяснительные принципы, Аристотель представил совершенно иную, сравнительно с предшественниками, картину устройства, функций и развития души.

Психологические воззрения в эпоху эллинизма. Как уже говорилось, после походов македонского царя Александра (IV век до н.э.) возникла крупнейшая монархия древности.

Ее последующий распад открыл новый период в истории древнего мира – эллинистический – с характерным для него синтезом элементов культур Греции и стран Востока.

Стоит сказать - положение личности в обществе коренным образом изменилось. Свободный грек утрачивал связь с родным городом, стабильной социальной средой и оказывался перед лицом непредсказуемых перемен. Со все большей остротой он ощущал зыбкость ϲʙᴏе го существования в изменившемся мире. Эти сдвиги в реальном положении и в самоощущении личности наложили отпечаток на представления о ее душевной жизни.

Вера в могущество разума, в великие интеллектуальные достижения прежней эпохи ставится под сомнение. Возникает философия скептицизма, рекомендующая вообще воздерживаться от суждений, касающихся окружающего мира, по причине их недоказуемости, относительности, зависимости от обычаев и т. п. (Пиррон, конец IV века до н. э.) Именно такая интеллектуальная установка исходила из данныеческой мотивации. Предполагалось, что отказ от по исков истины позволит обрести душевный покой, достичь состояния атараксии (от греческого слова, означающего отсутствие волнений)

Идеализация образа жизни мудреца, отрешенного от игры внешних стихий и благодаря ϶ᴛᴏму способного сохранить ϲʙᴏю индивидуальность в не прочном мире, противостоять потрясениям, угрожающим самому существованию, направляла интеллектуальные поиски двух других доминировавших в эллинистический период философских школ – стоиков и эпикурейцев. Связанные корня ми со школами классической Греции, они переосмыслили их идейное наследство ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙенно духу новой эпохи.

Стоики. Школа стоиков возникла в IV веке до н.э. Стоит заметить, что она получила ϲʙᴏе название по имени того места в Афинах ("стоя" – портик храма), где ее основатель Зенон (не смешивать с софистом Зеноном) проповедовал ϲʙᴏе учение. Представляя космос как единое целое, состоящее из бесконечных модификаций огненного воздуха – пневмы, стоики считали человеческую душу одной из таких модификаций.

Под пневмой (исходное значение слова – вдыхаемый воздух) первые натурфилософы понимали единое природное, материальное начало, кᴏᴛᴏᴩое пронизывает как внешний физический космос, так и живой организм и пребывающую в нем псюхе (т.е. область ощущений, чувств, мыслей)

У Анаксимена, как у Гераклита и других натурфилософов, воззрение на псюхе как частицу воздуха или огня означало ее порождаемость внешним, материальным космосом. У стоиков же слияние псюхе и природы приобрело иной смысл. Сама природа спиритуализировалась, наделяясь признаками, ϲʙᴏйственными разуму – но не индивидуальному, а сверхиндивидуальному.

Согласно ϶ᴛᴏму учению мировая пневма идентична мировой душе, "божественному огню", кᴏᴛᴏᴩый будет Логосом или, как считали позднейшие стоики, – судьбой. Счастье человека усматривалось в том, ɥᴛᴏбы жить согласно Логосу.

Как и их предшественники в классической Греции, стоики верили в примат разума, в то, что человек не достигает счастья из-за незнания, в чем оно состоит. Но если прежде существовал образ гармоничной личности, в полноценной жизни кᴏᴛᴏᴩой сливаются разумное и чувственное (эмоциональное), то у мыслителей эллинистической эпохи, в обстановке социальных невзгод, страха, неудовлетворенности, тревоги, отношение к эмоциональным потрясениям – аффектам – изменилось.

Стоики объявили аффектам войну, усматривая в них "порчу разума", поскольку возникают они в результате "неправильной" деятельности ума. Удовольствие и страдание – ложные суждения о настоящем; желание и страх – столь же ложные суждения о будущем. От аффектов следует лечить, как от болезней. Их нужно "с корнем вырывать из души". Только разум, ϲʙᴏбодный от любых эмоциональных потрясений (как положительных, так и отрицательных), способен правильно руководить поведением. Именно ϶ᴛᴏ позволяет человеку выполнять ϲʙᴏе предназначение, ϲʙᴏй долг и сохранять внутреннюю ϲʙᴏбоду.

Кстати, эта данныеко-психологическая доктрина обычно сопрягалась с установкой, кᴏᴛᴏᴩую, говоря современным языком, можно было бы назвать психотерапевтической. Люди испытывали потребность в том, ɥᴛᴏбы устоять перед превратностями и драматическими поворотами жизни, лишающими душевного равновесия. Изучение мышления и его отношения к эмоциям не имело абстрактно-теоретический характер, а соотносилось с реальной жизнью, с обучением искусству жить. Все чаще к философам обращались для обсуждения и решения личных, нравственных проблем. Из искателей истин они превращались в целителей душ, какими позже стали священники, духовники.

Эпикурейцы. На других космологических началах, но с той же ориентацией на поиски счастья и искусства жить основывалась школа Эпикура (конец IV века до н.э.) В ϲʙᴏих представлениях о природе эпикурейцы опирались на атомизм Демокрита. При этом в противовес демокритову учению о неотвратимости движения атомов по законам, исключающим случайность, Эпикур предполагал, что данные частицы мо гут отклоняться от ϲʙᴏих закономерных траекторий. Такой вывод имел данныеко-психологическую подоплеку.

В отличие от версии о "жесткой" причинности во всем, что совершается в мире (и, стало быть, в душе), эпикурейцы допускали самопроизвольность, спонтанность изменений, их случайный характер.
С одной точки зрения, такой подход отражал ощущение непредсказуемости человеческого существования, с другой признавал возможность самопроизвольных отклонений, заложенных в природе вещей, исключал строгую предопределенность поступков, предлагал некую ϲʙᴏбоду выбора. Иными словами, эпикурейцы считали, что личность способна действовать на ϲʙᴏй страх и риск. Впрочем, слово "страх" здесь можно употребить только метафорически: весь смысл эпикурейского учения заключался в том, ɥᴛᴏбы, проникшись им, люди спасались именно от страха.

Этой цели служило и учение об атомах: живое тело, как и душа, – состоит из движущихся в пустоте атомов, кᴏᴛᴏᴩые в момент смерти рассеиваются по общим законам все того же вечного космоса. А раз так, то "смерть не имеет к нам никакого отношения; когда мы есть, то смерти еще нет, когда же смерть наступает, то нас уже нет".

Представленная в учении Эпикура картина природы и места человека в ней способствовала достижению безмятежности духа, ϲʙᴏбоды от страхов, прежде всего, перед смертью и богами (кᴏᴛᴏᴩые, обитая между мирами, не вмешиваются в дела людей, так как ϶ᴛᴏ нарушило бы их безмятежное существование)

Как и многие стоики, эпикурейцы размышляли о путях достижения независимости личности от внешнего. Лучший путь они усматривали в самоустранении от всех общественных дел. Именно такое по ведение позволит избегнуть огорчений, тревог, отрицательных эмоций и, тем самым, испытать наслаждение, так как оно есть не что иное, как отсутствие страдания.

Последователем Эпикура в Древнем Риме был Лукреций (I век до н.э.) Стоит заметить, что он критиковал учение стоиков о разуме, разлитом в виде пневмы. В действительности, согласно Лукрецию, существуют только атомы, движущиеся по законам механики; в результате возникает и сам разум. В познании первичными будут ощущения, преобразуемые (наподобие того, "как паук ткет паутину") в другие образы, ведущие к разуму.

Учение Лукреция (изложенное, кстати сказать, в поданныеческой форме), как и концепции мыслителей предшествующего, эллинистического периода, было ϲʙᴏего рода наставлением в искусстве выжить в водовороте бедствий, навсегда избавиться от страха перед загробным наказанием и потусторонними силами.

Проблемы нравственного поведения и воспитания. Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что в эллинистический период в центр интересов психологов разных направлений попадает проблема данныеческого, нравственного поведения. И для стоиков, и для эпикурейцев имело большое значение исследование критериев нравственного и безнравственного, по кᴏᴛᴏᴩым можно оценивать поведение человека. Главной причиной расхождения позиций стоиков и эпикурейцев был вопрос о взаимоотношениях личности и общества. Должен ли человек подчиняться внешним правилам или же он должен следовать только собственным представлениям о добре и зле, собственным желаниям и нормам?

Еще в культуре Древней Греции возникла мысль о том, что сильная, значительная личность имеет право на ϲʙᴏи законы, на собственную позицию и ее поступки надо оценивать по другим данныеческим нормам, чем жизнь простого человека. В наше время эта идея о сверхчеловеке была развита Ф. Ницше.

Школа киников исходила из того, что истинная личность должна демонстративно игнорировать общественное мнение. С ϶ᴛᴏй точки зрения, каждый человек будет самодостаточным, т.е. имеет все необходимое для духовной, данныеческой жизни в себе самом. При этом, как подчеркивал один из ведущих ученых ϶ᴛᴏй школы Диоген Синопский, не каждый человек способен понять себя, прийти к самому себе и довольствоваться только тем, что он имеет в себе самом. Люди привыкли к помощи общества, других людей, к комфорту.

По϶ᴛᴏму единственный путь для нравственного самосовершенствования – ϶ᴛᴏ путь к себе, путь, ограничивающий контакты и зависимость от внешнего мира. Лучше всего такое самосовершенствование вести с раннего детства; по϶ᴛᴏму и должны быть специальные школы киников для детей (хотя такое обучение возможно и в зрелом возрасте)

Путь нравственного развития и обучения в школах киников состоял из трех ступеней – аскеза, ападейкия и автаркия. Первая ступень заключалась в отказе от комфорта и благ, кᴏᴛᴏᴩые дает общество. Киники ходили в ветхой одежде, в лохмотьях, да же в дождь и холод не признавали теплых вещей, очень мало ели, не имели постоянного жилья, могли спать и под открытым небом, не мыться. Стоит заметить, что они отрицали все достижения бытовой культуры, стремясь к опрощению. Таким образом преодолевалась, с их точки зрения, зависимость от общества, кᴏᴛᴏᴩое в обмен на комфорт требовало от человека измены себе. На следующей ступени человеку внушали мысль игнорировать знания, накопленные обществом; неграмотность считалась даже достоинством. На третьей ступени независимости человека приучали не обращать внимания на общественное мнение, на похвалу и порицание. С ϶ᴛᴏй целью было придумано специальное упражнение, кᴏᴛᴏᴩое заключалось в том, что ученик должен был просить подаяние у мраморной статуи. Успешным считалось такое поведение, когда он продолжал ϲʙᴏи мольбы несмотря на каменное, холодное молчание статуи. Точно так же учеников приучали не обращать внимания на насмешки, оскорбления и угрозы, кᴏᴛᴏᴩыми сопровождалось их появление в го родах в рваной и грязной одежде. Фактически киники, стремясь к независимости, учили не столько самодостаточности, сколько негативизму по отношению к, обществу, – эпатируя общественное мнение.

Более распространенными были взгляды Эпикура, кᴏᴛᴏᴩый доказывал, что не негативизм, но отчуждение, уход от общества есть наиболее данныечески верный путь духовного саморазвития и самосовершенствования. Стоит заметить, что он полагал, что единственным источником и добра, и зла будет сам человек, он же главный судья собственных поступков. Таким образом, источник активности, как и источник морали, заключен в самом человеке. Эпикур выступал против утверждения, что нравственным будет только поведение, основанное на разуме. Стоит заметить, что он полагал, что не разум, но чувства управляют поведением человека, вызывая в нем стремление совершать то, что вызывает удовольствие, и избегать тех объектов, кᴏᴛᴏᴩые вызывают неудовольствие.

Эпикур подчеркивал, что с самого раннего детства человек должен учиться различать ϲʙᴏи желания и строить ϲʙᴏе поведение, опираясь на ϶ᴛᴏ знание. Стоит заметить, что он утверждал, что все, что вызывает приятные чувства, будет нравственным. Нельзя жить приятно, не живя нравственно, и нельзя жить нравственно, не получая от ϶ᴛᴏго удовольствия, полагал Эпикур. При ϶ᴛᴏм истинное наслаждение доставляют только духовные удовольствия, кᴏᴛᴏᴩые вечны и непреходящи, в то время как телесные удовольствия имеют временный характер и могут обернуться ϲʙᴏей противоположностью. Так, после хорошего ужина с излишествами может заболеть го лова или желудок, после контактов с незнакомой женщиной можно подхватить дурную болезнь, и исключительно общение с книгами и друзьями вечно и всегда приносит только радость.

Развертывая ϶ᴛᴏ положение Эпикура, Лукреций Кар повествовал, что "все те, кто достичь до вершин удовольствий стремится, гибельным сделали путь по дороге, к нему восходящей..." Истинное же счастье у того, "кто обладает богатством умеренной жизни, дух безмятежен его и живет он, довольствуясь малым".

В позиции Эпикура были уязвимые места, так как в том случае, если человек в себе и только в себе находит силы, сам себя наказывает и поощряет, у него отсутствует необходимая для многих опора, помогающая преодолеть трудности и искушения, дающая надежду на то, что кто-то оценит его по ведение и наградит. В случае если ребенка, как говорил Эпикур, учить опираться только на собственные силы, не боясь неудач и осуждения, то такое воспитание, безусловно, помогает быстрее найти ϲʙᴏю" дорогу сильным людям, но может быть болезненно и даже опасно для слабых, кᴏᴛᴏᴩым нужна помощь и поддержка. При ϶ᴛᴏм нельзя не согласиться с его положением о том, что страх – как перед учителями, так и перед богами – тормозит развитие человека.

Важно заметить, что один из главных постулатов школы стоиков говорил о том, что человек не может быть абсолютно ϲʙᴏбодным, так как он живет по законам того мира, в кᴏᴛᴏᴩый попадает. При ϶ᴛᴏм мы не можем выбрать ни пьесы, в кᴏᴛᴏᴩую попали, ни ϲʙᴏей роли. Это дано судьбой, роком, кᴏᴛᴏᴩый никто не может изменить. Что же может сам человек? Он может только с достоинством играть ту роль, кᴏᴛᴏᴩая ему уготована. Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что главный нравственный закон – необходимость сохранить ϲʙᴏю сущность, ϲʙᴏе достоинство в любых, самых тяжелых обстоятельствах. Человек с ранних лет должен понять, что он не в силах изменить ϲʙᴏю судьбу, уклониться от нее, – считали стоики. По϶ᴛᴏму, хочешь ты или нет, все равно будешь выполнять волю рока. Но ты можешь являть собой жалкое зрелище плачущего и не понимающего ϲʙᴏей цели человека, а можешь идти по жизни с гордо поднятой головой, сознавая, куда идешь.

Стоики утверждали, что "кто охотно повинуется приказаниям, тот избегает самой неприятной стороны рабства – делать то, чего не хочешь". Несчастен не тот, кто исполняет чужие приказания, а тот, кто исполняет их против воли; по϶ᴛᴏму надо приучить себя желать того, чего требуют обстоятельства.

Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что главной опасностью в процессе воспитания для стоиков была стихия чувств, кᴏᴛᴏᴩую необходимо обуздать в детях для их же пользы.

Достижение полного владения собой, спокойствия, кᴏᴛᴏᴩое не нарушается никакими житейски ми волнениями, есть признак наивысшего психического здоровья и с позиции Марка Аврелия, кᴏᴛᴏᴩый говорил: "Считай за признак полного раз вития, если тебя не будет смущать никакой шум, не будут волновать никакие голоса, слышатся ли в них льстивые слова, или угрозы, или просто пустые звуки".

Этика стоиков ни в коем случае не призывала к пассивности. Наоборот, она была преисполнена веры в человека, в могущество его разума. С ранних лет детям внушали, что они могут абсолютно все понять и преодолеть. Марк Аврелий в ϲʙᴏем наставлении юношам повествовал: "В случае если тебе недоступно что-то, не думай, что ϶ᴛᴏ недоступно всем, но если ϶ᴛᴏ доступно кому-то, то и тебе также, так как ты – человек". Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что каждый ребенок должен был понять, что несмотря на внешние ограничения (бедность, болезнь) в нравственном и интеллектуальном плане он ничем не отличается от более удачливых сверстников и потому законы и требования для него те же, что и для них.

Стоики подчеркивали, что сильный человек в любых условиях, даже в рабстве и в тюрьме, будет внутренне ϲʙᴏбодным.

Александрийская наука. В эллинистический период возникли новые центры культуры, где различные течения восточной мысли взаимодействовали с западной. Среди данных центров выделялись созданные в Египте в III веке до н.э. (при царской династии Птоломеев, основанной одним из полководцев Александра Македонского) библиотека и Мусей в Александрии. Мусей представлял собой по существу исследовательский институт, где проводились исследования в различных областях знания, в т.ч. по анатомии и физиологии.

Так, врачи Герофил и Эразистрат, труды кᴏᴛᴏᴩых не сохранились, значительно усовершенствовали технику изучения организма, в частности, головного мозга. К числу важнейших сделанных ими открытий относится установление различий между чувствительными и двигательными нервами; через две с лишним тысячи лет ϶ᴛᴏ открытие легло в основу важнейшего для физиологии и психологии учения о рефлексах.

Гален. Другим великим исследователем душевной жизни в ее связи с телесной был древнеримский врач Гален (II век н.э.) Им написано свыше 400 трактатов по философии и медицине, из кᴏᴛᴏᴩых сохранилось около 100 (преимущественно по медицине) Гален синтезировал достижения античной психофизиологии в детально разработанную систему, служившую основой представлений об организме человека на протяжении последующих столетий. В труде "О частях человеческого тела" он, опираясь на множество наблюдений и экспериментов и обобщив познания медиков Востока и Запада, в т.ч. александрийских, оповествовал зависимость жизнедеятельности целостного организма от нервной системы.

В те времена запрещалось анатомирование человеческих тел, все опыты ставились на животных. Но Голец, оперируя гладиаторов (рабов, кᴏᴛᴏᴩых римляне в сущности не считали людьми), смог расширить медицинские представления о человеке, прежде всего об его головном мозге, где, как он полагал, производится и хранится "высший сорт" пневмы как носительницы разума.

Широкой известностью в течение многих столетий пользовалось развитое Галеном (вслед за Гиппократом) учение о темпераментах как о пропорциях, в кᴏᴛᴏᴩых смешаны несколько основных "соков". Отметим, что темперамент с преобладанием "теплого" он называл мужественным и энергичным, преобладанием "холодного" – медлительным и т.д.

Важно знать, что большое внимание Гален уделял аффектам. Еще Аристотель повествовал, что, например, гнев можно объяснить либо межличностными отношениями (стремление отомстить за обиду), либо "кипением крови" в организме. Гален утверждал, что первичными при аффектах будут изменения в организме ("повышение сердечной теплоты"); стремление же отомстить вторично. Много веков спустя между психологами вновь возникнут дискуссии вокруг вопроса атом, что первично – субъективное переживание или телесное потрясение.

Филон: пневма как дыхание. Бедствия, кᴏᴛᴏᴩые испытывали в жестоких войнах с Римом и под его владычеством народы Востока, способствовали развитию учений о душе, подготовивших воззрения, кᴏᴛᴏᴩые ассимилировала христианская религия.

Важно знать, что большую популярность приобрело учение философа-мистика из Александрии Филона (I век н.э.), учившего, что тело – ϶ᴛᴏ прах, получающий жизнь от дыхания божества. Это дыхание и есть пневма. Представление о пневме, кᴏᴛᴏᴩое занимало важное место в античных учениях о душе, носило, как уже говорилось, сугубо гипотетический характер. Это создавало почву для иррациональных, недоступных эмпирическому контролю суждений о зависимости происходящего с человеком от сверх чувственных сил, посредников между земным ми ром и Богом.

После Филона пневме приписывали функцию общения между бренной частью души и бестелесными сущностями, связующими ее с Всевышним. Возник особый раздел религиозной догматики, описывающий данные "пневматические" сущности и называвшийся пневматологией.

Плотин: понятие о рефлексии. Принцип абсолютной нематериальности души утвердил древнегреческий философ Плотин (ок. 203 – ок. 269 гг. н.э.), основатель римской школы неоплатонизма. В основе существования всего телесного он видел эманацию (истечение) божественного, духовного первоначала.

В случае если отвлечься от религиозной метафизики, проникнутой мистикой, то применительно к прогрессу психологической мысли в представлениях Плотина о душе содержался новый важный момент. У Плотина психология впервые в ее истории становится наукой о сознании, понимаемом как "само сознание". Поворот к исследованию внутренней психической жизни человека наметился в античной культуре задолго до Плотина. При этом при заметно нараставшей в эллинистический период тенденции к индивидуализации, предпосылки для осознания субъектом самого себя в качестве конечного самостоятельного центра психических актов еще не сложились. Эти акты считались производными от пневмы у стоиков, от атомных потоков – у эпикурейцев.

Плотин – вслед за Платоном – учил, что индивидуальная душа происходит от мировой души, к кᴏᴛᴏᴩой она и устремлена; другой вектор активности индивидуальной души направлен к чувственному миру. Сам Плотин выделил еще одно направление, а именно – обращенность души на себя, на собственные незримые действия: она как бы следит за ϲʙᴏей работой, становится ее "зеркалом".

Через много столетий способность субъекта не только ощущать, чувствовать, помнить, мыслить, но и обладать внутренним представлением об данных функциях получила название рефлексии. Именно такая способность служит неотъемлемым "механизмом" сознательной деятельности человека, соединяющим его ориентацию во внешнем мире с ориентацией в мире внутреннем, в самом себе.

Плотин отграничил ϶ᴛᴏт "механизм" от других психических процессов, на объяснении кᴏᴛᴏᴩых была сосредоточена мысль многих поколений исследователей психики. Сколь бы широк ни был спектр данных объяснений, они в конечном счете ϲʙᴏдились к по искам зависимости душевных явлений от физических причин, от процессов в организме, от общения с другими людьми.

Рефлексия, открытая Плотинам, не могла быть объяснена ни одним из данных факторов. Стоит заметить, что она выглядела самодостаточной, ни из чего не выводимой сущностью. Таковой она и оставалась на протяжении веков, став исходным понятием интроспективной психологии сознания (см. ниже)

В Новое время, когда сложились реальные социальные основы для самоутверждения субъекта как независимой ϲʙᴏбодной личности, претендующей на уникальность ϲʙᴏего психического бытия, ре флексия выступила как основание и главный источник знаний об ϶ᴛᴏм бытии. Именно такая трактовка содержалась и в первых программах создания психологической науки, имеющей ϲʙᴏй собственный предмет, кᴏᴛᴏᴩый отличает ее от других наук. Действительно, ни одна наука не занята изучением способности к рефлексии. Конечно, выделяя рефлексию как одно из направлений деятельности души, Плотин не мог считать индивидуальную душу самодостаточным источником собственных внутренних образов и действий. Душа для него – эманация сверхпрекрасной сферы высшего первоначала всего сущего.

Августин: понятие о внутреннем опыте. Учение Плотина оказало влияние на Августина (354-430 гг. н.э.), творчество кᴏᴛᴏᴩого ознаменовало переход от античной традиции к средневековому христианскому мировоззрению. Августин придал трактовке души особый характер: считая душу орудием, кᴏᴛᴏᴩое правит телом, он утверждал, что ее основу образует воля, а не разум. Отметим, что тем самым он стал основоположником учения, названного позже волюнтаризмом (от лат. "волюнтас" – воля)

По мнению Августина, воля индивида зависит от божественной и действует в двух направлениях: управляет действиями души и обращает ее к себе самой. Все изменения, происходящие с телом, становятся психическими благодаря волевой активности субъекта. Так из "отпечатков", кᴏᴛᴏᴩые сохраняют органы чувств, воля создает воспоминания.

Все знание заложено в душе, кᴏᴛᴏᴩая живет и движется в Боге. Стоит заметить, что оно не приобретается, а извлекается из души опять-таки благодаря направленности воли.
Стоит отметить, что основанием истинности ϶ᴛᴏго знания служит внутренний опыт: душа поворачивается к себе, ɥᴛᴏбы постичь с предельной достоверностью собственную деятельность и ее незримые продукты.

Идея о внутреннем опыте, отличном от внешне го, но обладающем высшей истинностью, имела у Августина теологический смысл, поскольку предполагалось, что эта истинность даруется Богом. В дальнейшем трактовка внутреннего опыта, оϲʙᴏбожденная от религиозной окраски, слилась с представлением об интроспекции как особом, присущем только психологии, методе исследования сознания.

План
1. Введение
2. Развития представлений о системе психики человека в период античности и античной культуры.
3. Развитие психологических знаний в эпоху феодализма.
4. Психологическая мысль в XVII в.
5. Психологическая мысль и развитие взглядов на систему психики человека в XVIIIв.
6. Завершающий этап развития представлений о природе психики XIX - XX вв.
7. Заключение

Введение

Издревле люди задумывались, о том, что такое человек, и какова его природа, сначала, в эпоху первобытнообщинного строя человек сравнивал себя с каким-то животным - тотемом, или с растением, предметом и наделял этот тотем какими-либо качествами человека, а себя качествами животного. Затем, после перехода на более высокую стадию развития общества, пришло понимание себя, как части окружающего мира, части мира, созданного богами, после появляется концепция души, которая преобладает довольно продолжительное время, но затем, когда продвигаются в перед естественные науки, приходит понимание, благодаря труду многих ученых, философов, так называемой психологической реальности, и осознание процессов психики, и уже в конце прошлого - нынешнем веке появляется научное описание психики человека и научное понимание протекающих в организме и разуме процессов. Процесс развития знаний о психике человека, системе его психики, характере, темпераменте продолжался на протяжении столетий, и сам этот процесс также важен, как и результат - наука психология.
В данной работе мы попытаемся вкратце осветить данную проблему и рассмотреть основные этапы развития представлений о психике человека, начиная с периода выдвижения первых гипотез - с античности.
Развития представлений о системе психики человека в период античности и античной культуры.
Античность ознаменовала собой новый этап в истории человечества, культурный расцвет, возникновение многочисленных философских школ, появление выдающихся исследователей (чего только стоят такие имена, как Платон, Аристотель) и первые попытки подвести под явления окружающего мира философскую, а часто и научную основу, вот то, что возникает в нашем воображении, при слове - Античность. Именно в период расцвета античной культуры и были предприняты первые попытки понять и описать психику человека.
Одним из первых направлений был - анемизм, который рассматривал психику человека во многом с точки зрения мифологии и психологии богов (как известно мифология в период античности была особенно развита), анемизм рассматривал именно поведение и мышление богов, изучал их жизнь.
Знакомясь с представлениями о человеческой психологии по древним мифам, нельзя не восхититься тонкостью понимания людьми богов, наделенных коварством или мудростью, мстительностью или великодушием, завистью или благородством - всеми теми качествами, которые творцы мифов познали в земной практике своего общения с ближними. Эта мифологическая картина мира, где тела заселяются душами (их “двойниками” или призраками), а жизнь зависит от настроения богов, веками царила в общественном сознании, и именно ее изучали те, кто в своих исследованиях опирался на анемизм.
Настоящей революцией в развитии мысли стал переход от анимизма к гилозоизму (от греч. слов, означающих “материя” и “жизнь”), в соответствии с которым весь мир, космос считался изначально живым; границы между живым, неживым и психическим не проводилось - все они рассматривались как порождения единой живой материи. Тем не менее это философское учение стало великим шагом на пути познания природы психического. Гилозоизм покончил с анимизмом (хотя последний и продолжал на протяжении столетий, вплоть до наших дней, находить множество приверженцев считавших душу внешней по отношению к телу сущностью) и впервые подчинил душу (психику) общим законам природы, естества, утвердив непреложный и для современной науки постулат об изначальной вовлеченности психических явлений в круговорот природы.
Гилозоисту Гераклиту (конец VI-начало V в. до н. э.) космос представлялся в образе “вечно живого огня”, а душа (“психея”) - в образе его искорки. Все сущее подвержено вечному изменению: “Наши тела и души текут как ручьи”. Другой афоризм Гераклита гласил: “Познай самого себя”. Но в устах философа это вовсе не означало, что познать себя - значит уйти вглубь собственных мыслей и переживаний, отвлечься от всего внешнего. “По каким бы дорогам ни шел, не найдешь границ души, так глубок ее Логос”, - учил Гераклит. Термин Логос, введенный Гераклитом, со временем приобрел великое множество смыслов, но для него самого он означал закон, по которому “все тенет”, по которому явления переходят друг в друга. Малый мир (микрокосм) отдельной души идентичен макрокосму всего миропорядка; следовательно постигать себя (свою “психею”) - значит углубляться в закон (Логос) который придает непрерывно текущему ходу вещей сотканную из противоречий и катаклизмов динамическую гармонию. После Гераклита (его называли “темным” из-за трудности понимания и “плачущим”, так как будущее человечества он считал еще страшнее настоящего) в запас средств, позволяющих читать “книгу природы” со смыслом, вошла идея закона, который правит всем сущим, в том числе - безостановочным течением тел и души, когда “нельзя дважды войти в одну и ту же реку”.
Идея Гераклита о том, что от закона (а не от произвола богов-властителей неба и земли) зависит ход вещей, получила свое развитие у Демокрита. Сами боги в его изображении - это не что иное как сферические скопления огненных атомов. Человек также создан из различных сортов атомов; самые подвижные из них - атомы огня, образующие душу.
Единым и для души, и для космоса Демокрит признавал закон не сам по себе, а закон, согласно которому нет беспричинных явлений: все они суть неотвратимый результат соударения атомов. Случайными же люди называют те события, причин которых незнают.
Демокрит был дружен с Гиппократом, знаменитым медиком, изучавшим устройство человеческого организма и исследовавшим причины болезней. Главной причиной различий между здоровым и больным человеком Гиппократ считал пропорции, в которых находятся в организме различные “соки” (кровь, желчь, слизь); эти пропорции он называл темпераментами. С именем Гиппократа связывают дошедшие до наших дней названия четырех темпераментов: сангвинический (преобладает кровь), холерический (желтая желчь), меланхолический (черная желчь), флегматический (слизь).
Для будущей научной психологии этот объяснительный принцип, при всей его наивности, имел очень важное значение (недаром терминология Гиппократа сохранилась поныне). Во-первых, на передний план выдвигалась гипотеза, согласно которой бесчисленные различия между людьми можно сгруппировать по нескольким общим признакам поведения; тем самым закладывались начала научной типологии, лежащие в основе современных учений об индивидуальных различиях между людьми. Во-вторых, источник и причину различий Гиппократ искал внутри организма; душевные качества ставились в зависимость от телесны. О роли нервной системы в ту эпоху еще не знали, псе этому типология являлась, говоря нынешним языком гуморальной (от латинского “гумор”-жидкость).
Следует, впрочем, заметить, что в XX веке учены обратились к исследованиям как нервных процессов так и жидких сред организма, его гормонов, теперь и медики, и психологи говорят об единой нейрогуморальной] регуляции поведения. Если взглянуть на гиппократов темпераменты с общетеоретических позиций, то можно заметить их слабую сторону (впрочем, она присущая и современным типологиям характеров): организм рассматривался как смесь - в неких пропорциях - различных элементов, однако каким образом эта смесь превращалась в гармоничное целое, оставалось загадкой.
Разгадать ее попытался философ Анаксагор (V в до н.э.). Он не принял ни гераклидово воззрение на мир как на огненный поток, ни демокритову картину атомных вихрей. Считая природу состоящей из множе ства мельчайших частиц, он искал в ней начало, бла годаря которому из хаоса, из беспорядочного скопле ния и движения этих частиц возникает организованный космос. Таким началом Анаксагор признал “тончайшую вещь”, которой дал имя “нус” (разум); он полагал, что от того, насколько полно представлен разум в различных телах, зависит их совершенство. “Человек, - говорил Анаксагор, - является самым разумными из животных вследствие того, что имеет руки”. Выходило, что не разум определяет преимущества человека,. но его телесная организация определяет высшее психическое качество - разумность.
Принципы, сформулированные Гераклитом, Демокритом и Анаксагором, создавали главный жизненный принцип будущей системы научного осмысления мира, в том числе и познания психических явлений. Какими бы извилистыми путями ни шло это познание в последующие века, оно подчинялось идеям закона, причинности и организации. Открытые две с половиной тысячи лет назад в Древней Греции объяснительные причины стали на все времена основой объяснения душевных явлений.
Совершенно новую сторону познания этих явлений открыла деятельность философов-софистов (от греч. слова “софия” - “мудрость”). Их интересовала не природа, с ее не зависящими от человека законами, но сам человек, который как гласил афоризм первого софиста Протагора, “есть мера всех вещей”. Впоследствии прозвище “софист” стало применяться к лжемудрецам, выдающим с помощью различных уловок мнимые доказательства за истинные. Но в истории психологического познания деятельность софистов открыла новый объект: отношения между людьми, изучаемые с использованием средств, призванных доказать и внушить любое положение независимо от его достоверности.
В связи с этим детальному обсуждению были подвергнуты приемы логических рассуждений, строение речи, характер отношений между словом, мыслью и воспринимаемыми предметами.
Были оставлены поиски природной “материи” души. На передний план выступило изучение речевой и мыслительной деятельности с точки зрения ее использования для манипулирования людьми. Их поведение ставилось в зависимость не от материальных причин, как то представлялось прежним философам, вовлекшим душу в космический круговорот. Теперь она попадала в сеть произвольно творимых логико-лингвистических хитросплетений. Из представлений о душе исчезали признаки ее подчиненности строгим законам и неотвратимым причинам, действующим в физической природе. Язык и мысль лишены подобной неотвратимости; они полны условностей и зависят от человеческих интересован пристрастий. Тем самым действия души приобретали зыбкость и неопределенность. Вернуть им прочность ненадежность, но коренящиеся не в вечных законах макрокосмоса, а во внутреннем строе самой души, стремился Сократ (V в. до н.э.).
Подбирая определенные вопросы, - Сократ помогал собеседнику “родить” ясное и отчетливое знание. Он любил говорить, что продолжает в области логики и нравственности дело своей матери - повитухи. Уже знакомая нам формула Гераклита “познай самого себя” означала у Сократа совсем иное: она направляла мысль не к вселенскому закону (Логосу) в образе космического огня, но к внутреннему миру субъекта, его убеждениям и ценностям, его умению действовать разумно согласно пониманию лучшего.
Говорили, что Сократ был пионером психотерапии, пытаясь с помощью слава обнажить то, что скрыто за внешними проявлениями работы ума. Во всяком случае, в его методике таились идеи, сыгравшие через много Столетий ключевую роль в психологических исследованиях мышления. Во-первых, работа мысли ставилась в зависимость от задачи, создающей препятствие для ее привычного течения.
После Сократа, в центре интересов которого была преимущественно умственная деятельность (ее продукты и ценности) индивидуального субъекта, понятие о душе наполнилось новым предметным содержанием. Его составляли совершенно особые сущности, которых физическая природа не знает. Мир этих реалий стал сердцевиной философии ученика Сократа Платона (конец V-первая пол. IV в. до н. э.).
Платон создал в Афинах свой “научно-учебный центр”, названный Академией, у входа в которую было написано: “Не знающий геометрии да не войдет сюда”. Геометрические фигуры, общие понятия, математические формулы, логические конструкции - все это особые умопостигаемые объекты, наделенные, в отличие от калейдоскопа чувственных впечатлений (изменчивых, ненадежных, у каждого разных), незыблемостью и обязательностью для любого индивидуума. Возведя эти объекты в особую действительность, чуждую чувственному земному миру, Платон увидел в них сферу вечных идеальных форм, скрытых за небосводом в виде особого нетленного царства идеи.
Все чувственно - воспринимаемое, от неподвижных. звезд и до непосредственно ощущаемых предметов,. суть лишь затемненные идеи, их несовершенные слабые копии. Утверждая принцип первичности сверхпрочных общих идей по отношению ко всему происходящему в тленном телесном, материальном мире, Платон стал родоначальником философии идеализма.
Всякое знание, согласно Платону, есть воспоминание. Душа вспоминает (для этого требуются специальные усилия) то, что ей довелось созерцать до своего земного рождения.
Опираясь на опыт Сократа, доказавшего нераздельность мышления и общения (диалога), Платон сделал следующий шаг. Он под новым углом зрения оценил процесс мышления, не получающий выражения в сократовом, внешнем диалоге. В этом случае, по мнению Платона, его сменяет диалог внутренний: “Душа, размышляя, ничего иного не, делает, как разговаривает, спрашивая сама себя, отвечая, утверждая и отрицая”. Феномен, описанный Платоном, известен современной психологии как внутренняя речь, а процесс ее происхождения из речи внешней (социальной) получил название интериоризации (от латинского “интериор” - внутренний). У самого Платона нет этих терминов; тем не менее перед нами теория, прочно вошедшая в современное научное знание об умственном устройстве человека.
Дальнейшее развитие понятия о душе шло в направлении его дифференциации, выделения различных “частей” и функций души.
Накапливалось огромное количество фактов - сравнительно-анатомических, зоологических, эмбриологических и других, ставших опытной основой наблюдений и анализа поведения живых существ. Обобщение этих фактов, в первую очередь биологических, стало основой психологического учения Аристотеля и преобразования главных объяснительных принципов психологии: организации, закономерности и причинности.
Уже сам термин “организм” требует рассматривать его под углом зрения организации, то есть упорядоченности целого для достижения какой-либо цели или для решения какой-либо задачи. Устройство этого целого” и его работа (функция) нераздельны. “Если бы глаз был живым существом, его душой было бы зрение”, - говорил Аристотель. Душа организма - это его функция, работа. Трактуя организм как систему, Аристотель выделял в нем различные уровни способностей к деятельности. Понятие о способности, введенное Аристотелем, было важным новшеством, навсегда вошедшим в основной фонд психологических знаний. Оно разделяло возможности организма, заложенный в нем психологический ресурс и его практическую реализацию. При этом намечалась схема иерархии способностей как функций души: а) вегетативной (она имеется и у растений), б) чувственно-двигательной (у животных и человека), в) разумной (присущая только человеку). Функции души становились уровнями ее развития.
Тем самым в психологию вводилась в качестве важнейшего объяснительного принципа идея развития. Функции души располагались в виде “лестницы форм” где из низшей (и на ее основе) возникает функция более высокого уровня. Вслед за вегетативной (растительной). функцией формируется способность ощущать, на ее основе развивается способность мыслить. При этом в развитии каждого человека повторяются те ступени, которые прошел за свою историю весь органический мир (впоследствии это было названо биогенетическим законом).
Различие между чувственным восприятием и мышлением было одной из первых психологических истин, открытых древними. Аристотель, следуя принципу развития, стремился найти звенья, ведущие от одной ступени к другой. В своих поисках он открыл особую область психических образов, которые возникают без прямого воздействия предметов на органы чувств. Сейчас эти образы принято называть представлениями памяти и воображения (в терминологии Аристотеля- “фантазии”). Эти образы подчинены открытому опять-таки Аристотелем механизму ассоциации - связи представлений. Объясняя развитие характера, он утверждал, что человек становится тем, что он есть, совершая те или иные поступки.
Изучение органического мира побудило Аристотеля придать новый смысл основному принципу научного объяснения- принципу причинности (детерминизма) Среди различных типов причинности Аристотель выделил особую целевую причину или “то, ради чего совершается действие”, ибо, согласно Аристотелю, “природа ничего не делает напрасно” Конечный результат процесса (цель) заранее воздействует на его ход. Психическая жизнь в данный момент зависит не только от прошлого, но и неизбежного будущего (то, что должно произойти, определяется происходящим сейчас).
Итак, Аристотель преобразовал ключевые объяснительные принципы психологии: системности (организации), развития, детерминизма. Душа для Аристотеля - это не особая сущность, а способ организации живого тела, представляющего собой систему; душа проходит разные этапы в развитии и способна не только запечатлевать то, что действует на тело в данный момент, но сообразовываться с будущей целью.
Аристотель открыл и изучил множество конкретных психических явлений. Но так называемых “чистых фактов” в науке нет. Любой факт по разному видится в зависимости от теоретического угла зрения, от тех категорий и объяснительных схем, которыми вооружен исследователь. Обогатив объяснительные принципы, Аристотель представил совершенно иную сравнительно с предшественниками картину устройства, функций и развития души.
В эллинистический период развития Древней Греции идеализация образа жизни мудреца, отрешенного от игры внешних стихий и благодаря этому способного сохранить свою индивидуальность в непрочном мире,. противостоять угрожающим самому существованию потрясениям, направляла интеллектуальные поиски двух других доминировавших в эллинистический период философских школ - стоиков и эпикурейцев. Связанные корнями со школами классической Греции, они переосмыслили их идейное наследство соответственно духу новой эпохи.
Школа стоиков возникла в IV в. до н. э. и получила свое название по имени того места в Афинах (“стоя”-портик храма), где ее основатель Зенон (не смешивать с софистом Зеноном) проповедовал свое учение. Представляя космос как единое целое, состоящее из бесконечных модификаций огненного воздуха- пневмы, стоики считали человеческую душу одной иа таких модификаций.
Под пневмой (в исходном значении слова - вдыхаемый воздух) первые натурфилософы понимали единое природное, материальное начало, которое пронизывает как внешний физический космос, так и живой организм и пребывающую в нем “псюхе” (т. е. область ощущений, чувств, мыслей).
Слияние псюхе и природы приобрело иной смысл. Сама природа спиритуализировалась, наделялась признаками, свойственными разуму - но не индивидуальному, а сверхиндивидуальному.
Согласно этому учению, мировая пневма идентична мировой душе, “божественному огню”, который является Логосом или, как считали позднейшие стоики, - судьбой. Счастье человека усматривалось в том, чтобы жить согласно Логосу.
Стоики верили в примат разума, в то, что человек не достигает счастья из-за незнания, в "чем оно состоит. Но если прежде существовал образ гармоничной личности, в полноценной жизни которой сливаются разумное и чувственное (эмоциональное), то у мыслителей эллинистической эпохи, в обстановке социальных невзгод, страха, неудовлетворенности, тревоги, отношение к аффектам изменилось.
Стоики объявили аффектам войну, усматривая в них “порчу разума”, поскольку возникают они в результате “неправильной” деятельности ума.
Эта этико-психологическая доктрина обычно сопрягалась с установкой, которую, говоря современным языком, можно было бы назвать психотерапевтической. Люди испытывали потребность в том, чтобы устоять перед превратностями и драматическими поворотами жизни, лишающими душевного равновесия. Изучение мышления и его отношения к эмоциям имело не абстрактно-теоретический характер, но соотносилось с реальной жизнью, с обучением искусству жить. Все чаще к философам обращались для обсуждения и решения личных, нравственных проблем. Из искателей истин они превращались в целителей душ, какими позже стали священники, духовники.
На других космологических началах, но с той же этической ориентацией на поиски счастья и искусства жить, основывалась школа. В своих представлениях о природе эпикурейцы опирались на атомизм Демокрита. Однако в противовес демокритову учению о неотвратимости движения атомов по законам, исключающим случайность, Эпикур - предполагал, что эти частицы могут отклоняться от своих закономерных траекторий. Этот вывод имел эти-ко - психологическую подоплеку.
В отличие от версии о “жесткой” причинности, царящей во всем, что совершается в мире (и, стало быть”. в душе как разновидности атомов), эпикурейцы допускали самопроизвольность, спонтанность изменений, их случайный характер. С одной стороны, такой подход отражал ощущение непредсказуемости человеческого” существования, с другой - признавал возможность самопроизвольных отклонений, заложенных в самой природе вещей, исключал строгую предопределенность поступков, предлагал некую свободу выбора. Иными словами, эпикурейцы считали, что личность способна действовать на свой страх и риск. Впрочем, слово “страх” здесь можно употребить только метафорически: весь. смысл эпикурейского учения заключался в том, чтобы проникшись им, люди спаслись именно от страха.
Этой цели служило и учение об атомах: живое тело, как и душа, состоит из движущихся в пустоте атомов, которые в момент смерти рассеиваются по. общим законам все того же вечного космоса; а раз так, та “смерть не имеет к нам никакого отношения; когда мы есть, то смерти еще нет, когда же смерть наступает, то нас уже нет”. Представленная в учении Эпикура картина природы и места человека в ней способствовала достижению безмятежности духа, свободы от страхов, прежде всего, перед смертью и богами (которые, обитая между мирами, не вмешиваются в дела людей, ибо" это нарушило бы их безмятежное существование).
Как и многие стоики, эпикурейцы размышляли о путях достижения независимости личности от всего внешнего. Лучший путь они усматривали в самоустранении от всех общественных дел. Именно такое поведение позволит избегнуть огорчений, тревог, отрицательных эмоций и, тем самым, испытать наслаждение, ибо оно есть не что иное как отсутствие страдания.
Последователем Эпикура в Древнем Риме был Лукреций (I в. до н.э.). Он критиковал учение стоиков о разлитом в природе в форме пневмы разуме. В действительности, согласно Лукрецию, существуют только атомы, движущиеся по законам механики; в результате возникает и сам разум. В познании первичными являются ощущения, преобразуемые (наподобие того, “как паук ткет паутину”) в другие образы, ведущие к разуму.
Учение Лукреция (изложенное, кстати, в поэтической форме), как и концепции мыслителей предшествующего, .эллинистического периода, было своего рода наставлением в искусстве выжить в водовороте бедствий, навсегда избавиться от страхов перед загробным наказанием и потусторонними силами.
В эллинистический период возникли новые центры культуры, где различные течения восточной мысли взаимодействовали с западной. Среди этих центров выделялись созданные в Египте в III в. до н.э. (при царской династии Птоломеев, основанной одним из полководцев Александра Македонского) библиотека и музей в Александрии. Музей представлял собой по существу.исследовательский институт с лабораториями, помещениями для занятий со студентами. В нем проводились исследования в различных областях знания, в том числе по анатомии и физиологии.
Так, врачи Герофил и Эразистрат, труды которых не сохранились, значительно усовершенствовали технику изучения организма, в частности головного мозга. К числу важнейших.сделанных ими открытий относится установление различий, между чувствительными и двигательными нервами; через две с лишним тысячи лет это открытие легло в основу важнейшего для физиологии и психологии учения о рефлексах.
Другим великим исследователем душевной жизни в ее связи с телесной был древнеримский врач Гален (II в. н. э.). В труде “О частях человеческого тела” он, опираясь на множество наблюдений и экспериментов и обобщив познания медиков Востока и Запада, в том числе александрийских, описал зависимость жизнедеятельности целостного организма от нервной системы.
В Новое время, когда сложились реальные социальные основы для самоутверждения субъекта как независимой свободной - личности, претендующей на уникальность своего психического бытия, рефлексия выступила как основание и главный источник знаний об этом бытии. Такая трактовка содержалась и в первых программах создания психологической науки, имеющей свой собственный предмет, отличающий ее от других наук. Действительно, ни одна наука не занята изучением способности к рефлексии. Конечно, выделяя рефлексию как одно из направлений деятельности души, Плотин не мог считать индивидуальную душу самодостаточным источником собственных внутренних образов и действий; душа для него - эманация сверхпрекрасной сферы высшего первоначала всего сущего.
Учение Плотина оказало влияние на Августина (IV-V вв.), творчество которого ознаменовало переход от античной традиции к средневековому христианскому мировоззрению. Августин придал трактовке души особый характер: считая душу орудием, которое правит телом, он утверждал, что ее основу образует воля, а не разум. Тем самым он стал основоположником учения, названного позже волюнтаризмом (от лат. “волюнтас”-воля).
По мнению Августина, воля индивида зависит от божественной и действует в двух направлениях: управляет действиями души и обращает ее к себе самой. Все изменения, происходящие с телом, становятся психическими благодаря волевой активности субъекта. Так, из “отпечатков”, которые сохраняют органы чувств, воля создает воспоминания.
Все знание заложено в душе, которая живет и движется в Боге. Оно не приобретается, а извлекается из души опять-таки благодаря направленности воли. Основанием истинности этого знания служит внутренний опыт: душа поворачивается к себе, чтобы постичь с предельной достоверностью собственную деятельность и ее незримые продукты.
Идея о внутреннем опыте, отличном от внешнего, но обладающего высшей истинностью, имела у Августина теологический смысл, поскольку предполагалось, что эта истинность даруется Богом. В дальнейшем трактовка внутреннего опыта, освобожденная от религиозной окраски, слилась с представлением об интроспекции как особом, присущем только психологии, методе исследования сознания.
Таким образом, в трудах древнегреческих мыслителей мы находим попытки решения многих проблем, которые и сегодня направляют развитие психологических идей. В их объяснениях генезиса и структуры души обнаруживаются три направления поиска тех больших, независимых от индивида сфер, по образу и подобию которых трактовался микрокосм индивидуальной - человеческой души.
Первым направлением стало объяснение психики исходя из законов движения и развития материального мира, из идеи об определяющей зависимости душевных проявлений от общего строя вещей, их физической природы. (Вопрос о месте психического в материальном мире, поднятый впервые древними мыслителями, до сих пор остается стержневым в психологической теории.)
Только после того, как была осмыслена произвольность жизни души от физического мира, их внутреннее родство, а тем самым - и необходимость изучать психику, психологическая мысль смогла продвинуться к новым рубежам, открывшим своеобразие ее объектов.
Второе направление античной психологии, созданное Аристотелем, ориентировалось преимущественно на живую природу; исходной" точкой для него служило отличие свойств органических тел от неорганических. Поскольку психика является формой жизни, выдвижение на передний план психобиологической проблемы было крупным шагом вперед. Оно позволило увидеть в психическом не обитающую в теле душу, имеющую пространственные параметры и способную (по мнению как материалистов, так и идеалистов) покидать организм с которым она внешне связана, а способ организации поведения живых систем.
Третье направление ставило душевную деятельность индивида в зависимость от форм, которые создаются не природой, а человеческой культурой, а именно от понятий, идей, этических ценностей. Эти формы, действительно играющие огромную роль в структуре и динамике психических процессов, были, однако, начиная от пифагорейцев и Платона, отчуждены от материального мира, от реальной истории культуры и общества и представлены в виде особых духовных сущностей, чувственно воспринимаемых телом.
Это направление придало особую остроту проблеме”.
Античные ученые поставили проблемы, веками направлявшие развитие наук о человеке. Именно они впервые попытались ответить на вопросы, как соотносятся в человеке телесное и духовное, мышление и общение, личностное и социокультурное, мотивационное и интеллектуальное, разумное и иррациональное и многое иное, присущее человеческому бытию. Античные мудрецы и испытатели природы подняли на невиданную дотоле высоту культуру теоретической мысли, которая, преобразуя данные опыта, срывала покровы с видимостей здравого смысла и религиозно-мифологических образов.
За эволюцией представлений о сущности души скрыта полная драматических коллизий работа исследовательской мысли, и только история науки может раскрыть различные уровни постижения этой психической реальности, неразличимые за самим термином “душа”, давшим имя нашей науке.
Развитие психологических знаний в эпоху феадолизма.
Древнегреческая цивилизация в силу нараставшей социально-экономической деградации общества разрушалась Постепенно утрачивалась большая часть достигнутых знаний. Жестокие удары по распадавшейся античной культуре наносила христианская церковь, создававшая атмосферу воинственной нетерпимости ко всему “языческому”. В IV в был уничтожен научный центр в Александрии В начале VI в. император Юстиниан закрыл просуществовавшую около тысячи лет Афинскую школу-последний очажок античной философии. Христианство, став господствующей идеологией феодального общества, культивировало ненависть ко всякому знанию, основанному на опыте и разуме, внушало веру в непогрешимость церковных догматов и греховность самостоятельного, отличного от предписанного священными книгами понимания устройства и предназначения человеческой души. Естественнонаучное исследование природы приостановилось. Его сменили религиозные спекуляции.
Переориентация философского мышления в направлении сближения с позитивным знанием о природе совершалась в этот период в недрах другой культуры - арабоязычной, расцвет которой пришелся на VIII- XII вв.
После объединения в VII в. арабских племен возникло государство, имевшее своим идеологическим оплотом новую религию - ислам. Под эгидой этой религии началось завоевательное движение арабов, завершившееся образованием Халифата, на территориях которого жили народы с древними культурными традициями
Государственным языком Халифата стал арабский, хотя культура этого огромного государства восприняла достижения многих населявших его народов, а также эллинов, народов Индии В культурные центры Халифата прибывали караваны верблюдов, навьюченных книгами чуть ли не на всех известных тогда языках
В то время, когда в Западной Европе, распавшейся на замкнутые феодальные мирки, были начисто забыты достижения европейской и александрийской науки,. на арабском Востоке кипела интеллектуальная жизнь Сочинения Платона и Аристотеля, других античных мыслителей переводились на арабский язык, переписывались и распространялись по всей огромной арабской державе.
Именно это стимулировало развитие науки, прежде всего физико-математической и медицинской Появившиеся во множестве астрономы, математики, химики,. географы, ботаники, врачи создавали мощный культур но научный слой, из которого выделились крупнейшие умы Они обогатили достижения своих древних предшественников и создали предпосылки для последующего подъема философской и научной мысли на Западе, в том числе и психологической Среди них следует выделить прежде всего среднеазиатского ученого Ибн-Сину (XI в) (в латинской транскрипции - Авиценну).
С точки зрения развития естественнонаучных знаний о душе, особый интерес представляет его медицинская психология. В ней важное место отводилось учению о роли аффектов в регуляции и развитии поведения организма Созданный Ибн-Синой “Канон медицинской науки” обеспечил ему “самодержавную власть во всех медицинских школах средних веков”
Ибн-Сина был также одним из первых исследователей в области возрастной психологии Он изучал связь между физическим развитием организма и его психологическими особенностями в различные возрастные периоды, придавая при этом важное значение воспитанию Именно посредством воспитания осуществляется, по Ибн-Сине, воздействие психического на устойчивую структуру организма Чувства, изменяющие течение физиологических процессов, возникают у ребенка в результате воздействия на него окружающих людей, вызывая у ребенка те или другие аффекты, взрослые формируют его натуру.
Физиологическая психология Ибн-Сины включала, таким образом, предположения о возможности управлять процессами в организме и даже придавать организму определенный устойчивый склад путем воздействия на его чувственную, аффективную жизнь, зависящую от поведения других людей Идея взаимосвязи психического и физиологического - не только зависимость психики от телесных состояний, но и ее способность (при аффектах, психических травмах, деятельности воображения) глубоко влиять на них - разрабатывалась Ибн-Синой на основе его обширного медицинского опыта.
Имеются сведения о том, что, не ограничиваясь наблюдениями, он предпринял попытку изучить этот вопрос экспериментально
Особый интерес арабские натуралисты и математики, и Ибн-Сина в том числе, проявляли к органу зрения. Среди исследований в этой области выделяются открытия Ибн-аль-Хайсама (XI в), в латинской транскрипции Альгазена. В каждом зрительном акте он различал, с одной стороны, непосредственный эффект запечатления внешнего воздействия, с другой - присоединяющуюся к этому эффекту работу ума, благодаря которой устанавливается сходство и различие видимых объектов
Ибн-аль-Хайсам изучил такие важные феномены, как бинокулярное зрение, смешение цветов, контраст и т д. Он указывал, что для полного восприятия объектов необходимо движение глаз - перемещение зри тельных осей Ибн-аль-Хайсам подверг анализу зависимость зрительного восприятия от его длительности, еде лав акцент на факторе времени. Подметив, что при кратковременном предъявлении могут быть правильно восприняты лишь знакомые объекты, он сделал вывод условием возникновения зрительного образа служат не только непосредственные воздействия световых раздражителей, но и сохраняющиеся в нервной системе следы прежних впечатлений.
Параллельно, продолжался, хотя и более медленно процесс исследования психики человека и в Европе, хотя оно испытывало сильнейшее давление средневековой католической церкви, и как следствие, рассматривало все с точки зрения религии (достаточно лишь обратиться к схоластике средневековья и ее взглядам на систему психики человека).
Понятие об интроспекции, зародившееся у Плотина, превратилось в важнейший источник религиозного самоуглубления у Августина и вновь выступило как опора модернизированной и теологической психологии у Фомы Аквинского. Работу души последний представил в виде следующей схемы сначала она совершает акт познания - ей является образ объекта (ощущение или понятие), затем осознает, что ею произведен этот акт, и, наконец, проделав обе операции, душа “возвращается” к себе, познавая уже не образ и не акт, а самое себя как уникальную сущность Перед нами - замкнутое сознание, из которого нет выхода ни к организму, ни к внешнему миру.
В Англии, где социальные устои феодализма подрывались наиболее энергично, появляется номинализм (от лат “номен”- имя) Он возник в связи со спором о природе общих понятий, или универсалий, суть которого состояла в том, существуют ли эти общие понятия сами по себе, самостоятельно и независимо от нашего мышления, либо представляют собой только имена, реально же познаются лишь конкретные явления.
Самым энергичным проповедником номинализма был профессор Оксфордского университета Уильям Оккам (ок. 1285-1349). Отстаивая учение о “двойственной истине” (из которого явствовало, что религиозные догматы не могут быть основаны на разуме), он призывал опираться на чувственный опыт; при этом следовало ориентироваться на термины, обозначающие либо классы предметов, либо классы имен, знаков.
Номинализм способствовал развитию естественнонаучных взглядов на познавательные возможности человека К знакам как главным регуляторам душевной активности неоднократно обращались многие мыслители последующих веков. Так, в психологии утвердилось правило (известное под названием “бритвы Оккама”), согласно которому “не следует умножать сущности без надобности” Иначе говоря, нет смысла прибегать к объяснению каких-либо явлений многими силами или факторами, когда можно обойтись их меньшим числом:
“Бесполезно делать посредством многого то, что можно сделать посредством меньшего”. Это стало основой своего рода “закона экономии” в психологии, проиллюстрировать который можно таким примером:
Итак, в раннем средневековье под пластом чисто рассудочных построений, чуждых реальным особенностям психической деятельности, пробивался родник новых идей, связанных с опытным познанием души и ее проявлений. В противовес принятым схоластикой приемам выведения отдельных психических явлений из сущности души и ее сил, для действия которых нет других оснований, кроме воли божьей, складывалась методология, основанная на опытном, детерминистском подходе. Своего расцвета этот подход достиг в следующую историческую эпоху.
Переходный период от феодальной культуры к буржуазной получил имя эпохи Возрождения. Его главной особенностью стало возрождение античных ценностей” без которых едва ли бы смогли существовать и арабо-язычная, и латино-язычная (в Западной Европе, как известно, языком образованности была латынь) культуры.
Мыслители Возрождения полагали, что они очищают античную картину мира от “средневековых варваров”. Восстановление античных памятников культуры в их подлинном виде действительно стало признаком нового идейного климата, хотя их восприятие, разумеется, было созвучно новому образу жизни, обусловленной им интеллектуальной ориентации. Возникновение мануфактурного производства, усложнение и совершенствование орудий труда, великие географические открытия, возвышение бюргерства (среднего слоя горожан), отстаивавшего свои права в ожесточенной политической борьбе,- все эти процессы изменили положение человека в мире и обществе, а следовательно - и его представления о мире и самом себе
Новые философы вновь обращаются к Аристотелю, который теперь из идола скованной церковными догмами схоластики превращается в символ свободомыслия, спасения от этих догм В главном очаге Возрождения -Италии - разгораются споры между спасшимися от инквизиции сторонниками Ибн-Рошда (аверроистами) и еще более радикально настроенными александристами.
Последний термин происходит от имени древнегреческого философа Александра Афродисийского, жившего в Афинах в конце II в. н. э., который прокомментировал трактат Аристотеля “О душе” иначе, чем Ибн-Рошд. Коренное различие касалось вопроса о бессмертии души - главного вопроса в церковном вероучении. Если Ибн-Рошд, разделяя разум (ум) и душу, считал разум, как высшую часть души, бессмертным, то Александр настаивал на целостности аристотелевского учения и его тезисе о том, что все способности души начисто исчезают вместе с телом.
У александристов антиклерикальные мотивы звучали резче н последовательнее, чем у аверроистов. Оба направления сыграли важную роль в создании новой идейной атмосферы, проложив путь к естественнонаучному изучению организма человека.и его психических функций. По этому пути пошли многие философы, натуралисты, врачи, которых отличал интерес к изучению природы. Их творчество пронизывала вера во всемогущество опыта, в преимущество наблюдений, прямых контактов с реальностью, в независимость подлинного знания от схоластической мудрости.
Одним из титанов Возрождения был Леонардо да Винчи (1452-1519). Он представлял новую науку, которая родилась не в университетах, где по-прежнему изощрялись в комментариях к текстам древних, а в мастерских художников и строителей, инженеров и изобретателей. В своей практике они были преобразователями мира, их опыт радикально менял культуру л строй мышления. Высшей ценностью становился не божественный разум, а, говоря языком Леонардо, - “божественная наука живописи”. При этом под живописью понималось не только искусство отражения мира в художественных образах.
Изменения в реальном бытии личности коренным образом изменяли ее самосознание. Субъект осознавал себя центром направленных вовне духовных сил, которые воплощаются в реальные, чувственные ценности; он желал подражать природе, на деле преобразуя ее своим творчеством, практическими деяниями.
Наряду с Италией возрождение новых гуманистических взглядов на индивидуальную психическую жизнь достигло высокого уровня в других странах, где подрывались устои прежних социально-экономических отношений. В Испании возникли направленные против схоластики учения, устремленные к поискам реального знания о психике. Так, Хуан Луис Вивес (1492-1540) в ставшей знаменитой в Европе книге “О душе и жизни” доказывал, что природа человека познается не из книг, а путем наблюдения и опыта, позволяющих, опираясь на теорию, правильно воспитывать ребенка.
Другой врач Хуан Уарте (ок. 1530 - 1592), также отвергая умозрение и схоластику, требовал применить индуктивный метод “Исследования способностей к наукам” (так называлась его книга). Это была первая в истории психологии работа, в которой ставилась задача изучить индивидуальные различия между людьми для определения их пригодности к различным профессиям.
Дальнейшее свое развитие учение о психике человека приобретает уже в 17 веке.
Психологическая мысль в XVII в.
XVII век стал эпохой коренных изменений в социальной жизни Западной Европы, веком научной революции и торжества нового мировоззрения. Его предвестником был итальянский ученый Галилео Галилей (1564 - 1642), учивший, что природа есть система движущихся тел, не обладающих никакими свойствами, кроме геометрических и механических. Все, что происходит в мире, следует объяснять только этими материальными свойствами, только законами механики. Господствовавшее веками убеждение в том, что движениями природных тел правят бестелесные души, цели и формы, было ниспровергнуто. Этот новый взгляд на мироздание произвел полный переворот в объяснении причин поведения живых существ.
Первый набросок психологической теории, использовавшей достижения геометрии и новой механики, принадлежал французскому математику, естествоиспытателю и философу Рене Декарту (1596 - 1650). Он ориентировался на модель организма как механически работающей системы. Тем самым, живое тело, которое во всей прежней истории знаний рассматривалось как одушевленное, т. е. одаренное и управляемое Душой, освобождалось от ее влияния и вмешательства. Отныне различие между неорганическими и органическими телами объяснялось по критерию отнесенности последних к объектам, действующим по типу простых технических устройства В век, когда эти устройства со все большей определенностью утверждались в общественном производстве, далекая от производства научная мысль объясняла по их образу и подобию функции организма. Первым большим достижением в этом плане стало открытие Уильямом Гарвеем (1578-1657) кровообращения: сердце предстало своего рода помпой, перекачивающей жидкость. Участия души в этом не требовалось.
Второе достижение принадлежало Декарту. Он ввел понятие рефлекса (сам термин появился позже), ставшее фундаментальным для физиологии и психологии.
Если Гарвей устранил душу из круга регуляторов внутренних органов, то Декарт отважился покончить с ней на уровне внешней, обращенной к окружающей среде работы всего организма. Три столетия спустя И. П. Павлов, следуя этой стратегии, распорядился поставить бюст Декарта у дверей своей лаборатории.
Здесь мы вновь сталкиваемся с принципиальным для понимания прогресса научного знания вопросом о соотношении теории и опыта (эмпирии). Достоверное знание об устройстве нервной системы и ее функциях было в те времена ничтожно. Декарту эта система виделась в форме “трубок”, по которым проносятся легкие воздухообразные частицы (он называл их “животными духам””). По декартовой схеме внешний импульс приводит эти “духи” в движение и заносит в мозг, откуда они автоматически отражаются к мышцам. Когда горячий предмет обжигает руку, это побуждает человека ее отдернуть: происходит реакция, подобная отражению светового луча от поверхности. Термин “рефлекс” и означал отражение.
Реакция мышц - неотъемлемый компонент поведения. Поэтому декартова схема, несмотря на ее умозрительный характер, стала великим открытием в психологии. Она объяснила рефлекторную природу поведения без обращения к душе, как движущей телом силе.
Декарт надеялся, что со временем не только простые движения (такие, как защитная реакция руки на огонь или зрачка на свет), но и самые сложные удастся объяснить открытой им физиологической механикой. “Когда собака видит куропатку, она, естественно, бросается к ней, а когда слышит ружейный выстрел, звук его, естественно побуждает ее убегать. Но тем не менее, легавых собак обыкновенно приучают к тому, что вид куропатки заставляет их остановиться, а звук выстрела подбегать к куропатке”. Такую перестройку поведения Декарт предусмотрел в своей схеме устройства телесного механизма, который, в отличие от обычных автоматов, выступил как обучающаяся система.
Она действует по своим законам и “механическим” причинам; их знание позволяет людям властвовать над собой.
Этот вывод противостоял декартовой идее разделения чувств на коренящиеся в жизни организма и чисто интеллектуальные В качестве примера Декарт в своем последнем сочинении-письме шведской королеве Христине-объяснил сущность любви как чувства, имеющего две формы: телесную страсть без любви и интеллектуальную любовь без страсти. Причинному объяснению поддается только первая, поскольку она зависит от организма и биологической механики. Вторую можно только понять и описать.
Однако, Декарта и его воззрения начинают подвергать критике, и одним из, тех, кто не согласен с Декартом является Томас Гоббс (1588 - 1679). Он начисто отверг душу как особую сущность. В мире нет ничего, утверждал Гоббс, кроме материальных тел, которые движутся по законам механики, открытым Галилеем. Соответственно и все психические явления подчиняются этим глобальным законам. Материальные вещи, воздействуя на организм, вызывают ощущения. По закону инерции из ощущений возникают представления (в виде их ослабленного следа), образующие цепи мыслей, которые следуют друг за другом в том же порядке, в каком сменялись ощущения.
Такая связь получила впоследствии название ассоциации. Об ассоциации как факторе, объясняющем, почему данный психический образ оставляет у человека именно такой, а не другой след, было известно со времен Платона и Аристотеля.
Для великих ученых XVII века научное познание психики как причин явлений имело в качестве непреложной предпосылки обращение к телесному устройству. Но эмпирические знания о нем были, как показало время, столь фантастичны, что прежние свидетельства следовало игнорировать. На этот путь стали приверженцы эмпирической психологии, понимавшие под опытом обработку субъектом содержания своего сознания. Они использовали понятия об ощущениях, ассоциациях и т. д. как фактах внутреннего опыта. Генеалогия этих понятий восходила к открытому свободной мыслью объяснению психической реальности, открытому благодаря тому, что было отринуто веками царившее убеждение, будто эта реальность производится особой сущностью-душой. Отныне активность души выводилась из законов и причин, действующих в телесном, земном мире. Знание же законов природы рождалось не из внутреннего опыта наблюдающего за собой сознания, но из общественно-исторического опыта” обобщенного в научных теориях Нового времени.
Психологическая мысль и развитие взглядов на систему психики человека в XVIII в.
В этом веке, как и в предшествующем, в Западной Европе происходило дальнейшее укрепление капиталистических отношений. Индустриальная революция превратила Англию в могущественную державу. Глубокие политико-экономические изменения привели к революции во Франции. Расшатывались феодальные устои в Германии. Расширялось и крепло движение, названное Просвещением.
История психологии
Мыслители, представлявшие это течение, считали главной причиной всех человеческих бед невежество, религиозный фанатизм, требовали вернуться к естественной неиспорченной природе человека, покончить с суевериями, со слепой религиозной верой, утвердить в умах людей взамен ложного знание научное, проверенное опытом и разумом. Предполагалось, что, следуя этим путем, удастся избавиться от социальных бедствий и пороков с тем, чтобы повсеместно воцарились добро и справедливость. Эти идеи приобретали в различных странах различную тональность соответственно своеобразию их общественно-исторического развития.
Наиболее ярко идеи Просвещения исповедовались на французской почве в преддверии революции, покончившей с феодально-абсолютистским строем. В Англии, где "буржуазные отношения утвердились раньше, чем во Франции, главным идеологом Просвещения стал Дж. Локк. Его соотечественник физик и математик И. Ньютон (1643-1727) создал новую механику, повсеместно воспринятую как образец и идеал точного знания, как великое торжество разума. В новом свете представления о психике человека были освещены в трудах Юма.
Мнение Юма о том, что понятие о субъекте может быть сведено к пучку ассоциаций, было направлено своим критическим острием против представления о душе как особой, дарованной Всевышним сущности, которая порождает и связывает между собой отдельные психические феномены. Предположение о такой спиритуальной субстанции защищал, в частности, Беркли, отвергавший субстанцию материальную. Согласно же Юму, душа есть нечто вроде театральных подмостков, где проходят чередой сцепленные между собой сиены.
Учения об ассоциациях английских мыслителей XVIII века, как в материалистическом, так и идеалистическом вариантах, направляли научные поиски многих западных психологов двух последующих веков.
Самыми радикальными критиками любых учений, допускающих влияние на природу и человека сил, ускользающих от опыта и разума, выступили французские мыслители. Они объединились вокруг 35-томной “Энциклопедии, или Толкового словаря наук, искусств и ремесел” (1751-1780), освещавшей новейшие достижения человеческого знания (поэтому их принято называть энциклопедистами). В энциклопедии с материалистических позиций излагались и вопросы психологии.
Крайним сенсуалистом зарекомендовал себя философ Этьен Бонно де Кондильяк (1715-1780). Для наглядности он предложил образ “статуи”, которая поначалу не обладает ничем, кроме способности ощущать. Стоит ей, однако, получить извне первое ощущение, хотя бы самое примитивное (например, обонятельное), как начинает действовать вся психическая механика. Как только один запах сменяется другим, сознание готово получить все то, что Декарт относил на счет врожденных идей, а Локк - рефлексии. Силь-яое ощущение порождает внимание; сравнение одного ощущения с другим становится функциональным актом, который определяет дальнейшую умственную работу и т. д.
В отличие от “статуи” Кондильяка, Жюльен-Ламет-ри (1709 - 1751), предложил образ “человека - машины”. Именно так он озаглавил свой выпущенный под чужим именем трактат. Из него явствовало, что наделять организм человека душой столь же бессмысленно, как искать ее в дейсвиях машины. Ламетри считал, что выделение Декартом двух субстанций - не более, чем “стилистическая хитрость”, придуманная для обмана теологов. Декарт устранил душу из организма животных Ламетри доказывал, что не нуждается в ней и человеческий организм, с которым сопряжены психические способности; они-продукт его машиноподобных действий.
Другими лидерами движения за новое мировоззрение выступили К. Гельвеций (1715 - 1771), П Гольбах (1723 - 1789) и Д. Дидро (1713 - 1784). Отстаивая принцип возникновения мира духовного из мира физического, они трактовали наделенного психикой “человека - машину” как продукт внешних воздействий и естественной истории.
Завершающий период в развитии французского материализма представлен врачом-философом Пьером Кабанисом (1757-1808). Ему принадлежит формула, согласно которой мышление - это функция мозга. Свой вывод Кабанис подкреплял наблюдениями, подсказанными кровавым опытом революции. Ему было поручено выяснить, осознает ли казнимый на гильотине человек свои страдания (о чем могут свидетельствовать, например, конвульсии). Кабанис ответил на этот вопрос отрицательно; движения же обезглавленного тела имеют, по его мнению, рефлекторный характер и не осознаются, ибо сознание - функция мозга. Понятие о функции, выработанное физиологией применительно к различным органам, распространялось, таким образом, и на работу головного мозга
Впрочем, формула Кабаниса была использована для вульгаризации философии материализма ее противниками. Кабанису приписали мнение о том, что мозг выделяет мысль, подобно тому как печень - желчь, а почки - мочу. На деле же, говоря о сознании как функции головного мозга, Кабанис имел в виду совершенно иное. К внешним продуктам мозговой деятельности он относил выражение мысли словами и жестами; за самой же мыслью, подчеркивал он, скрыт неизвестный нервный процесс.
Французские материалисты эпохи Просвещения сыграли позитивную роль в интеллектуальной жизни Европы. Они отстаивали идею целостности человека, нераздельной связи его телесно-духовного бытия с окружающей средой-природной и социальной, культивировали веру и способность чувственного опыта служить единственным гарантом рационального знания о неисчерпаемом внешнем мире, в нераздельность психических явлений и нервного субстрата, который их производит. Доказывая необходимость перехода от умозрительного изучения этой нераздельности к ее эмпирическому исследованию, призывая искать корни явлений, считавшихся порождением бестелесной, соединяющей человека с Богом души, в доступной для скальпеля и микроскопа нервной ткани, энциклопедисты подготовили почву для движения научной мысли следующего столетия в новом направлении.
Завершающий этап развития представлений о природе психики XIX - XX вв.
В начале XIX века стали складываться новые подходы к психике. Отныне не механика, а физиология стимулировала рост психологического знания. Имея своим предметом особое природное тело, физиология превратила его в объект экспериментального изучения. На первых порах руководящим принципом физиологии было “анатомическое начало”. Функции (в том числе психические) исследовались под углом зрения их зависимости от строения органа, его анатомии. Умозрительные, порой фантастические воззрения прежней эпохи физиология переводила на язык опыта.
Так, фантастическая по своей эмпирической фактуре рефлекторная схема Декарта оказалась правдоподобной благодаря обнаружению различий между чувствительными (сенсорными и двигательными (моторными) нервными путями, ведущими в спинной мозг. Открытие принадлежало врачам и натуралистам чеху И. Прахазке, французу Ф. Мажанди и англичанину Ч. Беллу, ]0по позволило объяснить механизм связи нервов через так называемую рефлекторную дугу, возбуждение одного плеча которой закономерно и неотвратимо приводит в действие другое плечо, порождая мышечную реакцию. Наряду с научным (для физиологии) и практическим (для медицины) это открытие имело важное методологическое значение. Оно опытным путем доказывало зависимость функций организма, касающихся его поведения во внешней среде, от телесного субстрата, а не сознания (или души) как особой бестелесной сущности.
Второе открытие, которое подрывало версию о существовании этой сущности, было сделано при изучении органов чувств, их нервных окончании. Оказалось, что какими бы стимулами на эти нервы ни воздействовать, результатом будет один и тот же специфический для каждого из них эффект, например, любое раздражение зрительного нерва вызывает у субъекта ощущение вспышек света. На этом основании немецкий физиолог Иоганнес Мюллер (1801-1858) сформулировал “закон специфической энергии органов чувств”: никакой иной энергией, кроме известной физике, нервная ткань, не обладает.
Выводы Мюллера укрепляли научное воззрение на психику, показывая причинную зависимость ее чувственных элементов (ощущений) от объективных материальных факторов: внешнего раздражителя и свойства нервного субстрата.
Наконец, еще одно открытие подтвердило зависимость психики от анатомии центральной нервной системы и легло в основу приобретшей огромную популярность френологии. Его автор - австрийский анатом Франц Галль (1758-1828) - предложил “карту головного мозга”, согласно которой различные способности “размещены” в определенных участках, мозга. Это, по мнению Галля, влияет на форму черепа и позволяет, ощупывая его, определять по “шишкам”, насколько развиты у данного индивида ум, память и другие функции. Френология, при всей ее фантастичности, побудила к экспериментальному изучению размещения (локализации) - психических функций в головном мозге.
В своей лабораторной экспериментальной работе физиологи - люди естественнонаучного склада ума - вторгались в область, которая издавна считалась заповедной для философов как “специалистов по душе”. В итоге психические процессы перемещались в тот же ряд, что и видимая под микроскопом и, препарируемая скальпелем нервная ткань, их порождающая. Оставалось, правда, неясным, каким образом совершается чудо порождения психических продуктов, которые человек не может увидеть, собрать в пробирку и т. д. Тем не менее, выснялось, что эти продукты даны в пространстве. Подрывался постулат, считавшийся со времен Декарта самоочевидным: душевные явления отличаются от всех остальных своей непространственностью.
К новым открытиям пришел другой - исследователь органов чувств, физиолог Эрнст Вебер (1795 - 1878). Он задался вопросом: насколько следует изменять силу раздражения, чтобы субъект уловил едва заметное различие в ощущении. Таким образом, акцент сместился: предшественников Вебера занимала зависимость ощущении от нервного субстрата, его самого- зависимость между континуумом ощущений и континуумом вызывающих их физических стимулов. Обнаружилось, что между первоначальным раздражителем и последующими существует вполне определенное (разное для различных органов чувств) отношение, при.котором субъект начинает замечать, что ощущение стало уже другим. Для слуховой чувствительности, например, это отношение составляет 1/160, для ощущений веса - 1/30 и т. д.
Опыты и математические выкладки стали истоком течения, влившегося в современную науку под именем психофизики. Ее основоположником выступил немецкий ученый Густав Фехнер (1801 - 1887). Развитие психофизики начиналось с представлений о, казалось бы, локальных психических феноменах, которые имели огромный методологический и методический резонанс во всем корпусе психологического знания. В, него внедрялись эксперимент, число, мера. Таблица логарифмов оказалась приложимой к явлениям душевной жизни, к поведению субъекта, когда ему приходится определять едва заметные различия между внешними (объективными) явлениями.
Прорыв от психофизиологии к психофизике был знаменателен и в том отношении, что разделил принципы причинности и закономерности. Ведь психофизиология была сильна выяснением причинной зависимости субъективного факта (ощущения) от строения органа (нервных волокон), как этого требовало “анатомическое начало”. Психофизика же доказала, что в психологии и при отсутствии знаний о телесном субстрате, строго эмпирически, могут быть открыты законы, которым подвластны ее явления.
Старая психофизиология с ее анатомическим началом расшатывалась самими физиологами еще с одной стороны. Голландский физиолог Франц Дондерс (1818 - 1889) занялся экспериментами по изучению скорости протекания психических процессов. Несколько раньше Г. Гельмгольц открыл скорость прохождения импульса по нерву; это открытие относилось к процессу в организме. Дондерс же обратился к измерению скорости реакции субъекта на воспринимаемые им объекты. Испытуемый выполнял задания, требовавшие от него возможно более быстрой реакции на один из нескольких раздражителей, выбора различных ответов на разные раздражители и т. д. Эти опыты разрушали веру в мгновенно действующую душу, доказывали, что психический процесс, подобно физиологическому, можно измерить. При этом считалось само собой разумеющимся, что психические процессы совершаются именно в нервной системе.
Позже Сеченов, ссылаясь на изучение времени реакции как процесса, требующего целостности головного мозга, подчеркивал: “Психическая деятельность как всякое земное явление происходит во времени и пространстве”.
Центральной фигурой в создании основ психологии как науки, имеющей собственный предмет, был Герман Людвиг Гельмгольц (1821-1894). Его разносторонний гений преобразовал многие науки о природе, в том числе науку о природе психического. Гельмгольц открыл закон сохранения энергии. “Мы все дети Солнца,- говорил он,- ибо живой организм, с позиций физики, это система, в которой нет ничего кроме преобразований различных видов энергии”. Тем самым из науки изгонялось представление об особых витальных силах, отличающих поведение в органических и неорганических телах.
Занимаясь изучением органов чувств, Гельмгольц принял за объяснительный принцип не энергическое (молекулярное), а анатомическое начало. Именно на последнее он опирался в своей концепции цветного зрения. Гельмгольц исходил из гипотезы о том, что имеется три нервных волокна, возбуждение которых волнами различной длины создает ощущения основных цветов: красного, зеленого и фиолетового.
Такой способ объяснения. оказался непригодным, когда Гельмгольц от ощущений перешел к анализу восприятия целостных объектов в окружающем пространстве. Это побудило его ввести два новых фактора: а) движения глазных мышц; б) подчиненность этих движений особым правилам, подобным тем, по которым строятся логические умозаключения. Поскольку эти правила действуют независимо от сознания, Гельмгольц назвал их “бессознательными умозаключениями”. Таким образом, экспериментальная работа столкнула Гельмгольца с необходимостью ввести новые причинные факторы. До того он относил к ним либо превращения физической энергии, либо зависимость ощущенияот устройства органа. Теперь к этим двум причинным “сеткам”, которыми наука улавливает жизненные процессы, присоединялась третья. Последующее исследования стали основой психологии, развившейся и достигшей расцвета уже в двадцатом веке.
Заключение.
Дальнейшие исследования в области психики и психологии, проводились уже многочисленными учеными, было открыто понятие рефлекторной дуги и анализатора (Сеченов), затем были исследованы практически всео основные психические процессы, память и т.п., подведена научная основа под понятие о гипнозе и подсознание, исследованы сны. В нашем веке психология стала одной из самых “влиятельных” наук, а знание системы психики человека, его характера, темперамента и т.п. стало неотъемлемой частью уже производственного, научного и многих других процессов, однако есть еще много непознанного в человеке, в его психике, поэтому, исследования в этой области должны постоянно продолжаться.

Литература

1. Петровский А.В. Вопросы истории и теории психологии. 1998
2. Петровский А.В. Ярошевский М.Г. История и теория психологии в 2-х томах. Т-1 1996
3. Петровский А.В. Ярошевский М.Г. Краткий курс истории психологии
4. Петровский А.В. Ярошевский М. Г. история и теория психологии в 2-х томах. Т-2 1996

К числу замечательных и ярких фигур в истории философско-психологической мысли в Англии в XVIII столетии относят Давида Гартли (1705–1757) и Джозефа Пристли.

Гартли своими взглядами начинает ассоциативное направление в английской эмпирической психологии. Свое кредо он выражает с достаточной ясностью: «Все объясняется первичными ощущениями и законами ассоциации». Гартли возвел ассоциацию во всеобщий механический закон всех форм психической деятельности, в нечто подобное великому ньютонову закону всемирного тяготения.

Это означает, что он распространял его на все сферы и этажи психической жизни.

Ассоциации устанавливаются между ощущениями, между идеями, между движениями, а также между всеми из перечисленных выше психических проявлений. Всем названным ассоциациям соответствуют ассоциированные дрожания нервных волокон или ассоциированные вибрации мозгового вещества. Главными условиями образований ассоциаций являются, смежность во времени или в пространстве и повторение.

В своем труде «Размышления о человеке, его строении, его долге и упованиях» Гартли доказывал, что психический мир человека складывается постепенно в результате усложнения первичных сенсорных элементов посредством их ассоциаций в силу смежности этих элементов во времени и частоты повторений их сочетаний. Что касается общих понятий, то они возникают, когда от прочной ассоциации, которая остается в различных условиях неизменной, отпадает все случайное и несущественное. Совокупность этих постоянных связей удерживается как целое благодаря слову, которое выступает как фактор обобщения.

Установка на строго причинное объяснение того, как возникает и работает психический механизм, а также подчиненность этого учения решению социально-нравственных задач – все это придало схеме Гартли широкую популярность. Ее влияние и в самой Англии, и на континенте было исключительно велико, причем оно распространялось на различные отрасли гуманитарного знания: этику, эстетику, логику, педагогику.

Последователем идей Гартли явился Джозеф Пристли. Пристли выступил против мнения, будто материя есть нечто мертвое, инертное и пассивное. Кроме протяжения, материя обладает таким неотъемлемым свойством, как притяжение и отталкивание.

Рассмотрение свойства притяжения и отталкивания в качестве формы активности материи дало основание Пристли полагать, что нет никакой необходимости прибегать к Богу как источнику движения материи. Что касается психических или духовных явлений, то они так же, как отталкивание и притяжение, являются свойствами материи, но не всякой, как это было у Спинозы, а особым образом организованной. Такой организованной системой материи, свойством которой являются психические способности, Пристли считает «нервную систему или, скорее, мозг». Духовные явления ставятся Пристли не только в зависимость от тела, но и от внешнего мира.

Орудием связи человека с внешним миром являются органы чувств, нервы и мозг. Без них не могут иметь места ни ощущения, ни идеи. Все явления человеческого духа выводятся Пристли из ощущений. Он считал, что достаточно одних внешних чувств, чтобы объяснить все разнообразие психических явлений. Проявления духа сведены Пристли к способностям памяти, суждения, к эмоциям и воле. Все они выступают различными видами ассоциаций ощущений и идей. То же самое касается самых общих понятий. Анатомо-физиологической основой ощущений, идей и их ассоциаций являются вибрации нервного и мозгового вещества. Сильные вибрации характерны для чувственных образов, ослабленные вибрации – для идей. Пристли было чуждо вульгарное представление о психическом, какое имело место у Толанда. Он указывал, что ни в коем случае нельзя считать, что мозговые вибрации – это и есть само ощущение или идея. Вибрация мозговых частиц – это только причина ощущений и идей, ибо вибрации могут происходить, не сопровождаясь восприятиями.

Сложный характер феноменов духа ставился Пристли в зависимость от объема вибрирующей системы мозга.

Объективную позицию Пристли занимал в вопросе о воле. По мнению Пристли, воля не может быть понята, как добровольное решение духа поступать, так или иначе, вне всякой действительной внешней причины. Воля имеет такую же необходимость, как и прочие проявления духа. Истоки «свободной воли» следует искать за пределами самой воли.

Наиболее тяжелым для всех философов описываемого периода был вопрос о том, имеется ли у животных душа, и если имеется, то чем она отличается от души человека. Пристли считал, что «животные обладают зачатками всех наших способностей без исключения, причем так, что они отличаются от нас только в степени, а не в роде». Он приписывал им память, эмоции, волю, рассудок и даже способность абстрагировать. Наделив животных чертами человеческой психики, Пристли сделал ошибочный шаг в сторону антропоморфизма.

Качественное отождествление психики животных и человека допускали многие передовые естествоиспытатели и философы-материалисты XVIII–XIX вв. (Пристли, Ламетри, Дарвин, Чернышевский, Романее и др.). Антропоморфизм играл в ту пору прогрессивную роль, ибо он был формой утверждения материалистического взгляда на природу и происхождение психики животных и человека.

При всех заблуждениях Пристли сыграл немалую роль в укреплении естественнонаучного и объективного подхода к явлениям духа. Проводя в жизнь идеи Гартли, он способствовал распространению основного принципа английской ассоциативной школы.

Как философ-материалист, естествоиспытатель и блестящий экспериментатор в области химии Пристли считал возможным применение эксперимента и к области психических явлений.

По-иному истолковали принцип ассоциации два других английских мыслителя этой эпохи – Д. Беркли (1685–1753) и Д. Юм (1711–1776). Оба принимали за первичное не физическую реальность, не жизнедеятельность организма, а феномены сознания. Их главным аргументом был эмпиризм – учение о том, что источником знания служит чувственный опыт (образуемый ассоциациями). Согласно Беркли опыт – это непосредственно испытываемые субъектом ощущения: зрительные, мышечные, осязательные и др.

В своем труде «Опыт новой теории зрения» Беркли детально проанализировал чувственные элементы, из которых складывается образ геометрического пространства как вместилища всех природных тел.

Физика предполагает, что это ньютоново пространство дано объективно. По Беркли же, оно – продукт взаимодействия ощущений. Одни ощущения (например, зрительные) связаны с другими (например, осязательными), и весь этот комплекс ощущений люди считают вещью, данной им независимо от сознания, тогда как «быть – значит быть в восприятии».

Этот вывод неотвратимо склонял к солипсизму – к отрицанию любого бытия, кроме собственного сознания. Чтобы выбраться из этой ловушки и объяснить, почему у различных субъектов возникают восприятия одних и тех же внешних объектов, Беркли апеллировал к особому божественному сознанию, которым наделены все люди.

В своем психологическом анализе зрительного восприятия Беркли высказал несколько ценных идей, указав на участие осязательных ощущений в построении образа трехмерного пространства (при двухмерности образа на сетчатке).

Что касается Юма, то он занял иную позицию. Вопрос о том, существуют или не существуют независимо от нас физические объекты, он полагал теоретически неразрешимым (такой взгляд называется агностицизмом). Между тем учение о причинности является не более чем продуктом веры в то, что за одним впечатлением (признаваемым причиной) появится другое (принимаемое за следствие). На деле же здесь не более чем прочная ассоциация представлений, возникшая в опыте субъекта. Да и сам субъект и его душа – это всего лишь сменяющие друг друга связки или пучки впечатлений.

Скептицизм Юма пробудил многих мыслителей от «догматического сна», заставил их задуматься о своих убеждениях, касающихся души, причинности и др. Ведь эти убеждения принимались ими на веру, без критического анализа.

Мнение Юма о том, что понятие о субъекте может быть сведено к пучку ассоциаций, было направлено своим критическим острием против представления о душе как особой, дарованной Всевышним сущности, которая порождает и связывает между собой отдельные психические феномены.

Предположение о такой спиритуальной, бестелесной субстанции защищал, в частности, Беркли, отвергший субстанцию материальную. Согласно же Юму называемое душой – нечто вроде сценических подмостков, где проходят чередой сцепленные между собой ощущения и идеи.

Разнообразие впечатлений, или перцепций, Юм делит на две категории: восприятия (ощущения) и идеи. В основе их различий лежат сила и живость впечатления. К рефлективным впечатлениям Юм относит страсти, эффекты, эмоции. Ощущения возникают от неизвестных причин, а рефлективные впечатления связаны с телесными страданиями или удовольствием.

Кроме деления впечатлений на восприятия и идеи, Юм делит те и другие на простые и сложные. Простые восприятия и простые идеи обязательно соответствуют друг другу, тогда как сложные идеи не всегда могут быть похожими на сложные восприятия. Идеи подразделяются на идеи памяти и идеи воображения.

Юм видел в ассоциациях единственный механизм связи идей. Он был далек от того, чтобы считать, будто восприятия и их связи имеют какое-нибудь отношение к внешнему миру и к телу. Он открыто признается в том, что у него нет никакого представления ни о том месте, где протекает смена одних ассоциаций другими, ни о том материале, из которого состоит душевный мир.

Нет не только объекта восприятия, нет самого субъекта, носителя их. Личность для Юма – это не что иное, как «связка или пучок различных восприятий, следующих друг за другом с непостижимой быстротой и находящихся в постоянном течении, в постоянном движении».

Изложение философско-психологической системы Юма показывает, что она пронизана духом крайнего субъективизма.

Преобразовав локковский внешний опыт целиком во внутренний, он не нашел места в нем ни для объекта, ни для субъекта. За пределами калейдоскопически сменяющихся состояний сознания невозможно выйти ни к Богу, ни к материи.

С необходимостью вставал вопрос о выходе из созданного Юмом тупика. Первые попытки были предприняты Э. Кондильяком; в самой же Англии субъективная линия Беркли-Юма получает дальнейшее развитие в трудах Джеймса Милля (1773–1836) и его сына Джоне Стюарта Милля (1806–1873). Их взгляды явились классическим образцом механистической интроспективной ассоциативной психологии.

Милль полагал, что первыми состояниями сознания являются ощущения; производными от них – идеи. Природа сознания такова, что в нем самом уже заложены чувственные данные и ассоциативный механизм их связи.

Ассоциации – это не сила и не причина, как она понималась Юмом, а просто способ совпадения или соприкосновения идей. Они приложимы только к идеям, и чувственных данных не затрагивают.

Из простых идей посредством ассоциаций образуются сложные. Если у Юма выдвинуто три закона ассоциаций, то у Дж. Милля – один: смежность или близость во времени или в пространстве. Одновременные и последовательные ассоциации различаются по силе, которая зависит от двух условий – ясности и повторения идей.

Результат многообразных соприкосновений (ассоциаций) идей составляет суть психической жизни человека. Доступа к ней, кроме внутреннего наблюдения, нет.

Механический взгляд Дж. Милля на строение сознания был подвергнут критике его сыном Д. Ст. Миллем. Он выступил против положения об атомарном составе души и механической связи исходных элементов.

Взамен механической модели, как не отражающей истинную структуру сознания, Д. Ст. Милль предложил химическую, т. е. теперь сознание стало строиться по образцу химических процессов.

Свойства души, полагал Д. Ст. Милль, невозможно вывести из свойств элементов, подобно тому, как вода характеризуется свойствами, не присущими ни кислороду, ни водороду в отдельности.

Новый химический подход нисколько не мешал Д. Ст. Миллю оставить в силе основной ассоциативный принцип связи элементов сознания.

Для него законы ассоциации имеют такую же силу в психологии, какую имеет закон тяготения в астрономии.

Исходные явления сознания, ассоциируясь, дают новое психическое состояние, качества которого не имеют подобия среди первичных элементов.

Д. Ст. Милль выделял следующие законы ассоциаций: сходство, смежность, частота и интенсивность.

Впоследствии закон интенсивности был заменен законом неразделенности. Все эти законы привлекались Д. Ст. Миллем для обоснования субъективно-идеалистической теории, согласно которой материя понималась как «постоянная возможность ощущения». Ему представлялось, что наряду с ограниченной частью наличных ощущений (скоротечных и изменчивых) всегда имеет место обширная область возможных (постоянных) ощущений, которые и составляют для нас внешний мир.

Ассоциативные законы лежат в основе взаимопереходов наличных ощущений в возможные, и обратно.

Динамика состояний сознания в феноменологических концепциях обоих Миллей происходит вне связи с объективным миром и теми физиологическими процессами, которые составляют материальную базу для всех психических явлений.

Английский ассоцианизм XVIII в., как в материалистическом, так и в идеалистическом вариантах, направлял искания многих западных психологов двух последующих веков.

Как бы умозрительны ни были воззрения Гартли на деятельность нервной системы, она, по существу, мыслилась им как орган, передающий внешние импульсы от органов чувств через головной мозг к мышцам, как рефлекторный механизм.

В этом плане Гартли стал восприемником открытия Декартом рефлекторной природы поведения.

Но Декарт наряду с рефлексом вводил второй объяснительный принцип – рефлексию как особую активность сознания.

Гартли же наметил перспективу бескомпромиссного объяснения исходя из единого принципа и тех высших проявлений психической жизни, которые дуалист Декарт объяснял активностью нематериальной субстанции.

Эта гартлианская линия вошла впоследствии в ресурс научного объяснения психики в новую эпоху, когда рефлекторный принцип был воспринят и преобразован Сеченовым и его последователями.

Нашла своих последователей на рубеже XIX–XX вв. и линия, намеченная Беркли и Юмом.

Ее преемниками стали не только философы-позитивисты, но и психологи (Вундт, Титченер), сосредоточившиеся на анализе элементов опыта субъекта в качестве особых, ни из чего не выводимых психических реалий.

2. Французский материализм

В философском отношении решающий шаг в ориентации психологии на объективное и опытное изучение был сделан французскими материалистами XVIII в. Французский материализм объединил в себе две линии теоретической мысли: объективное направление Декарта в области физики и физиологии и сенсуалистические идеи Локка.

Что касается локковского эмпиризма и сенсуализма, то их переносу на французскую почву способствовали работы Э. Кондильяка (1715–1780). К ним относятся: «Очерк происхождения человеческих знаний» (1746 г.), представлявший собой краткое изложение книги Локка «Опыт о человеческом разуме», и самостоятельный труд Кондильяка «Трактат об ощущениях» (1754 г.). Кондильяк исходил из опытного происхождения знаний, он устранил рефлексивный источник познания. Кондильяк воспользовался образом статуи, которая постепенно наделялась им различными ощущениями.

С введением каждого нового вида ощущений психическая жизнь статуи усложняется. Главным из всех чувств является осязание. Оно выступает в роли учителя всех других чувств.

Главенствующее положение осязания определяется тем, что только оно научает другие чувства относить ощущения к внешним предметам.

Душа человека представляет собой совокупность модификаций ощущений. Память, воображение, суждение – это разновидности различных сочетаний ощущений. Ощущения – единственный источник внутреннего мира человека.

Общая концепция Кондильяка отличалась двойственностью. Он не отрицал, как, например, Беркли, существование объективного мира.

В то же самое время Кондильяк критиковал Спинозу за его учение о субстанции, пытался доказать, что за ощущениями нельзя увидеть какой-либо субстанции.

Придерживаясь подобной точки зрения, Кондильяк практически оставался на интроспективных позициях Беркли и Юма. Феноменологические тенденции Кондильяка вызвали заслуженную критику со стороны Дидро.

Идеи Декарта и Кондильяка нашли дальнейшее развитие у материалистов XVIII в. Ж.Ламетри (1709–1751), Д.Дидро (1713–1784), П. Гольбаха (1723–1789), К. Гельвеция (1715–1771) и П. Кабаниса (1757–1808). Для них характерно преодоление дуализма Декарта, Локка и Кондильяка как в понимании всего мироздания, так и в понимании внутреннего мира человека.

Значительный шаг к объективному анализу психики человека и животных с позиций механики сделал родоначальник французского материализма, врач и естествоиспытатель Ж. Ламетри. Его воззрения сложились под влиянием физики Декарта и сенсуализма Локка.

Принимая полностью картезианский тезис о машинообразном характере работы телесного организма, Ламетри распространяет механический принцип и на область психических явлений. Он твердо заявляет, что человек – это сложная, вертикально ползущая к просвещению машина, «живое олицетворение беспрерывного движения».

Движущим началом животной и человеческой машины является душа, понимаемая как способность к чувствованию. Ламетри был страстным поборником объективного метода. Свое произведение «Человек-машина» он начинает с указания на то, что его руководителями были всегда только опыт и наблюдение.

Объективным показателем течения психических процессов служат те телесные изменения и следствия, которые они вызывают. Он считал, что единственной причиной всех наших представлений являются впечатления от внешних тел. Из них вырастают восприятия, суждения, все интеллектуальные способности, представляющие собой «модификации своеобразного мозгового экрана, на котором, как от волшебного фонаря, отражаются запечатлевшиеся в глазу предметы». В учении об ощущениях Ламетри обращает внимание на отношение объективных и субъективных моментов образа. Чтобы подчеркнуть важнейшую роль мыслительных компонентов в становлении образа, Ламетри называл восприятие «интеллектуальным».

Несмотря на механистический подход в объяснении психики животных и человека, антропоморфические ошибки, Ламетри сыграл видную роль в утверждении материалистического, естественнонаучного взгляда на природу психических явлений, а стало быть, и в определении научного метода грядущей экспериментальной психологии.

Одним из наиболее оригинальных французских мыслителей был Д. Дидро.

Основные его идеи в области психологии изложены в трех произведениях: «Письмо о слепых в назидание зрячим» (1749 г.), «Мысли к объяснению природы» (1754 г.) и «Разговор д"Аламбера и Дидро» (1769 г.).

В этих работах Дидро утверждает, что материя является единственной субстанцией во Вселенной, в человеке и в животном. Разделяя материю на живую и неживую, он полагал, что органическая форма материи происходит из неорганической. Всей материи свойственна способность к отражению.

На уровне органической жизни эта способность выступает в форме активной чувствительности.

На уровне мертвой материи свойство отражения представлено в виде потенциальной чувствительности.

Вся совокупность психических явлений, начиная от различного рода ощущений и кончая волей и самосознанием, зависит от деятельности органов чувств, нервов и мозга.

Проблема ощущений является наиболее разработанной частью психологических взглядов Дидро. В работе «Письмо о слепых в назидание зрячим» он дает последовательно материалистическое решение вопроса о природе ощущений и их взаимодействии, отвергая всю феноменологическую «экстравагантную систему» Беркли.

Не менее последовательно проводит мысль о природном происхождении психики другой представитель французского материализма – Поль Гольбах. В его «Системе природы» нет места для духовной субстанции. Человек объявляется совершеннейшей частью природы. Что же касается духовного начала в человеке, то Гольбахом оно рассматривается как то же самое физическое, но «рассматриваемое только под известным углом зрения». Благодаря высокой телесной организации человек наделен способностью чувствовать, мыслить и действовать. Первой способностью человека являются ощущения. Все прочие вытекают из них. Ощущать – это значит испытывать воздействия внешних предметов на органы чувств. Всякое воздействие внешнего агента сопровождается изменениями, происходящими в органах чувств. Эти изменения в виде сотрясений передаются через нервы в мозг.

Гольбах подчеркивает определенную роль потребностей в жизни человека. Потребности выступают движущим фактором наших страстей, воли, телесных и умственных потребностей. Положение Гольбаха о потребностях как основном источнике активности человека имеет огромное значение. Гольбах в учении о потребностях утверждал, что одних внешних причин достаточно для объяснения активности человека и его сознания (познавательной, эмоциональной и волевой деятельности). Он полностью отвергал традиционное представление идеализма о спонтанной активности сознания.

Для познания психических явлений Гольбах призывал обращаться к природе и в ней самой искать истины, привлекая себе в руководители опыт.

Мысль о возможности объективного изучения душевных явлений открывала реальный путь к научному экспериментированию в области психических процессов.

Помимо утверждения природного детерминизма, при рассмотрении внутреннего мира человека, его сознания и поведения французские материалисты сделали первый шаг к идее социального детерминизма. Особая заслуга принадлежит здесь К. Гельвецию, который показал, что человек не только продукт природы, но и продукт социального окружения и воспитания. Обстоятельства творят человека – вот генеральный вывод философии и психологии Гельвеция. Обе книги Гельвеция «Об уме» и «О человеке» посвящены развитию и обоснованию исходного тезиса, в котором провозглашалось: человек есть продукт воспитания. Главную задачу Гельвеций видел в доказательстве того, что различие умственных способностей, духовного облика людей обусловлено не столько природными свойствами человека, сколько воспитанием. Оно включает и предметное окружение, и обстоятельства жизни, и социальные явления.

Гельвеций пришел к недооценке роли физических потенций человека в развитии его психических способностей.

Первой формой психической деятельности, по Гельвецию, являются ощущения. Способность ощущения рассматривается философом таким же природным свойством, каким являются плотность, протяжение и другие, но только оно относится лишь к «организованным телам животных». Все у Гельвеция сводится к ощущению: память, суждение, ум, воображение, страсти, желания. В то же самое время крайний сенсуализм Гельвеция сыграл положительную роль в борьбе против сведения Декартом психического к сознанию и мышлению. Гельвеций указывал, что душа человека – это не только ум, она – нечто большее, чем ум, ибо, кроме ума, есть способность к ощущению. Ум формируется главным образом при жизни; при жизни его можно и потерять. Но душа как способность к ощущению остается. Она рождается и умирает вместе с рождением и смертью организма. Поэтому одно только мышление не может выражать сущность души. Сфера психического не ограничивается областью мышления и сознания, поскольку за его пределами имеется большой ряд слабых ощущений, которые «не приковывая к себе внимания, не могут вызвать в нас ни сознания, ни воспоминания», но за которыми стоят физические причины.

Человек у Гельвеция – не пассивное существо, а, наоборот, деятельное. Источником его активности являются страсти. Они оживляют духовный мир человека и приводят его в движение. Страсти подразделяются на два рода, одни из которых даны от природы, другие приобретаются при жизни. Познаются они по внешним выражениям и телесным изменениям.

Как подлинный материалист, Гельвеций в отношении метода познания психики человека не мог не стоять на позициях объективного и опытного подхода. Науку о духовном мире человека, по его представлению, следует трактовать и создавать так же, как трактуется и создается экспериментальная физика.

3. Германия. Развитие немецкой психологии в XVIII–XIX вв

После Лейбница в немецкую психологию начинают проникать эмпирические тенденции. Они стали особенно заметны в работах X. Вольфа (1679–1754). В психологии Вольф известен разделением психологии на эмпирическую и рациональную части, что нашло отражение в названиях его книг: «Эмпирическая психология» (1732) и «Рациональная психология» (1734). Кроме того, Вольф закрепил за наукой название «психологии». По Вольфу, настоящая наука в идеале призвана решать три основные задачи:

1) выведение фактов и явлений из существенных основ;

2) описание этих фактов и явлений;

3) установление количественных отношений.

Поскольку психология не может реализовать третью задачу, ей остается решать первые две, одна из которых должна стать предметом рациональной психологии, другая – предметом эмпирической психологии.

Основой всех психических проявлений является, по Вольфу, душа. Суть ее состоит в способности представления. Эта ведущая сила проявляется в виде познавательных и анетативных способностей. Анетативные способности, или способности желания, находятся в зависимости от познавательных. У Вольфа все сводится к коренной познавательной сущности, являющейся причиной различных проявлений, которыми и должна заниматься эмпирическая психология. Выступление Вольфа за эмпиризм в психологии, за создание психометрии как науки, подобной экспериментальной физике, является положительной стороной учения Вольфа в психологии. Но, решая психофизическую проблему в форме психофизиологического параллелизма, Вольф по-прежнему разделял, вместо того чтобы связать, психические и физиологические процессы на два независимых ряда явлений.

Сильный крен немецкой психологии в сторону эмпиризма был осуществлен И. Кантом (1724–1804). Психологические взгляды Канта вытекали из его общей теории познания. Он допускал, что вне нас существуют реальные предметы – «вещи в себе». Однако о них ничего нельзя сказать, т. к. «вещи в себе» непознаваемы. Нам даны лишь явления сознания, которые производятся «вещами в себе», но не выражают их сущности. То, что нам представлено в сознании, есть мир явлений, совершенно не похожий на мир вещей. Сам по себе чувственный опыт не несет никаких знаний о предметах. Рассудочные категории не выводимы из чувственных данных, они даны изначально. Поскольку сущность вещей непостижима, а человеку мир может быть дан только в явлениях («вещи для нас»), то все науки имеют дело лишь с явлениями, а поэтому могут быть только науками эмпирическими. Исключение составляют математика и механика.

Согласно этому положению для психологии, объектом изучения которой является внутренний мир человека, сущность души недоступна. Предмет психологии могут составлять лишь явления сознания, обнаруживаемые посредством внутреннего чувства. Таким образом, психология есть наука о явлениях сознания, к которым он относил познавательные, эмоциональные и волевые акты. Кант заменил дихотомический принцип деления души на трехчленную классификацию психических явлений. Основной метод, с помощью которого обнаруживаются названные виды явлений, – внутреннее наблюдение. Согласно Канту, явления, получаемые от внутреннего чувства, протекают в одном измерении – временной последовательности. Пространственное измерение явлениям сознания не свойственно. Поэтому психология лишена возможности применять математику, использование которой требует минимум два измерения. К мыслящему субъекту совершенно неприложимы экспериментальные приемы. Отсюда делается вывод, что психологии никогда не суждено стать «экспериментальным учением».

Между тем, считают, что своим критическим отношением к психологии И. Кант стимулировал поиск новых подходов и средств в области психологии на последующих этапах ее развития (Ярошевский, Боринг, Мэрфи и др.).

Среди прочих положений Канта, оказавших влияние на психологию, следует указать его учение о трансцендентальной апперцепции как особой способности разума обобщать, синтезировать и интегрировать чувственные созерцания.

Общая доктрина Канта об априорных условиях, или формах чувственного опыта, будет положена в основу теории специфической энергии чувств Мюллера, оказавшей значительное влияние в зарубежной психофизиологии.

Наряду с идеями Канта в начале XIX в. в Германии широкую известность и распространение приобретают взгляды И. Гербарта (1776–1841).

Влияние его философских и психолого-педагогических представлений сказалось по разным направлениям.

Одно из них касается определения психологии как особой объяснительной науки, в которой он видел основу для строительства научной педагогики.

Другое положение Гербарта связано с утверждением психологии как области эмпирического опытного знания.

Призыв за преобразование психологии в опытную науку не имел у Гербарта реальных предпосылок потому, что лишал психические процессы физиологического основания. Он не допускал, чтобы физиологический подход мог каким-либо образом способствовать получению научного знания о психическом.

Эксперимент, по Гербарту, не может иметь места в психологии в силу его аналитического характера.

Все богатство психической жизни складывается из статики и динамики представлений, наделенных спонтанной активностью. Все представления имеют временные и силовые характеристики.

Изменения представлений по интенсивности составляют статику души.

Смена представлений во времени составляет динамику души. Любое представление, не изменяемое по качеству, может меняться по силе (или интенсивности), которая переживается субъектом как ясность представлений. Каждое представление обладает стремлением к самосохранению. При наличии различия в интенсивности слабые представления подавляются, а сильные остаются.

Сумма всех задержанных, или заторможенных, представлений и была у Гербарта предметом тщательных вычислений. Подавленные представления принимают характер побудительных сил.

Из этой борьбы различных представлений за место в сознании вытекает гербартовское положение о порогах сознания. Сознательными считались те представления, которые по своей силе и тенденции к самосохранению находятся выше порога. Слабые представления, лежащие ниже порога, не дают субъективного переживания ясности.

Представления, попавшие в сферу сознания, имеют возможность ассимилироваться в общую массу ясных представлений, названную Гербартом «апперципирующей».

Из наиболее ценных положений, выдвинутых Гербартом, для судеб экспериментальной психологии являются:

1) идея использования математики в психологии;

2) идея о порогах сознания.

Гербартовские законы представлений (слияния, компликации, апперцепции и т. д.) станут рабочими понятиями, которыми оперировали психологи на первых этапах развития экспериментальной психологии.

Что касается философской методологии, то здесь им было отброшено самое ценное и живое и взяты на вооружение исходные принципы Лейбница и Вольфа.

Именно это и помешало ему осуществить ту задачу, которую он поставил себе – построить «экспериментальную физику души».

4. Философский этап развития психологии

Философский этап развития психологии в XVII–XIX столетиях – это важнейший период формирования теоретических предпосылок преобразования психологии в самостоятельную науку. Можно выделить два основных фактора, способствующих возникновению и формированию психологии как науки. Одним из них является проникновение в психологию эмпирического подхода.

Суть эмпирического принципа, провозглашенного Бэконом, заключалась в едином требовании ко всем конкретным наукам в познании законов природы, изучении отдельных фактов и явлений, добываемых с помощью наблюдения и эксперимента.

В переходе психологии от рассуждений о сущности души к анализу конкретных психических явлений, получаемых на основе опыта, и состоял положительный результат реализации идей Бэкона в области психологии.

Однако сам по себе эмпиризм, заменивший представление о душе как особой неделимой сущности на представление о ней как совокупности психических явлений, не решал однозначно вопрос о методе и путях их познания. Понятие опыта в эмпирической психологии трактовалось в тесной связи с вопросом о взаимоотношении психических явлений с физическим миром и материальным субстратом. Отсюда в определении метода психологии кардинальное значение приобретало то или иное решение психофизической, и психофизиологической, проблемы.

Психофизическая и психофизиологическая проблема решалась в истории психологии либо в духе дуализма (теория внешнего взаимодействия Декарта, теория параллелизма Лейбница), либо в духе монизма в его материалистической (Спиноза, французские и русские материалисты) или в субъективно-идеалистической форме (Беркли, Юм). Для всех разновидностей идеализма в решении психофизической и психофизиологической проблемы характерно обособление психического от физического и физиологического, сведение мира психических явлений к замкнутой системе фактов сознания, не доступных объективному наблюдению. Единственным методом проникновения в сознание провозглашались лишь внутренний опыт, интроспекция, самонаблюдение.

В XIX в. в западноевропейской философии и психологии наиболее распространенной формой решения вопроса об отношении души и тела была теория параллелизма, согласно которой психическое и физиологическое рассматривались как два независимых ряда явлений, но имевших между собой функциональное соответствие. Такой способ рассмотрения психофизиологической проблемы допускал возможность судить о психических состояниях по сопровождающим их телесным изменениям и выступал в качестве теоретической предпосылки введению естественнонаучных методов в психологию в рамках идеализма. Именно концепция психофизиологического параллелизма стала философской основой построения экспериментальной психологии на Западе, инициатором создания которой явился В. Вундт. Оставаясь на позициях субъективной психологии, Вундт и его последователи не могли признать за объективным методом решающего значения в познании психики. Ведущая роль по-прежнему отводилась интроспекции, а привлечение физиологических методов рассматривалось ими лишь как средство ее контроля. Интроспективным теориям сознания на протяжении многих столетий противостояла материалистическая линия в психологии, которую в XVIII–XIX вв. представляли в Англии Толанд, Пристли, во Франции Ламетри, Дидро, Гольбах, Гельвеций, в России Ломоносов, Радищев, Герцен, Белинский, Добролюбов, Чернышевский. Рассматривая психическое в качестве природного свойства, философы-материалисты утверждали, что психические явления могут и должны изучаться теми же средствами и методами, которыми пользуются естественные науки, т. е. наблюдением и экспериментом. Эти идеи философского материализма нашли свое выражение в материалистической программе перевода психологии на естественнонаучные основы и методы, которая была разработана с позиций рефлекторного учения крупным русским ученым И. М. Сеченовым.

Обычно выделяют четыре этапа развития психологии, в которых данная наука последовательно являлась наукой о душе, сознании, поведении и механизмах деятельности психики, однако при этом из истории психологии выпадают некоторые важные моменты. Поэтому имеет смысл выделить больше стадий развития науки о психике.

1 этап. Всеобщее одушевление природы. С первобытных времен люди пытались объяснить все непонятные явления в жизни человека наличием особой субстанции – души. В те времена считалось, что душа обитает везде – в людях, животных, растениях, явлениях природы. С тех пор в нашей речи укоренились такие выражения, как «ласковое солнце», «суровый ветер», «жестокий мороз». Такое всеобщее одушевление природы называется анимизмом.

2 этап. Психология как наука о душе. Развитие этого этапа психологии связано с работами древнегреческих философов. В частности, Демокрит считал, что душа – частица природы и подчиняется ее законам. Гиппократ – разработал учение о темпераментах. Он полагал, что темперамент человека связан с преобладанием в его теле какой-то жидкости. Например, желчный и вспыльчивый характер холерика вызван избытком желчи (по-гречески – «холе»), а медлительный и спокойный характер флегматика определяется слизью, преобладающей среди других жидкостей тела. Механизмы психики были раскрыты Гиппократом неверно, но феноменология (описание явлений) оказалась столь точна, что данная систематика темпераментов (холерики, сангвиники, меланхолики и флегматики) используется и сегодня. Представитель идеалистической философии Платон считал, что душа нематериальна и бессмертна. По его мнению, она состоит из трех частей: вожделения (находится в животе), мужества (в сердце) и разума (в голове). У одних людей преобладает вожделение, у других – разум, у третьих – мужество.. Реальные вещи по Платону – лишь слабые тени идей. Платон считается родоначальником «дуализма» (учения, которое рассматривает тело и психику как два самостоятельных, антагонистических начала). Аристотель – автор первой известной работы по психологии – «О душе». Он выдвинул идею о неразделимости души и тела. Впервые ввел понятие о представлениях как образах предметов, действующих на органы чувств. Указал основные типы ассоциаций (по сходству, смежности, контрасту).

3 Этап. Психология как наука о Божественной и бессмертной душе. Данный этап совпадает с так называемым «средневековьем», когда во всех науках доминировала христианская церковь. Эту эпоху можно считать периодом застоя в психологии. В эти времена господствовало представление о душе как о некой бестелесной субстанции, которую Бог при рождении вкладывает в тело человека, а после его смерти забирает обратно. Тело объявлялось смертным, а душа – бессмертной. Христианская церковь подчеркивала противоречие «Божественной души» и «греховного тела», что провоцировало развитие психосоматических заболеваний.

4 этап. Психология как наука о сознании (сознанием называли способность человека думать и чувствовать). Основой метод здесь – это интроспекция (самонаблюдение). Рене Декарт ввел понятие рефлекса – ответной реакции организма на раздражение. В это время отмечается возврат к дуализму – то, что нельзя было объяснить рефлексами, объяснялось деятельностью души. Некоторые ученые пошли дальше и вообще отказались от концепции души, пытаясь свести все виды деятельности человека к механическим движением. В частности, подобные взгляды пропагандировали английский философ Томас Гоббс, а затем Жюль Ламетри, написавший книгу «Человек-машина». Еще одно направление научной мысли того периода – «эмпиризм», который отстаивал приоритет опыта над чистым разумом. Его яркий представитель – Джон Локк, выдвинувший гипотезу «чистой доски», то есть пустого сознания, с которым человек приходит в этот мир и которое постепенно заполняется в процессе жизненного опыта.

Выдающийся русский естествоиспытатель Иван Михайлович Сеченов в книге «Рефлексы головного мозга» попытался объяснить многие психические явления с позиций рефлекторной теории. Ему также принадлежат законы мышечного сокращения, в частности «закон активного отдыха», который гласит, что лучший отдых – это смена деятельности.

5 этап. Психология как наука о поведении. Этот этап начинается в начале ХХ века, когда американский психолог Джон Уотсон указал на несостоятельность деккарто-локковской концепции сознания и заявил, что психологии следует оказаться от изучения сознания и сосредоточить свое внимание только на том, что доступно наблюдению, то есть на поведении человека. В рамках этой концепции психологи должны изучать только поступки и реакции человека и животных, не пытаясь проникнуть в механизмы психической деятельности. Одним из видных представителей этого направления был Б. Ф. Скиннер, который показал, что живые существа способны к эффективному обучению способом «проб и ошибок». Такое направление психологии получило название бихевиоризма. Основной метод здесь – создание экспериментальных ситуаций, фиксация реакций на воздействие и наблюдение. С точки зрения бихевиористов, психика – это абстракция, которую невозможно изучать научными методами (рис. 1.11).

6 этап. Психология как наука о бессознательном. Параллельно науке о поведении развивалась наука о бессознательном, то есть о том, что находится за пределами сознания человека. Основателем этого направления в психологии считается Зигмунд Фрейд, выдвинувший концепцию трехуровнего строения психики человека.

7 этап. Изучение механизмов функционирования психики. Данный этап начался с первой трети ХХ века и продолжается до настоящего времени. При этом психология опирается на достижения биохимии, физиологии и медицины. Представителем этого направления можно считать Ивана Петровича Павлова, который открыл ряд закономерностей психической деятельности. С его именем связаны экспериментальные попытки понять механизмы работы мозга. Он открыл и изучил условные рефлексы, которые являются материальной основой памяти и ассоциаций. Среди ученых, представителей данного этапа, можно назвать Джеймса Олдса, впервые вскрывшего механизмы возникновения эмоций, Роджера Сперри, открывшего межполушарную ассиметрию мозга, Абрахама Маслоу, создавшего концепцию «пирамиды актуальных потребностей», и других исследователей.

3. Мозг и психика.

Психика является свойством мозга отражать окружающую среду и регулировать поведение и деятельность человека. Органом психики является мозг. Мозг работает рефлекторно. Рефлекс (от лат. Reflexus - отражение) - это ответ живого организма на то или иное воздействие, которое осуществляется через нервную систему, центральным органом которой является мозг. Отвечая на внешние воздействия, организм приспосабливается к внешнему миру.

Понятие о рефлексе как закономерный ответ организма на внешнее воздействие было сформулировано еще в XVII в. Р. Декартом, однако впервые положение о том, что все акты психической жизни по своей структуре и динамике являются рефлекторными, выдвинул И. М. Сеченов (1829-1905). В работе "Рефлексы головного мозга" (1863) он назвал психические процессы "средним звеном" рефлекторного акта. Рефлекторная теория И. М. Сеченова была значительным шагом в развитии психологии, поскольку она обосновала происхождения всех психических явлений.

Идеи И. М. Сеченова о рефлекторной деятельности мозга развил и экспериментально обосновал И.П. Павлов (1849-1936). Он раскрыл ряд закономерностей регулирования мозгом взаимодействия животных и человека с окружающим миром. Например, такая закономерность, как сиг-горючий характер психического отражения, означает, что любая живая система отбирает только значимые для нее внешние воздействия. Даже у животных отражение всегда является биологическим анализом - выделением существенных элементов информации, своеобразным кодированием раздражителей (кошки мало реагируют на чистые тона, но легко замечают едва ощутимое поскабливании). Все это значительно усложняется и совершенствуется в отображающей деятельности человека, поскольку избирательность человеческого отображения чрезвычайно высока.

Сферу значимых воздействий определяют доминантные потребности человека. Сущность сигнала-раздражителя заключается не в его физико-химических свойствах, а в том, что его привело, для чего он нужен (красный цвет семафора мы воспринимаем не как физическое явление определенного свойства, а как сигнальный раздражитель, который предупреждает об угрозе и вызывает определенные ответные).

Одна и та же информация может передаваться разными по своим свойствам сигналами, одновременно один и тот же раздражитель может иметь разное сигнальное значение. Результаты осуществленных действий отражает мозг, затем происходит корректировка обратных действий в соответствии с достигнутым эффектом. Этот процесс получил название обратной связи. Обратная связь необходимо для любой саморегулирующейся системы, которой и является живой организм.

Эту универсальную особенность психической деятельности доказали П.К. Анохин и Б.А. Бернштейн. Они открыли, что в коре головного мозга имеется аппарат оценивания - акцептор действия, который принимает обратную информацию и сравнивает ее с первичной целью действия. Результатом этого сравнения может быть новое, более точное действие. Так происходит саморегуляция. Мозг при этом выполняет функции восприятия и выделения сигналов, переработки их в корректирующие сигналы и регулирования с помощью этих сигналов-действий и состояний организма.

Связь психики с мозгом прослеживается разнопланово. Зависимость уровня отражения от созревания мозга можно наблюдать в онтогенезе. Анатомическая недоразвитость мозга у человека или нарушения его функциональной деятельности также сопровождаются расстройством психики.

Мозг человека - очень сложная система, которая работает как дифференцированное целое. Головной мозг состоит из двух частей - правого и левого полушарий, которые включают кору головного мозга. Кора головного мозга - верхний слой полушарий - это прежде всего нервные клетки. Они называются нейронами. По данным исследователей, мозг состоит из 100 000 000 000 нейронов - индивидуальных нервных клеток. Каждая такая клетка головного мозга связана с примерно 15000 других нейронов и создает своеобразную сеть, которая объединяет и сохраняет большое количество информации.

Нейроны объединены в крупные сети и являются основой для функционирования всех психических явлений: процессов, состояний, интеллекта и сознания человека. Каждый нейрон уникален по форме и размеру и состоит из волокон, принимающих входные сигналы и волокон, которые выносят сигнал из тела нервной клетки. Связь этих волокон обеспечивает передачу сигналов между нейронами.

Доказано, что тот или иной вид психической деятельности связан с определенными центрами коры головного мозга. Это так называемый "принцип структурности" (по И. П. Павловым) работы мозга. Однако под «центром» следует понимать не просто определенный участок коры головного мозга, а сложные взаимодействия многих мозговых отделов, которые могут более или менее легко заменять друг друга.

Открытая такая общая закономерность: чем орган важнее для животного или человека, тем больше места занимает в коре мозга его представительство.

Однако у человека центры, которые имеют узко специализированное учреждение, занимают незначительные участки коры головного мозга, большая часть которых относится к ассоциативной зоны, объединяющей работу мозга в единое целое. Мозг действует как единая функциональная система, каждый элемент которой участвует в целостном процессе специфическим образом. Для сложных психических функций, таких как мышление, творческое воображение, воля, не существует специальных центров, они осуществляются как сложно организованная и саморегулирующаяся система.

ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ВЗГЛЯДОВ НА ПРИРОДУ И ЛЕЧЕНИЕ ПСИХИЧЕСКИХ ЗАБОЛЕВАНИЙ

Психика человека и ее болезни во все времена вызывали огромный интерес у врачей и ученых, в то время как в обществе эта тема окутана страхом, предрассудками и порой попросту табуирована. Часто источником предубеждений о психических болезнях становятся научные представления прошлого. Концепции, от которых сейчас ученые отказались, сохраняются в обществе и оказывают негативное воздействие как на самих больных, так и на их окружение.

ГЛАВА 1

ДРЕВНИЙ МИР. ДОНАУЧНЫЙ ПЕРИОД

Если нельзя доказать, что душевные болезни появились одновременно с возникновением на земном шаре человека, то с несомненностью устанавливается знакомство с ними в период составления самых древних книг; а так как книги эти возникли из преданий, то этим самым устанавливается наличность душевных болезней задолго до составления книг, в эпоху зарождения преданий .

Изучение древних египетских папирусов, вавилонских источников показывают, что врачами в древнем мире являлись жрецы, а психические болезни пытались излечивать путем молитв, жертвоприношений и других магических ритуалов. Кроме того, в Египте практиковалась инкубация - оставление больного в храме на ночь, а его сновидения приписывались влиянию божества, подвергались анализу и трактовке жрецами. Также мощным инструментом психотерапии являлись заклинания.

Взгляды древних иудеев на психические заболевания, их описание и подходы к лечению можно подчерпнуть из таких источников как Ветхий Завет и Талмуд. Одно из таких описаний психического расстройства относится к царю Саулу, которого одолевали приступы депрессии (а средство, к которому прибег царь для излечения - является первым описанным примером музыкотерапии). Кроме того, Саула мучили эпилептические припадки с временным помрачением сознания. В Библии же причина такого расстройства трактуется как «злой дух, ниспосланный богом, внезапно овладел им» .

В Талмуде отписаны, к примеру, такие психологические наблюдения:

И праведникам снятся греховные сны (что соответствует современным представлениям о сновидении как выражении желаний, подавляемых наяву);

Механизм осуждения других за собственные грехи или помыслы (в современной психологии – проецирование) и пр.

Наиболее распространенным у иудеев методом лечения психически больного человека являлось изгнание демонов из его тела. В качестве психотерапии также рекомендовалось отвлечение внимания, больному предлагалось свободно высказываться по поводу своих проблем.

В мифах Древней Греции присутствуют описания как самих психических заболеваний так и их симуляция (и даже ее разоблачение). Красочные примеры:

Одновременно возникшее помутнение рассудка у трех дочерей царя Прета и еще нескольких дочерей придворной знати после осквернения ими статуи богини брака Гере (заключавшееся в том, что девушки вообразили себя коровами и год скитались, исцеление же пришло от Эскулапа – бога медицины);

Одиссей, уклонявшийся от участия в Троянской войне сославшись на безумие, был изобличен в симуляции, когда под плуг, которым он распахивал землю и засевал ее солью, положили его маленького сына.

Медицина Древней Греции своими корнями также уходит в мифологию, ключевой культовой фигурой считался Асклепий (в Др. Риме - Эскулап), смертный, за свое высокое искусство врачевания получивший бессмертие. В честь Асклепия были построены сотни храмов, в которых паломники после обрядов очищения и жертвоприношений шли спать в самую священную часть храма и надеялись, что боги пошлют им исцеляющие сновидения.

В Индии в традиционной системе медицины Аюрведе содержался трактат, содержащий информацию о способах лечения психических заболеваний, причиной которых являлась одержимость демонами.