М ковалевский труды. Социологические идеи м.м.ковалевского

КОВАЛЕВСКИЙ Максим Максимович (1851–1916) русский социолог, правовед. Метод социологии К. – историко-сравнительный, основанный на выделении у разных народов групп, сходных по политич., юридич., историч. и т. п. характеристикам, рассмотрение к-рых позволяет выявить основные этапы развития обва в целом. Критерий выделения сходных групп К. видел во внешнем сходстве анализируемых явлений, что усложняло их классификацию и выявление причин, их породивших. Стремясь преодолеть эту трудность, К. установил главную причину изменений для каждой сферы обществ. жизни: в экономике – это биосоц. фактор – рост населения, в политике – экономич. сдвиги, в обществ, жизни – политич. практика. Т.обр., сравнительно-историч. метод позволял сделать вывод о генетич. родстве явлений, наметить общую тенденцию развития. Анализ соц. явлений на основе их происхождения К. называл "генетич. социологией", с помощью к-рой он исследовал образование основных обществ, ин-тов – семьи, собственности, гос-ва. Факторы, определяющие эволюцию этих ин-тов, в основном биосоц. (рост населения) и психологич. порядка. К. отстаивал положение о преходящем характере частной собственности. После поражения революции 1905 г. он обращается к анализу гос-ва, к-рое понимал как расширение "замиренной сферы", возникающее в рез-те психологич. склонности людей признавать над собой власть тех, кто якобы наделен магич. силой управлять природой, – выдающихся личностей. Происхождение классов К. никак не связывает с возникновением гос-ва, считая основой соц. дифференциации рост плотности населения и возникающее на этой основе разделение труда. Наиболее ярко существо социологич. концепции К. отразилось в понятии прогресса, вне к-рого нет и не может быть социологии. Взгляды К. на прогресс складывались под влиянием идей о росте "замирения" как главном признаке прогресса в учении его университетского учителя Д.И. Каченовского, теории взаимности П. Прудона и соц. динамики О. Копта (еж.). Содержание прогресса К. отождествлял с расширением сферы солидарности, считая ее рост важнейшим и универсальным соц. законом. Солидарность – норма обществ. жизни, а классовая борьба – отклонение от нормы. Хотя К. и признавал револ1бцию как способ движения вперед, но считал ее «противоестественной формой», рез-том ошибок правительства.

В истории российской науки есть имена, интерес к которым не угаснет никогда и на каждом последующем этапе осуществляется новое прочтение и познание значимости их деяний, идей, трудов. В истории русской социальной мысли к ним, несомненно, относится Максим Максимович Ковалевский - выдающийся ученый-энциклопедист, общественный деятель, педагог.

Ковалевский родился в 1851 году в Харьковской губернии, в семье отставного полковника, ветерана Отечественной войны 1812 года. После окончания гимназии с золотой медалью он поступил на юридический факультет Харьковского университета, где его учителем стал выдающийся ученый - юрист, профессор Д. И. Каченовский, лекции которого определили научные интересы Ковалевского.

После окончания университета Ковалевский учился в университетах Берлина, Парижа и Лондона. По его словам, именно в Англии он сформировался как ученый. Здесь он общался с известными учеными того времени - Г. Спенсером, Э. Дюркгеймом, Д. Морлеем, К. Марксом, Г. Мэном.

С 1877 года он начинает преподавательскую деятельность в Московском университете, а с 1880 года Ковалевский становится ординарным профессором. В университете Ковалевский читал курсы как общих, так и специальных дисциплин - сравнительной истории права, истории политических учреждений, истории американских учреждений, сравнительной истории семьи, собственности, истории Древнейшего уголовного права и процесса. На его лекции по сравнительному законодательству иностранных государств собирались не только юристы, но и историки, филологи, естественники и медики. Ни одна из аудиторий университета не вмещала всех его слушателей и ему приходилось читать в актовом зале. Свободное слово Ковалевского и критическое отношение к тогдашней правительственной политике делало его в глазах Министерства просвещения «опасным человеком», и поэтому он был отчислен из университета.

В 1887 году Ковалевский вынужден уехать за границу. Он не был изгнанником или эмигрантом, он мог свободно приезжать и уезжать в Россию, но фактически был лишен возможности читать лекции в каком-либо из высших учебных заведений страны. Поселившись во Франции, Ковалевский погрузился в научную работу. Именно в эти годы им написаны самые известные научные труды. «Происхождение современной демократии» в 4-х томах (1895), «Очерк происхождения и развития семьи и собственности» (1896), «Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства» в 3-х томах (1898), «Развитие на-родного хозяйства в Западной Европе» (1899) и др., принесшие ему славу социолога, юриста, историка.

Только в 1905 году, после 17-летнего отсутствия, Ковалевский возвращается на Родину, уже ученым с мировым признанием. В его творчестве органически переплелись право, социология, история, экономическая теория, этнология, публицистика. В каждое из названных направлений М. М. Ковалевский внес свой вклад, создал научные школы и традиции. С его именем связаны становление русской исторической школы права (русской социологической школы права), русской школы медиевистики европейских стран, плюралистическая школа в социологии и т. д. Без всякого преувеличения можно сказать, что без его имени нельзя написать объективную историю российской социальной науки.

Кроме того, М. М. Ковалевский являлся известным общественным, государственным деятелем. Он был депутатом 1 Государственной Думы (1905), состоял от академических кругов России в Государственном Совете, стоял во главе Партии демократических реформ. Он один из тех, кто в нашей стране активно распространял идеи прав человека, гражданина, идеи конституционности и демократии.

Ковалевский принадлежал к либеральному направлению вместе с такими учеными, как А. И. Чупров, Н. И. Кареев, С. А. Муромцев, В. О. Ключевский, И. И. Янжул, П. Г. Виноградов и др. И сегодня его работы о происхождении и сущности демократии, о сущности парламентаризма не потеряли своего научного значения. Опыт творческой и общественной деятельности Ковалевского очень нужен сегодня нашему обществу, возрождению отечественной социальной науки. Его ученик, выдающийся социолог XX века, П. А. Сорокин писал: «Ковалевский - прежде всего ученый, прежде всего профессор Божьей милостью, а затем уже общественный деятель, публицист, государственный политик и т. д. В центре его жизни была наука. Ей он отдал большую часть своей жизни, ею он жил и в области научного же творчества создал себе наиболее долговечный "нерукотворный" памятник».

Среди его научных интересов особое место занимала социология. Трудно назвать другого ученого, который сделал бы так много для развития социологии в нашей стране, для распространения социологических идей и постановки обучения социологии молодых людей, становлению социологической корпорации и социологической культуры. Подчеркивая это, П. Милюков писал: «Имя той науки, которая содержала в себе полный ответ на духовные потребности М. Ковалевского, которая была, так сказать, его систематическим мировоззрением, есть социология».

Этапы институционализации российской социологии в основном связаны с его деятельностью.

Ковалевский действительно был среди русских социологов первым социологом-профессионалом, тогда как все другие социологи до него и рядом с ним были, так сказать, «властителями дум», руководителями общественного мнения, служителями определенных интересов, традиций и мировоззрений.

Институционализация, в социологическом смысле, представляет собой длительный и трудный процесс организации знания, его седиментацию, признание его структур и становление форм его воспроизводства и определенных традиций деятельности. «Институционализация, - пишет И. А. Голосенко, - наглядно фиксирует результативность научной деятельности, рост профессиональной культуры, междисциплинарную дифференциацию, изменение интеллектуальной традиции».

К концу XIX в. российская социология, несмотря на все исследования и традиции, которые сформировались, оставалась без организационно-воспроизводственной структуры и без конкретной дифференциации с другими науками, т. е. без соответствующего признания со стороны научной общественности. Подчеркивая эту ситуацию, М. Ковалевский писал: «Социология, обнимающая все области социального знания, синтезирующая их основные выводы, раскрывающая пред нами причины прогресса и упадка отдельных наций, указывающая на условия примирения порядка с поступательным ходом истории, продолжает оставаться изгнанной из высших школ и пользуется незавидной репутацией у официальных педагогов».

Например, о недоверии историков к социологии писал Н. Кареев, Он приводил пример того, как в 1919 г. при реформе преподавания на историко-филологическом факультете Петроградского университета среди многих преподавателей, профессоров того времени только двое поддержали включение социологии в круг предметов обучения на факультете. Ими были академик Лаппо-Данилевский и сам Кареев. Это было связано не с беспомощностью сложившегося знания, а с теми препонами, запретами и предрассудками, которые существовали по отношению к социологии в России. Нелюбовь царского Министерства просвещения к социологии определялась тем, что она выступала за конституционный строй, за демократизацию образования и общественной жизни в стране. В связи с различного рода запретами многие известнейшие социологи вынуждены были творить долгие годы вне своей страны. Достаточно назвать П. Лаврова, М. Ковалевского, П. Лилиенфельда, Е. де Роберти и т. д.

Формирование институтов организации общения российских социологов и закладка организационных оснований развития социологического знания и его признание начались только с начала XX в. и этот процесс связан с именем М. М. Ковалевского, Он одним из первых понял, что развитие социологии невозможно без создания институтов ее интеграции, без институтов обучения и пропаганды наличного знания. Поэтому в деятельности Ковалевского занимают большое место вопросы организации российской социологии, создание институтов подготовки социологов, издание литературы и трансляция социологического знания, поиск путей вхождения российских социологов в международное социологическое сообщество.

Несмотря на все трудности, Ковалевский последовательно реализовал свои идеи. Будучи за границей, в 1901 г. со своими единомышленниками (Е. де Роберти, Ю. Гамбаров и др.) он создает в Париже Русскую высшую школу общественных наук, фактически первый российский факультет социологии. Школа, по словам Ковалевского, ставила целью дать молодым людям современное обществоведческое образование. Создание Школы во Франции связано с тем, что в условиях тогдашней России это было невозможно, так как обучение социологии в российских университетах было запрещено.

Идея создания Школы была поддержана многими известными русскими учеными-демократами. Почетным председателем был избран И. И. Мечников, который там же читал курс «Очерк воззрений на человеческую природу», а директором - Ковалевский. Интересно, что в Школе читали лекции все известные тогдашние социологи, историки, правоведы, политики. Среди них были представители различных научных направлений и мировоззрений. Это говорит о большой культуре ее создателей, их терпимости к различным мнениям, чего так не хватало за годы советской власти и часто не хватает и сейчас. Кстати, это было выражением глубокой научности и терпимости Ковалевского как директора Школы, что не позволяло ему входить в борьбу теоретических и мировоззренческих позиций. Известно, что он резко осуждал «добровольную односторонность» ученых из-за чрезмерных мировоззренческих пристрастий и за нежелание понимать важности сотрудничества и общения. Только поэтому в Школе могли читать лекции люди разных мировоззренческих ориентаций: М. Туган-Барановский, Е. де Роберти, В. Чернов, Ю. Гамбаров, Н. Кареев, А. Чупров, С. Муромцев, Г. Плеханов, П. Струве, В. Ульянов (Ленин) и другие. Кроме того, лекции читали такие известные западные социологи, как Э. Дюркгейм, Г. Тард, Э. Вандервельде, Р. Вормс и другие. Число учащихся в Школе доходило до 300-400 вольнослушателей. Многие выпускники Школы стали известными учеными, общественными деятелями, среди них социолог проф. К. Тахтарев, экономист-социолог С. Струмилин, Ф. Артем (Сергеев), Н. Суханов и другие.

Наряду с общеобразовательными предметами в Школе читались такие социо-логические курсы, как: «Введение в социологию» (Н. Кареев), «Общая социология» (Е. де Роберти), «Современные социологи» (М. Ковалевский), «Социальный монизм» (В. Чернов), «Юриспруденция и социология» (С. Муромцев), «История сословий в России» (М. Ковалевский) и т. д. Студенты могли также прослушать множество других социологических спецкурсов. Школа имела учеб-ные планы, составленные на каждый год, которые интересны и сейчас.

Школа выпустила ряд сборников учебных материалов, лекций, отражающих проблемы социологического знания. Очень интересен, например, сборник под названием «Русская Высшая Школа в Париже. Лекции профессоров» (СПб., 1905) под редакцией Е. В. де Роберти, Ю. С. Гамбарова и М. М. Ковалевского. Этот объемный труд является фактически первым международным социологическим сборником на русском языке. Кроме статей русских ученых Ковалевского, де Роберти, Лесевича, Чупрова, Шейниса, он включает статьи известных французских социологов, лекторов Школы - Тарда, Вормса и других. Эта работа и другие имели определенное значение в распространении социологических идей в российском обществе.

Опыт Школы не прошел даром. Во-первых, Школа способствовала либера-лизации социогуманитарного образования в России и послужила основой развития социологического знания и образования; во-вторых, ее традиции, опыт в дальнейшем пригодились в России в преподавании социологии, в ее институционализации. Опыт Русской высшей школы общественных наук был использован также при создании в 1908 г. Народного университета А. Шанявского в Моск-ве, который сыграл огромную роль в развитии и демократизации высшего образования.

В 1908 г. М. Ковалевский создает вместе с Е. де Роберти и при поддержке акад. В. М. Бехтерева первую в России кафедру социологии в частном Психоневрологическом институте. Это осуществлялось с большими трудностями, ибо министр народного просвещения Шварц не утвердил ходатайство Совета Психоневрологического института, заявив, что социология может скомпрометировать учебное заведение. Интересно, что такое отношение к социологии высказано в 1908 г., когда в Европе она уже стала университетской наукой, а в США первый факультет социологии был создан в 1892 г.

Раздраженный подобным отношением к социологии, Ковалевский чуть позже в статье «Социология на Западе и в России» писал, что «Европа покрылась целой сетью социологических обществ, начиная от Парижа и Лондона и оканчивая Берлином, Веною и Римом. В Сорбонне открылась кафедра социологии и ее занимает хорошо известный автор "Разделение общественного труда" Эмиль Дюркгейм». Далее продолжал: «У нас существует всего-навсего одна кафедра на всю Империю в 160 миллионов жителей и то в частном университете, в Психоневрологическом Институте... Меня менее бы поразило известие, что в Нанкине или Пекине создана кафедра социологии, чем слух о том, что г. Кассо затевает такую реформу в Москве или Петербурге».

В этот период Ковалевский активно читает лекции по социологии в различных вузах Петрограда - в Университете, Политехническом институте, в частном Петроградском университете, Бестужевских и Лесгафтовских курсах. Его лекционная деятельность способствовала в будущем превращению социологии в университетский, вузовский предмет преподавания, хотя часто это были не обязательные курсы, а дополнительные, специальные. Несмотря на это, у него появились ученики.

Первыми учениками Ковалевского были П. Сорокин, Н. Тахтарев, Н. Кондратьев, Н. Тимашев, ставшие в будущем выдающимися учеными-социологами. Именно с Ковалевского начинается понятие «ученичества» в нашей социологии. По свидетельству его учеников, работе и общению с ними он уделял огромное внимание. Это является одним из элементов институционализации. т. е. заложения традиционно-непрерывного воспроизводства научного направления, научной традиции и профессиональных специалистов.

Говоря о месте Ковалевского в институционализации социологии, надо вспомнить и подготовку им индивидуальных и коллективных работ, которые способствовали определению ее предмета, нахождению этой наукой своего места среди других социогуманитарных наук и развитию ее методов. По инициативе Ковалевского и де Роберти изданы «Новые идеи в социологии», вып. 1-4 (СПб., 1913-1914). Их мечтой было издание в России профессионального социологического журнала, и названные выпуски сборника ими представлялись как прелюдия к такому журналу. К сожалению, наступившая война помешала реализации их идей относительно издания журнала.

Идея российского социологического журнала была заложена и в задачи Рус-ского социологического общества (1916). Так получилось, что такой журнал был основан в нашей стране только в 1974 г. Дистанция в 60 лет!

Безусловно, названные работы Ковалевского и другие, где он выступал автором, редактором-организатором, способствовали определению места социологии в системе социогуманитарных наук, приращению социологического знания и ее признанию со стороны других научных направлений и массового сознания. Трудно назвать другого социолога, который сделал бы так много для распространения социологических идей и постановки обучения социологии молодых людей, становления социологической корпорации и социологической культуры в нашей стране.

С именем Ковалевского связано также формирование секции социологии при Историческом обществе в Санкт-Петербургском университете (1912). Создание самостоятельного научного общества, конституирующего социологию, было мечтой Ковалевского и его единомышленников. Названная секция представляла фактически первую попытку объединения социологов для совместной реализации их планов. Начинания Ковалевского, Кареева и других привели к тому, что в дооктябрьский период и в первые годы советской власти курс социологии начал читаться в ряде университетов и частных учебных заведений, а в 1919 г. были открыты по инициативе ученика Ковалевского П. Сорокина кафедра и отделение социологии на факультете общественных наук Петроградского университета. Воодушевленный этим успехом, П. Сорокин предлагал в письме в Комиссариат народного просвещения «введение социологии в число обязательных предметов преподавания не только в программу высшей школы, но и в программу школы 11-й ступени...». Однако судьба этих созданий оказалась печальной. Скоро руководитель кафедры П. Сорокин был выслан из страны (1922), а при очередной реорганизации факультетов Петроградского университе-та (1925) и вовсе теряются и отделение, и кафедра.

Та же участь постигла и Русское социологическое общество им. М. М. Кова-левского, которое было создано в 1916 г., при активной поддержке научной общественности, его учениками П. Сорокиным, К. Тахтаревым и другими. Социологическое общество явилось важной вехой институционализации российской социологии и было также признанием заслуг Ковалевского в ее развитии. Фактически с этого периода состоялось в полном объеме признание российской социологии; этим было подтверждено, что в России произошла окончательная седиментация социологии как определенного направления социальной мысли.

Членами Общества были не только социологи, но и такие известные ученые и политические деятели, как И. П. Павлов, В. А. Вагнер, А. Ф. Лазурский, В. М. Бехтерев, П. Н. Милюков, В. А. Маклаков, Е. В. Тарле, А. В. Пешехонов и другие. Это подчеркивало признание значения и роли социологического знания среди других наук и в обществе. Однако, несмотря на усилия А. С. Лаппо-Данилевского, Н. И. Кареева, П. А. Сорокина, Н. К. Тахтарева, В. А. Вагнера, деятельность Общества была короткой. Февральская и Октябрьская революции, а затем утверждение в нашем государстве догматического мышления свели начавшуюся работу Общества на нет. Впоследствии П. Сорокин в своих воспоминаниях писал, что в 1920 г. оно стало работать фактически «на нелегальном положении», а после преследований, заключения в тюрьмы, смерти некоторых руководителей Общества оно прекратило свое существование. Попытку возродить социологическое общество им. М. М. Ковалевского в 1923 г. сделал проф. В. А. Вагнер, подавший в Петроградский губисполком «Записку учредителей» с прошением об утверждении нового Устава, к которому прилагался список учредителей с анкетными данными. Однако просьба Вагнера осталась без ответа, что для того времени было неудивительно. Только в 1993 деятельность Общества в России была возобновлена.

За то короткое время, которое существовало Русское социологическое общество, оно способствовало дальнейшей институционализации нашей социологии, начатой Ковалевским и его сподвижниками. Усилиями членов Общества был создан в 1918 году Социобиблиологический институт. Он имел целью: 1) научно-практическую систематизацию всех явлений в области социологической мысли, социального строя и законодательстве; 2) устройство и поддержание собрания трудов главных социальных мыслителей; 3) популяризацию социологических знаний.

Сотрудниками института были Н. Кареев, П. Сорокин, Н. Серебряков, Е. Енгель и другие. В рамках социологического института проходили семинары, читались курсы лекций. Так, Н. А. Гредескул читал курс «История социологических учений», А. А. Гизетти - «История русской социологической мысли», П. А. Сорокин - «Социологическая аналитика и механика», П. И. Люблинский - «Уголовная социология» и т. д. Планировалось издание «Социологического ежемесячника» и ежемесячного сборника «Социальное строительство в России». К сожалению, участь этого института была такой же, как и других.

Ковалевский сыграл большую роль и в институционализации мировой социологии. Он являлся членом и президентом «Международного института социологии» (1894) и членом «Общества социологов» в Париже (1895).

М. Ковалевский является автором многих работ в области социологии. Среди них особое место занимают «Социология» в 2-х томах (СПб., 1910), «Современные социологи» (СПб., 1905), «Очерк происхождения и развития семьи и собственности (М., 1939), «Социология и сравнительная история права» (М., 1902) и т. д. В работах Ковалевского мы находим громадную эрудицию и широкие выводы, основанные на огромном эмпирическом материале. Он, как отмечал П. Сорокин, один из редких ученых, кто умел сочетать абстракции с эмпирическими данными и в результате чего достигал результатов «первого разряда». Кстати, эмпирические данные он черпал не из чужих работ, они были всегда добыты им самим. Надо сказать, что современные дискуссии о соотношении теоретического и эмпирического после внимательного изучения опыта Ковалевского часто кажутся беспредметными.

Социологическая система Ковалевского весьма содержательна и оригинальна. Во-первых, она характеризуется историчностью анализа и широтой сравнительных обобщений. Этому способствовал активно развиваемый им историко-сравнительный метод, как метод социологического исследования истории. У Ковалевского исторический и сравнительный методы слились в один историко-сравнительный метод социологии, что было новым, оригинальным подходом. Он называл этот метод «средством построения совершенно новой еще ветви описательной социологии - я разумею историю человеческих обществ». С помощью этого метода он провел интереснейшие типологические обобщения в различных научных направлениях (социология, история, право, экономика).

Во-вторых, она, т. е. социологическая система, носит плюралистический характер. Ковалевский придерживался идеи многофакторности общественных процессов, им была сформулирована теория социальных факторов. Теоретическая позиция Ковалевского выражена наиболее четко во включенных в настоящее издание трудах. «Следует говорить не об одностороннем влиянии, а о воздействиях, взаимно оказываемых друг на друга всеми явлениями, из которых слагается общественная жизнь, и не о руководящих факторах - экономическом, правовом, государственном, научном, художественном и т. д., а о стоящих в тесном общении фактах или явлениях общежития» - писал он.

Критикуя «монистов», создателей самостоятельных доктрин, по свидетельству П. Сорокина, он говорил: «Удивительно однобоки эти люди». Он был далек от прямолинейности в обобщениях и не хотел себя загонять в определенные рамки всякой монистической методологии, хотя иногда при исследовании конкретных социальных процессов придерживался определенного момента, доминирующего фактора. Так, в работе «Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства» (1898-1903) он использует гипотезу роста населения, но в других работах этот фактор для него не стал важнейшим. Его методологический принцип состоял в обобщении на основе изучения многочисленных фактов и факторов общественного процесса. Этому способствовало непременное сочетание в его творчестве эмпирического и теоретического.

Как отмечают исследователи, взгляды Ковалевского на проблему факторов общественного развития подвергались изменениям. Плюрализм Ковалевского ут-вердился позже, тогда как в ранних работах проявлялся незначительно, о чем говорилось выше. Однако, эволюцию Ковалевского, как пишет П. Сорокин, надо видеть не как переход от монизма к плюрализму, а как переход от скрытого плюрализма к плюрализму декларативному и явному, переход от субстанционального понятия факторов к методологическому конструированию последних, где фактор ставится в простую функциональную связь нескольких рядов и таким образом становится чисто методологической независимой переменной.

Таким образом, Ковалевским вместо теории фактора была создана впоследствии теория функциональной связи общественных явлений, которая им была реализована в многочисленных работах.

Третьим моментом социологической системы Ковалевского является генетическая социология . Концепция генетической социологии связана с идеей прогресса, с идеей социологического историзма, которая имеет в своей основе позитивистские традиции. Ковалевский всегда был верен позитивистской методологии и он никогда ей не изменял. Концепция генетической социологии непосредственно вытекает из определения им предмета социологии, которую он считал наукой, имеющей своей целью установление законов и тенденций общественного развития. «Генетической социологией, - писал он, - называют ту часть науки об обществе, его организации и поступательном ходе, которая занимается вопросом о происхождении общественной жизни и общественных институтов, каковы: семья, собственность, религия, государство, нравственность и право...». Генетическая социология, по мнению Ковалевского, должна заниматься изучением законов эволюции на основе прочного фундамента конкретных фактов, в частности добытых этнографией. Она включает в себя сравнительно-исторический метод и ставит своей задачей исследование происхождения и развития различных институтов, их символического окружения у различных народов. Актуализация сравнительно-исторического метода обеспечивает раскрытие их типологического единства, общности, т, е. закономерности. Общественное развитие, развитие институтов, ведет к постепенному углублению сферы солидарности во взаимодействии между народами, социальными группами и т. д. Здесь Ковалевский расходился с марксистской социально-исторической концепцией, утверждавшей о неизбежности обострения социальных противоречий и о необходимости их насильственной ликвидации. Кстати, это было одной из основных причин отхода Ковалевского от Маркса, с которым он был лично знаком и поддерживал переписку. В целом он высоко ценил научное значение теории марксизма в области теоретической политэкономии и истории хозяйства, и в исследовании этих сфер, считал он, роль этой теории незаменима.

Введение.

М.М. Ковалевский (1851-1916) - крупнейший русский со-циолог конца XIX - начала XX в. Он оказал огромное влия-ние на формирование социологии, ее институционализацию и признание в русском научном сообществе 1 . Значительным ав-торитетом М. Ковалевский пользовался как крупный ученый и в Западной Европе.

О Ковалевском писали исследователи Н. Кареев, П. Соро-кин, П. Милюков и др. Г.В. Плеханов относил Ковалевского к числу людей, чьи труды представляют существенный вклад в общественную науку. Он писал, что Ковалевский принадле-жит к немногим русским авторам, сочинения представляют собой серьезные социологические исследования.

В творчестве М. Ковалевского органически переплелись пра-во, социология, история, экономическая теория, этнография и широкая публицистическая деятельность. Все, чем занимался Ковалевский, способствовало созданию целых научных школ и направлений. Так, с его именем связаны становление рус-ской исторической школы права (русской социологической школы права), русской школы медиевистики европейских стран, плюралистическая школа в социологии, метод генети-ческой социологии и др.

Кроме того, М.М. Ковалевский являлся известным обще-ственным и государственным деятелем. Он был депутатом Го-сударственной Думы (1905), состоял от академических кругов России в Государственном совете, возглавлял Партию демок-ратических реформ, а также активно распространял идеи прав человека, гражданина, идеи конституционализма и демокра-тии. Его работы о происхождении и сущности демократии, о сущности парламентаризма не потеряли своего научного и со-циально-политического значения и сегодня. Однако Ковалев-ский «прежде всего ученый, а затем уже общественный деятель, публицист, государственный политик и т.д. В центре его жизни была наука» 1 .

Биография.

Максим Максимович Ковалевский (1851 - 1916) Ковалевский происходил из зажиточной дворянской семьи. По окончании гимназического курса в 1868 г. поступил на юридический факультет Харьковского университета, где у него сложился особенный интерес к исторической науке.

В студенческие годы Ковалевский увлекался Прудоном, читал Лассаля, Сен-Симона, Фурье, Оуэна. Но ни политика, ни острые социальные проблемы не изменили его планов. Его влекла к себе академическая научная деятельность без бурь и потрясений.

Готовясь к профессуре, Ковалевский уехал за границу, где провел около пяти лет с 1872 по 1877 г. Он сблизился со многими учеными, в том числе со Спенсером, Меном; из русских - с Вырубовым, В. Соловьевым, Лавровым. Ковалевский познакомился также с Марксом и Энгельсом, с которыми поддерживал впоследствии дружеские отношения и обменивался научной информацией.

Возвратившись в Россию, Ковалевский защитил магистерскую, а затем докторскую диссертации, и, как профессор Московского университета, вел курсы по конституционному праву зарубежных государств.

Ковалевский сформировался как юрист, ориентированный на историю в ее обобщенном виде, то есть социологическом содержании.

На научную и особенно на преподавательскую деятельность Ковалевского в правительственных кругах смотрели подозрительно. Независимый характер, либеральные убеждения, наконец, популярность талантливого профессора в студенческой среде - все это сильно не нравилось властям. Министерство просвещения предложило Ковалевскому оставить университет ввиду его «отрицательного отношения к русскому государственному строю». В 1886 г. Ковалевский уехал за границу, где провел почти восемнадцать лет.

О том, что Ковалевского постоянно тянуло к России и к русским в период долгого пребывания за границей, свидетельствует факт организации им «Русской высшей школы общественных наук» в Париже в 1900 г, в которой слушателями была большей частью находившаяся в эмиграции радикально настроенная молодежь. В этой школе наряду с такими профессорами, как К. А. Тимирязев, Н. И. Кареев и многие другие, некоторое время читали лекции В. И. Ленин и Г. В. Плеханов.

Русский ученый выступал с лекциями также в университетах Франции, Бельгии, Англии, США, Швеции. Его избрали членом общества социологии в Париже, а затем Международного института социологии, в котором он стал сначала вице-председателем, ас 1907 г. возглавил это международное сообщество.

Поселившись на юге Франции, Ковалевский работал над главными своими трудами: «Происхождение современной демократии» (в 5 томах), «Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства» (в 3 томах), «От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму» (в 3 томах). Кроме этих фундаментальных трудов, он опубликовал огромное количество больших и мелких работ в заграничных и русских изданиях.

Результатом исследования социологических проблем явились две книги, а именно: «Современные социологи» и два тома «Социология».

Ковалевский вернулся в Россию в 1905 г. Сторонившийся в прежние годы политики, теперь он захвачен общественным подъемом - участвует в различных организациях, пытается создать собственную политическую партию «демократических реформ» с умеренно-либеральной программой, становится депутатом Государственной Думы и членом Государственного Совета.

Ни общение с Марксом и Лавровым, ни русская революция, по-новому поставившая многие проблемы жизни страны, не изменили давно сложившихся у него конституционно-монархических убеждений. Если прежде, в 80-90-х гг., обоснование и защита конституционализма еще имели для России какое-то значение в борьбе с самодержавием, то теперь умеренный либерализм потерял в глазах передовых людей всякую привлекательность. Из относительно прогрессивной в свое время политическая доктрина Ковалевского превратилась в консервативную.

Иное дело - научные занятия. Здесь он был в своей привычной стихии, и влияние его как ученого по-прежнему в академических кругах было высоким. Он читает лекции в Петербургском университете, на Высших женских курсах, в Психоневрологическом институте, поддерживает связи с многочисленными зарубежными научными учреждениями и учеными, издает журнал «Вестник Европы», заканчивает давно начатые исследования и берется за новые. Российская Академия наук избирает Ковалевского своим членом.

В 1916 г. Ковалевский внезапно заболел и умер 2 .

Теория и методология М.М. Ковалевского.

Социологическая концепция Ковалевского сложилась под влиянием двух источников: позитивизма и марксизма (он называл себя учеником Конта и последователем Маркса). Такой необычный на первый взгляд синтез противоположных друг другу теорий на самом деле был распространен в 70-90-х гг. как в Западной Европе, так и в России. К этому времени вышли в свет основные труды основоположников марксизма, и ни один исследователь в области общественных наук, к какой бы политической платформе он ни примыкал, уже не мог пройти мимо «Капитала» 3 .

Ковалевского в высшей степени возмущало то отношение к социологии, которое сложилось в России. Связывая большие надежды на признание социологии с началом издания «Новых идей в социологии», Ковалевский подчеркивал, что это «...до некоторой степени рассеет предубеждения наших руководящих сфер против науки, не допускающей чистого эмпиризма в деле общественного и государственного строительства... Русские ученые и интеллигенты давно... стали на сторону восполнения положительного знания наукой, которая охватила бы необозримую массу конкретных обобщений, даваемых историей, экономикой, статистикой, политикой, правом, этикой, коллективной психологией, эстетикой, и установила бы вместе с тем элементарнейшие законы человеческого общежития» 4 .

Среди работ М. Ковалевского непосредственно к социологической тематике относятся: «Современные социологи» (1905); «Очерк развития социологических учений» (1906); «Социология» (Т. 1, 2; 1910); «Современные французские социологи» (1913); «Происхождение семьи, рода, племени, государства и религии» (1914), а также большое количество статей, напечатанных как в русских, так и зарубежных журналах. Кроме того, перу Ковалевского принадлежат крупные работы в области истории, этнографии и правоведения: «Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства» (Т. 1, 1898; Т. 2, 1901; Т. 3, 1903); «От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму» (Т. 1-3, 1906) и др.

В этих и других работах М. Ковалевского исторический подход сливается с широкими социологическими обобщениями, в которых прослеживаются динамика общества, его движущие силы, вскрывается социальная структура, т.е. ведущим является социологический анализ. В своих социологических исследованиях Ковалевский уделял большое внимание исторической науке и широко использовал сравнительно-исторический метод . Н. Кареев назвал Ковалевского «историком-социологом». Историко-сравнительный метод Ковалевский считал наиболее эффективным, способным открыть законы социального развития и наметить основные этапы развития общества.

Смысл этого метода заключается в том, что социолог и историк, подобно биологу, придерживающемуся эволюционной теории, при рассмотрении ступеней в развитии общества, следующих одна за другой, а также при рассмотрении жизни различных народов, прибегает к сопоставлениям, устанавливая степени сходства и различия однотипных явлений, в результате чего в объективном ходе исторических событий выявляются общие и частные закономерности. Согласно требованиям этого метода, социолог должен охватить весь естественно-исторический процесс, историю народов, находящихся на разных ступенях развития. Общество - это многосложная, развивающаяся организация, в которой все стороны находятся в тесном взаимодействии. Поэтому необходимо изучение одной его стороны с помощью наук, изучающих другие его стороны. Проверка данных одной науки данными других, а главное - совпадение результатов, есть лучшая гарантия от субъективизма и вместе с тем надежное ручательство за правильность сделанных выводов. И только в этом он видел достаточный критерий истинности 5 .

Историко-сравнительный метод давал большие возможности познания самых различных аспектов социального развития не только в региональном, но и в глобальном, общечеловеческом плане, ибо этот метод основывался на признании единства и целостности человеческой истории. Как считал М. Ковалевский, объектом наблюдения должны быть не отдельные исторические явления, а «эволюция форм общественной жизни всего человечества» 6 . Он исходил из того, что сравнение необходимо строить на предельно широком материале, брать общество в связи всех его сторон.

Ковалевский критиковал О. Конта за то, что тот ограничивал сферу исследования лишь римско-католическим миром. Полный оптимизма по отношению к историко-сравнительному методу, он считал возможным «постепенное восхождение до познания общих мировых причин развития» социальной жизни. И хотя это было преувеличением по отношению к одному методу познания, однако в нем были заложены значительные научные возможности, поскольку соединение исторического подхода с принципом сравнения позволяет делать выводы о генетическом родстве явлений, воспроизводить тенденцию и устойчивые моменты развития тех или иных социальных явлений, институтов, процессов. Недаром социологию Ковалевского называют генетической. «Генетической социологией называют ту часть науки об обществе, его организации и поступательном ходе, которая занимается вопросом о происхождении общественной жизни и общественных институтов, каковы: семья, собственность, религия, государство, нравственность и право...» 7 .

Сравнительный (генетический) метод высоко ценился О. Контом и социологами органической школы. Как вспоминал Н. Кареев, брошюра М. Ковалевского «Историко-сравнительный метод в юриспруденции и приемы изучения истории и права» (1880) была длительное время его единственным трактатом в области социологии.

Социологические взгляды Ковалевского складывались под воздействием различных идейных течений. Его социологическая деятельность во многом определялась позитивистскими принципами философии О. Конта, с которой он познакомился в 70-х годах во Франции. Сильно укрепили в Ковалевском позитивистскую методологию личные встречи со Спенсером, хотя идею «спонтанной эволюции» Спенсера он не разделял и считал возможным изменение общественного строя через политические действия органов государственной власти. Ковалевский пронес верность идеям позитивизма через всю свою научную жизнь. М. Ковалевский - наиболее яркий представитель «классического позитивизма» в России 8 .

Ковалевского привлекал позитивизм, прежде всего, подходом к развитию общества как к закономерному процессу, его также привлекала Контовская идея прогресса и Контовский же принцип «консенсуса». Вместе с тем, Ковалевский не разделял предубеждения Конта против психологии и приветствовал возникновение коллективной психологии, хотя он не соглашался с идеей о том, что она может заменить собой социологию. Он полемизировал с Г. Тардом, у которого социология фактически растворялась в коллективной психологии, но к психологическому направлению, в частности Л. Уорду, относился положительно. Этому в немалой степени способствовало то, что Л. Уорд с признанием эволюционного (генетического) процесса утверждал и антропо-телеологический подход, согласно которому люди способны ставить себе цели и совершать действия по их достижению. Мысль о таком воздействии людей на общественную жизнь соответствовала и взглядам М. Ковалевского 9 .

Отпечаток на социологию Ковалевского наложили его знакомство с теорией марксизма и личные встречи с Марксом. М. Ковалевский признавал, что, несмотря на различие их политических и философских взглядов, общение с Марксом до некоторой степени определило направление его научной деятельности. Вместе с тем позитивизм Конта и Спенсера он рассматривал как более универсальную систему и пытался соединить положения Маркса с воззрениями Конта и Спенсера 10 .

Ковалевского не увлекала разработка общих теорий путем дедуктивно-гипотетических посылок, и он строил свою социологию не сверху, а снизу, опираясь на фактический материал, доставляемый различными историческими науками. У Ковалевского и нет работ, в которых бы его социологические взгляды были изложены систематическим образом. К таким основополагающим принципам научного подхода Ковалевского относятся генетический метод и теория факторов , которые органически вписывались в основные положения и идеи классического позитивизма, а все это завершала теория прогресса . «Без идеи прогресса, подчеркивал Ковалевский вслед за О. Контом, - не может быть и социологии» 11 . Важной частью его социологической деятельности являлся историко-критический анализ концепций многих современных ему авторов: Тарда, Гиддингса, Уорда, Гумпловича, Дюркгейма, Зиммеля, Маркса и др.

XVIIвек в европейской и российской истории: модернизация и просвещение.

Аллегорическое толкование истории двух сыновей Авраама (Гал. 4, 8-31).

Максим Максимович Ковалевский (1851 - 1916) - крупнейший российский социолог, исто­рик, правовед, общественный деятель. Родился в состоятельной дворянской семье в Харькове. Учил­ся на юридическом факультете Харьковского университета. В 1873-1877 гг. Ковалевский находил­ся в командировке за границей для подготовки к магистерскому экзамену. Познакомился с Г. Спен­сером, К. Марксом, П. Л. Лавровым, сблизился с русскими позитивистами Г. Н. Вырубовым и Е. В. де Роберти, активно включился в позитивистское движение. В 1877-1887 гг. Ковалевский - про­фессор Московского университета, стал лидером молодой профессуры и приобрел репутацию пер­воклассного ученого и популярнейшего лектора - правоведа. Издавал журнал «Критическое обозре­ние». Деятельность Ковалевского вызвала недо­вольство правящих кругов и в конечном счете его грубо уволили из университета без объяснения причин. Ковалевский покинул Россию и в тече­ние 17 лет жил за границей, хотя и не в качестве эмигранта. Активно участвовал в ускоренном движении социологической мысли того периода, пре­подавал в ведущих университетах Европы и США, вместе с Е. В. де Роберти организовал Русскую высшую школу общественных наук в Париже, подготовил фундаментальные научные труды. В 1905 г. Ковалевский вернулся в Россию и включился в самую разностороннюю научную, педагогическую, общественно - политическую деятельность: был профессором Петербургского университета, депутатом I Госдумы, членом Госсовета, организатором первой социологической кафедры в России, публицистом, издателем, академиком РАН (1914). Приобрел огромный личный и общественный авторитет. Смерть Ковалевского была воспринята и пережита обществом во многом так же, как и смерть Л. Н. Толстого.

Научное наследие Ковалевского объемно и многогранно. Иногда высказывается мнение, что к социологии как таковой ученый обратился только в последние годы жизни (работы «Современные социологи» (1905), «Социология» (1910), «Про­гресс» (1912) и др.). Такая точка зрения ошибочна. Социоло­гическими являются практически все исследования Ковалев­ского, в том числе и исторического плана. Среди последних особое место занимают такие фундаментальные труды, как «Происхождение современной демократии» (4 тома, 1895-1897), «Экономический рост Европы до возникновения капи­талистического хозяйства» (3 тома, 1898-1903), «От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму» (3 тома, 1906). Социологичны по содержанию многочисленные историко- этнографические исследования Ковалевского. Ряд работ, начиная с книги «Историко - сравнительный метод в юриспруденции» (1880), уче­ный посвятил проблемам социологической методологии.

Важнейшей особенностью мышления и научно-исследо­вательской практики Ковалевского была широта интересов и стремление к созданию на основе историке - социологического постижения всех элементов современной цивилизации цельного единого мировоззрения. Эта тенденция к синтезу характерна и для оценки Ковалевским достижений различ­ных социологических школ, и для многогранной направлен­ности его исторических исследований, и для его педагогичес­кой деятельности, ориентированной на широкую фундамен­тальную подготовку гуманитариев.

Издавна сложилось мнение о далекости Ковалевского - социолога от российских проблем, об игнорировании им рос­сийской социологии. Многие так и называли Ковалевского - «русский европеец». В ряде западных исследований Ковалев­ского даже не включают в число деятелей собственно рос­сийской социологии. Некие формальные основания для та­кого мнения можно найти. Действительно, Ковалевский опи­рался обычно на идеи западных социологов. И все же Кова­левский прежде всего российский социолог - и по направленности поиска, и по стилю мышления.

Как заметил Р. Вормс, Ковалевский «был как бы соединительным звеном между двумя мирами - Западом и Востоком», с. 37). Русский ученый, иными словами, достойно представлял отечественную науку за рубежами страны, что уже и. маловажно. С другой стороны, его исследования станови­лись руководящими в образовании и самообразовании рус­ской интеллигенции. Ряд работ Ковалевского посвящен и не­посредственно российским проблемам. А поскольку он исхо­дил из убеждения в общности форм развития различных на­родов, то и западные социальные проблемы изучал в контексте российских, в отличие от Запада, еще не решенных. Хорошо тал Ковалевский и работы своих российских коллег, доволь­но часто ссылался на них, а в последние годы жизни посвятил истории русской социальной мысли ряд исследований.

Центральной темой Ковалевского был генезис капитализ­ма (индустриальной цивилизации), его оснований и перспек­тив, в том числе и в особенности в России. Вспоминая о сво­их университетских годах, Ковалевский писал: «Меня инте­ресовала тогда, как и теперь, тесная зависимость между ростом государственных учреждений и изменениями общественного уклада, в свою очередь вызванными эволю­цией экономических порядков. История учреждений и исто­рия общественности - таковы были наиболее притягивав­шие меня темы» (29, с. 277). Отсюда интерес ученого к иссле­дованию, причем с привлечением колоссального эмпиричес­кого материала, возникновения и эволюции отдельных общественных институтов в самом широком смысле - язык, религия, нравы, юридические обычаи и порядки, начиная с семьи, социальные и политические структуры различных эпох и т. д. В силу подобной исследовательской многоплановости Ковалевского иногда упрекали в отсутствии связи между его работами. Очень точно этот упрек отводит П. А. Сорокин: «у Ковалевского мы имеем анализ различных переменных, фун­кционально связанных с другими переменными» (32, с. 191).

Целостный же взгляд на труды Ковалевского достаточно четко обнаруживает логику развития его мысли. В центре его научных интересов с самого начала находилась наука о государстве, основанная на историческом и социологическом его изучении. Работа в таком направлении побудила Кова­левского к анализу социальных и экономических основ госу­дарства, что, в свою очередь, потребовало этнографического и этнологического изучения элементарных форм социальной организации. Закономерным, естественно, оказался поворот от политике - правовых проблем к социологии с тем, чтобы системно (в форме теории солидарности) обозначить суть перспективы эволюции человечества как целого.

У Ковалевского мы не встречаем работ, где бы он четко и однозначно изложил свою социологию как систему. Некото­рые даже утверждали, что у него нет своей социологии, что он не открывал новых путей, а только показывал негодность старых и что ценны только его эмпирические труды. Система, и к тому же оригинальная, у Ковалевского тем не менее есть, но здесь -то мы и должны увидеть специфику его -социологического мышления, в чем он радикально отличался от своего мно­голетнего друга и соратника Е. В. де Роберти, склонного к схематизму и абстрактному теоретизированию. Ковалевский всегда выражал глубокую антипатию к метафизическим фи­лософским построениям, увлечениям гносеологическим ана­лизом, видел в этом черту немецкой науки, отрицательно в этом плане повлиявшей на стиль науки русской. Образцом, достойным подражания, был для Ковалевского позитивистский стиль мышления английской и французской науки, как, меж­ду прочим, и сам образ жизни французского интеллектуала - социолога, активно участвующего в общественных дебатах, в интеллектуальной и культурной жизни страны.

У Ковалевского мы видим удивительную чуткость к факту и в то же время непревзойденное умение социологически по­смотреть на любую частную проблему. Удачно эти особенности его исследовательской манеры раскрыл Н. И. Кареев. Кова­левского, подчеркнул он, не влекло к разработке общих тео­рий путем дедуктивно - гипотетических построений. «Он стро­ил социологию не сверху, исходя от какой-либо философии, а снизу, опираясь на фактический материал, доставляемый ис­торией, да, кроме истории, еще этнографией и тем, что можно назвать социально - культурной палеонтологией, изучением до - исторического быта и самых ранних, даже самых зачаточных форм общественности». А поэтому можно сказать, что Кова­левский был историком в социологии и социологом в истории (32, с. 170-172). В этом плане вполне просматривается парал­лель между Ковалевским и П. Л. Лавровым при всем отличии их исходных установок. Более того, правомерен вывод, что Ковалевский, как в дальнейшем и М. Вебер, формулирует традицию (парадигму) историке - эмпирической (в его терминоло­гии - генетической) социологии.

Существует мнение, что социологическая концепция Ко­валевского сложилась в основном под влиянием двух тече­ний - позитивизма и марксизма. Такое утверждение несколько прямолинейно, особенно если учесть синтетическую ори­ентацию русского социолога. Тем не менее значительную роль названных течений в развитии его мысли отрицать нельзя.

С «Курсом положительной философии» О. Конта Ковалевский познакомился еще во время учебы в университете и уже до встречи с французским позитивизмом был, по собственному признанию, убежденным позитивистом. Значитель­ную роль в формировании позитивистского мировоззрения Ковалевского сыграл его университетский учитель известный правовед Д. И. Каченовский. Конта Ковалевский считал твор­цом социологии и подчеркивал, что «поднимаемые ныне воп­росы и предлагаемые ныне решения в зародыше или уже в более или менее развитом виде могут быть найдены еще у Конта» (21, с. 195). Примерно таково же отношение Ковалевс­кого и к Г. Спенсеру, открывшему, по его мнению, второй период в развитии социологии и давшему во второй половине XIX в. «наиболее прочную и разностороннюю постановку ос­новным вопросам отвлеченной науки об обществе» (21, с. 197). Особенно значимой считает Ковалевский трактовку Спенсе­ром эволюции как совокупности постепенных изменений, а также его генетическую социологию. Ковалевский, однако, не был позитивистом -ортодоксом. Он полностью не принимал Конта периода «позитивной политики», а также весьма крити­чески относился к органической теории Спенсера.

Довольно устойчива в критической литературе тенденция усматривать близость Ковалевского к идеям марксизма. С К. Марксом и Ф. Энгельсом Ковалевский находился в довольно близких личных и научных отношениях, характеризовал Марк­са как «великого апостола не только социализма, но отчасти и новейшей социологии» (13, с. 58). Оба мыслителя хорошо знали работы друг друга и использовали их в своих исследованиях. Ковалевский вспоминал о Марксе как «о дорогом учителе, об­щение с которым определило до некоторой степени направле­ние моей деятельности» (18, № 7, с. 22). В частности, не без влияния Маркса, отмечает социолог, он занялся экономичес­кой историей Европы, а не сосредоточился только на истории политических учреждений. Идеи Ковалевского были использо­ваны Ф. Энгельсом при анализе начальных ступеней социаль­ной эволюции. Тем не менее марксистом Ковалевский не стал и не мог стать. Он не принимал в марксизме гегельянскую ме­тафизику и абсолютизацию экономического фактора, отмечая, как и многие другие социологи, теоретическую необоснован­ность экономического объяснения истории. В то же время Ко­валевский считал возможным включение экономического ме­тода в позитивистский синтез, тем более что контовская модель уже предусматривала это. Ковалевский также считал, что Спен­сер и Маркс, хотя и были антиподами, тем не менее шли, прав­да, разными путями, к общей социологической ист

УДК 316 ББК 60.5

м.м. КОВАЛЕВСКИМ КАК СОЦИОЛОГ ПОЛИТИКИ

А.О. Бороноев

Рассматриваются политические идеи М.М. Ковалевского, которые в конце XIX и в начале XX веков сыграли большую роль в становлении российского парламентаризма и форм самоуправления. Показаны их актуальность и возможности верификации в трансформации политической системы современной России.

Ключевые слова:

М.М. Ковалевский, Конституция, парламентаризм, свобода личности, политические идеи и учреждения, Государственная Дума, местное самоуправление, верификация.

Творчество Максима Максимовича Ковалевского весьма многообразно. Он начинал как юрист-исследователь международного конституционного права, курс которого читал в Московском и С.-Петербургском университетах и в Политехническом институте. Он опубликовал серию работ по истории государственно-правовых идей и институтов (учреждений). Среди них особое место занимает фундаментальный труд «От прямого народоправства к представительному обществу и от патриархальной монархии к парламентаризму. Рост государства и его отражение в истории политических учений (3 тома), в котором дается анализ истории политических учений в единстве и в логике сравнительно-исторического метода, который он активно развивал как метод социально-гуманитарных наук во многих своих работах.

В библиографии трудов М. Ковалевского большое место занимают также исторические труды. Современный исследователь его исторического наследия С.Н. Погодин пишет, что «в какую бы область общественных наук ни уходил М.М. Ковалевский, он был, прежде всего, историком» . Действительно его исторический взгляд на институты общества, социальные, правовые и политические отношения всегда был всеобъемлющим, что определяло значение его работ и позволяло считать его выдающимся историком, одним из создателей «русской школы историков» наряду с Н.И. Кареевым, П.Г. Виноградовым, И.В. Лучицским и др.

Предметом этой школы было исследование истории средневековой Европы, ее социально-политического развития, включая и XIX век. При этом особое внимание уделялось динамике общественного строя и государственных (политических) организаций каждого этапа развития европейского общества. Как отмечают исследователи ис-

торического наследия М. Ковалевского, его труды имеют непреходящее значение в двух смыслах: во-первых, как фундаментальный опыт исследования; во-вторых, как база современных размышлений и поисков, т.к. его работы содержат огромный теоретический и фактический материал, мимо которых не может пройти серьезный исследователь.

Последние годы, в основном благодаря деятельности С.Н. Погодина и других, исторические изыскания М. Ковалевского более или менее представлены читателю, хотя до сих пор нет переиздания основных исторических работ для массового читателя.

Можно сказать, что более заметна презентация М.М. Ковалевского как социолога и его социологических работ, что было одним из важнейших направлений его деятельности. Например, прошли две Всероссийские конференции в Санкт-Петербургском университете к 145 и 150-летию со дня рождения с публикацией основных докладов (см. ). Изданы в серии «Российские социологи» 4 тома его социологических работ. Последняя - под названием «Работы по политической социологии и политологии» - издана под редакцией А.О. Бороноева в 2012 году. Большое внимание к его социологическим трудам связано с тем, что в последнюю четверть века в России развивается социология, социологическое образование и социологическая деятельность. Идеи М. Ковалевского как зачинателя российской академической (университетской) социологии легли в основу концепции российского социологического образования. Поэтому его социологические труды стали с 90-х гг. XX в. чрезвычайно актуальными для развивающегося социологического сообщества страны.

Однако среди социологических идей Ковалевского до сих пор уделяется внимание только к общетеоретическим и историко-

£ * Статья выполнена в рамках Гранта РГНФ, № 13-03-00487 (2013).

социологическим идеям, вне нашего внимания остаются проблемы так называемых отраслевых социологий, таких как: социология демократии, социальная антропология, генетическая социология (социология развития), политическая социология, политология, которые активно развивались им. Сегодня наряду с другими отраслями особое значение приобретают политические аспекты жизни, которые изучают последние направления. Как известно, М. Ковалевский уделял проблемам политических идей, политических институтов огромное внимание. Эти вопросы интересовали его в двояком аспекте: во-первых, как историка и теоретика политической мысли, с точки зрения функционального подхода юриста и, во-вторых, как сторонника социального метода, характерного для мышления социолога, что позволяло ему осуществить глубокий анализ проблем политической жизни общества в динамике. Опыт М. Ковалевского чрезвычайно актуален для сегодняшней науки, теряющей свою историю и фундаментальные основания анализа в связи с увлечением постмодернистской методологией. Его работы в этой области направлены на изучение триединых проблем: во-первых, истории политических идей, этапов их развития; во-вторых, истории политико-правовых институтов общества в их сравнительной динамике; в-третьих, реальной истории становления государственно-правовых институтов в конкретных странах, в том числе и в России с точки зрения сравнительно исторического метода.

В рамках этого направления исследования М. Ковалевским изданы фундаментальные работы. Можно назвать «Происхождение современной демократии (в 4-х тт.), «Очерки истории политических учреждений России», «Что такое парламент?», «Общий ход развития политической мысли во второй половине XIX века» и множество статей, касающихся анализа политических институтов, их становления и развития в разных странах с анализом различных теорий того времени. При этом М. Ковалевский выступал не только как историк развития учреждений и идей, но и высказывал свое понимание, развивал те идеи, которые были ему близки. Как писал его ученик Я. Магази-нер, основной идеей его политологических исследований была «свобода личного самоопределения» . Ковалевский считал, что в современном обществе, для осуществления общественной солидарности, необходима наличность двух условий: самоопределяющаяся личность и охраняющий ее государственный союз. Личность не может быть поглощена государством, последний

есть «страж и хранитель» личности. Личные права он считал важной частью общественной солидарности как основы человеческого общежития. Общество должно стремиться к диалогу личных прав и интересов государства (общественного блага).

М. Ковалевский в своих работах по политической социологии и политологии блестяще обосновал идею личной свободы, или идею личности-самоцели, как пишет Я. Ма-газинер, что фактически составило основу его политических воззрений, которые проявились в его многочисленных работах.

В связи с этим он осуществил исследование истории политических учений по мере их возникновения и высказал свои взгляды, развивающие их. В частности о том, что история политических учений не может быть понята без анализа реальной истории государственных институтов. Он писал, что «обе тесно связаны друг с другом и не могут поняты одна без другой» . М. Ковалевский многие учения и историю политических учреждений рассматривал применительно к истории политического развития России.

Он поставил под сомнение идею о том, что политические идеи и институты определены с возникшими идеями трансформации, в частности, Реформации или опытами церковных общин, где избирались пастыри. Он доказывал, что политические идеи и системы скорее плод низового, народного движения, часто связанного с религиозными факторами. То есть, по Ковалевскому, политические теории и структуры были естественным продуктом народной мысли, а не творчества философов и религиозных иерархов. Исходя из этого мнения, он представил содержательную методологию исследования политических идей и институтов, которые отличались от многих европейских традиций, которые подвергнуты в его работах тщательному анализу. М. Ковалевский особое внимание уделял исследованию конституционного развития стран Европы, в частности, Англии и Франции как классических стран либерального пути развития. Надо отметить, что политологические суждения, анализ политических идей автором каждый раз соотносятся с фактами реальной жизни европейских государств, развитием социальных отношений внутри их, т.е. динамикой сословий, места крестьянства, дворянства и аристократии, что определяла их политическое развитие, формы управления и самоуправления. Важное место в политологических работах М. Ковалевского занимают вопросы парламентаризма как основы конституционного развития того или иного общества. Например, в статье «Английская конституция и ее историк» он поддерживал

мысль о том, что «английская свобода есть продукт многотрудной, вековой и совокупной борьбы всех и каждого из классов английского общества против непрестанных и вполне естественных стремлений королей к единоличному правлению» .

Этот процесс, утверждал он, проходит в разных странах по-разному, определяя их конституционное развитие. Он ставил знак равенства между свободой и парламентаризмом (конституционностью) как факторами прогрессивного развития и ведущего к солидарности, которую высказал в статье «Что такое парламент?» в период первой русской революции, когда шел поиск путей российского парламентаризма как фактора представительного самоуправления и самодеятельности населения. Автор выступает пропагандистом европейского опыта строительства парламентаризма и конституционного строя, объясняя некоторые технологии работы этого института демократии.

В связи с этим М. Ковалевским высказаны важные идеи по политическому обустройству России в начале XX в. Заслуживает внимания интерпретация Манифеста 17 октября (1905) как фактической первой Конституции России, где расписаны основные свободы в сравнительном анализе с опытом западных демократий. При этом М. Ковалевским представлены содержательные идеи о развитии свобод и законодательных установлений в России с учетом ее социально-экономических отношений и сложившихся традиций. Он высказывает мысль о том, что в России сословные отношения претерпели к тому времени изменения, и они не могут быть основой представительства в создаваемой Думе. М.М. Ковалевский утверждал, что Государственная Дума должна изменить характерную черту отечественных Соборов, которые были не представительством народа, а сословий и «больше служилых людей и людей торговых, чем крестьянства...» .

Он предостерегал, что «подводным камнем при устройстве представительства может служить и ложное представление о том, что имущество само по себе имеет право найти выразителей связанных с ним интересов в Законодательном собрании страны. Народное представительство не есть представительство имуществ, а представительство населения» . Последняя идея чрезвычайно актуальна и сейчас, когда представительная власть в современной России стала фактически сообществом представителей имуществ - собственности, особенно это касается Совета Федерации Федерального Собрания страны. М. Ковалевский во многих работах активно проводит мысль, что самоуправление, включая и местное, не

может базироваться на хозяйственных интересах, а должно - на принципах свободы деятельности. Он с сожалением отмечает, что Государственная Дума имеет тенденцию стать представительством разных форм собственности, что снимает возможность быть избранными категориям лиц, не имеющих собственности, например, рабочему классу, среди которых наблюдались многие инициативы по защите своих прав.

Чрезвычайно важным в работах М. Ковалевского является то, что вопросы политического обустройства России формирование политических институтов и идей рассматриваются на опыте других стран - Англии, Франции, Германии. Особенно полезными были для становления российского местного самоуправления его статьи «Местное самоуправление в Америке и его историческое значение», «Низшая земская единица в Соединенных Американских Штатах», кающиеся этой структуры власти в США.

Ковалевский в местном самоуправлении выделял два важных момента - возможность местным центрам самостоятельной жизни, а жителям их - приобрести в служении местным интересам ту школу, без которой немыслима гражданская зрелость. Они являются, по его мнению, двумя задачами местного самоуправления, определяющими высшую цель - управление согласно действительным нуждам и желаниям, которых не может понять даже самая просвещенная центральная администрация, это доступно только «местным обывателям, знакомым с повседневной административной практикой, а таких обывателей не в состоянии создать ни школа, ни даже университеты., а одна лишь практическая деятельность, участие возможно большего числа местных жителей в заведывании местными делами, т.е. опять-таки не иное что, как местное самоуправление» .

Безусловно, исследования М. Ковалевским различных примеров самоуправления в разных странах, выявление их организационной сущности и функций сыграли большую роль в обсуждении и строительстве отечественной структуры самоуправления, которая в конце XIX и в начале XX вв. была чрезвычайно актуальна. Кроме того, как мне кажется, историческо-социологи-ческое исследование М. Ковалевским сущности и функций самоуправления неплохо бы знать современным отечественным законодателям и управленцам, имея в виду, что эта структура формируется в нашей стране с трудом и еще далека от качественного уровня. М. Ковалевский в своих работах представил в свое время весь мировой опыт самоорганизации населения.

М. Ковалевский был одним из первых исследователей зарождавшихся демократических институтов политической организации России начала XX в. и одним из их созидателей. Его опыт изложен им в нескольких трудах, но особенно актуальными являются работы «Что такое парламент?», «Русская Конституция» в 4 книгах и т.д. Если в первой работе освещается история парламентаризма, ее сущность и функции, что было актуально для тогдашней России, то в нескольких книжках о русской Конституции. М. Ковалевский рассматривает Манифест 17-го октября как документ, внесший «существенные изменения в будущий строй нашей государственной жизни» . Он пишет: «Манифест 17-го октября открывается обещанием даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов. Это те необходимые вольности, без которых... невозможно существование правового или конституционного порядка, как невозможно и правильное производство выборов, т.е. сознательное и искреннее выражение различными классами общества их соответственных нужд и желаний» . М. Ковалевский утверждает, что «Наша великая хартия вольностей, как все великие хартии того же порядка, только тогда сделается действительностью, когда обещанные его начала проведены будут в жизнь целым рядом законодательных актов» . Этим должна была заниматься Государственная дума. Он по праву считал, что решить вопросы свободы и самоуправления невозможно без такой формы парламентаризма, как Дума, которая формировалась в России. М. Ковалевский высоко оценивал опыт I Думы, хотя очень короткой, и считал, что, по крайней мере, она показала себя могущественным средством «для постановки на очередь известных вопросов» и, несмотря на то, что «Она не дала нам ни одного важного законодательного мероприятия, но она определила программу деятельности русских законодателей на ряд поколений» . Он писал, что кратковременная двухмесячная деятельность стоила целых годов и в сознание населения России проникла идея необходимости развития парламентаризма, где обсуждаются важные вопросы жизни страны в целом, и ее частей при участии представителей всех сословий и народностей, и выражал надежду, что заветы, оставленные первой Думой, не потеряют своей жизненной силы и во многом определят тот путь, по которому пойдет дальнейшее развитие нашей гражданственности .

М. Ковалевский - один из тех, кто теоретически и практически способствовал в России становлению демократических форм правления. Им обоснована теория российского конституционализма, представлены конкретные пути формирования гражданского общества на основе свободы личности и гражданского равноправия, т.е. всесословности.

М. Ковалевский прекрасно знал историю отечества и политические опыты. Это представлено в его книге «Очерки по истории социально-политических учреждений России», где дается прекрасный обзор государственно-политических учреждений страны для их понимания и использования в политических реформах начала XX века. Каждый политический вопрос он рассматривал на огромном историко-теоретическом материале, что было характерной чертой его творчества. Эта сторона деятельности М. Ковалевского сегодня забыта в наших политологических и социологических исследованиях.

К сожалению, творчество нашего выдающегося предшественника недостаточно включено в научное творчество наших ученых, что не способствует фундаментальности их исследований. В работах М. Ковалевского заложена высокая культура исследования. Он в свое время был учителем по политическому устройству многих поколений ученых и государственных деятелей России. Об его учительстве говорят и названия работ. Например, одна из статей называется «Что такое парламент?». Современник М. Ковалевского, А. Васильев, подчеркивая его учительство, писал, что он способствовал становлению политической мысли русской интеллигенции и утверждению идей права и свободы в обществе.

В творческом наследии М. Ковалевского представлены работы, касающиеся теории политических идей и процессов и политического обустройства России в конце и в начале XX вв. Он действительно, стоял у истоков политической культуры русской интеллигенции, словом и делом пропагандируя идеи свободы личности, демократической власти, правового общества в тогдашней России.

Когда читаешь сегодня его работы в области политических идей и политического строительства, чувствуешь их чрезвычайную актуальность. Многие вопросы по политическому обустройству России, о которых говорил М. Ковалевский, обсуждаются сегодня. Среди них: соотношение Государственных органов и институтов самоуправления; проблема неравенства в материальном обеспечении и гражданского равноправия; проблема федерализма и политического единства России; справедливость выбо-

ров во все уровни законодательной власти; проблемы строительства гражданского общества в своем отечестве и т.д. По этим и другим проблемам политической жизни он высказывал свою позицию, всегда основанную на большом историко-теоретическом материале и данных отечественной социальной и политической жизни, включая материалы собственных наблюдений.

Например, он считал, что в России должна быть сильная государственная власть, солидарно работающая с органами самоуправления гражданского общества, что стало сегодня предметом дискуссий между консерваторами и радикалами. Актуальны его идеи о неравенстве, оно, по его мнению, должно решиться через гражданское равноправие, равные права всех сословий общества. Проблему государственно-территориального обустройства России он видел в федерализме как основе политического единства страны. Он, подчеркивая важность этого принципа, писал, что при федерализме при наличии гражданского равенства, политической свободе и культурного самоопределения не возникает центробежного движения, наоборот видим тяготение

Список литературы:

к единству. Справедливость выборов представительных органов всех уровней важная часть рассуждений М. Ковалевского. Он считал, что в представительствах должны участвовать все граждане, представители всех партий русского общества, без влияния сословности и доли собственности. М. Ковалевский, как мы говорили выше, активно выступал против превращения выборов в конкуренцию владельцев собственности. Это он считал грозным фактором социальных конфликтов, разрушающих идеи равенства и солидарности.

В настоящее время актуальность идей М. Ковалевского по важным проблемам политического развития страны несомненна. С нашей точки зрения, необходима активная верификация их по отношению к современным политическим процессам. Это один из факторов того, что мы будем глубоко и в прагматическом плане обсуждать отечественные проблемы социально-политического развития страны, которое, по мнению М. Ковалевского, должно идти в направлении к углублению солидарности, солидарного отношения между людьми, социальными слоями и политическими учреждениями.

Ковалевский М.М. Английская конституция и ее историк. - М., 1880. - 61 с.

Ковалевский М.М. Местное самоуправление в Америке и его историческое значение // Вестник Европы. - 1885, № 2. - С. 793-820.

Ковалевский М.М. От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму. Рост государства и его отражение в истории политических учений. Т. II.

М. 1906. - 495 с.

Ковалевский М М. Первая Дума и ее заветы // К 10-летию ¡-й Государственной Думы, 27 апреля 1906

Ковалевский М.М. Русская конституция II. Избирательное право // Бесплатное приложение «Биржевым новостям». II издание. - 1906. - С. 3-36.

Ковалевский М.М. Русская конституция. Свободы // Политическая библиотека «Биржевых Ведомостей», вып. 5-й. - СПб. 1906.

Магазинер Я. Политическая идея М.М. Ковалевского в связи с характеристикой его личности // Вестник Европы. - 1917, № 3. - С. 305-326.

М.М. Ковалевский в истории российской социологии и общественной мысли. К 145-летию со дня рождения М.М. Ковалевского / Отв. ред. А.О. Бороноев. - СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета 1996. - 240 с.

М.М. Ковалевский и российская общественная мысль. К 150-летию со дня рождения / Отв. ред. А.О. Бороноев. - СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 2003. - 238 с.

Погодин С.Н. Максим Максимович Ковалевский. - СПб.: Нестор, 2005. - 155 с.

Российские социологи внесли значительный вклад в развитие мировой социологической мысли. В дореволюционный период в российской социологии развивались такие направления, как натуралистическое (Л. Мечников), марксистское (Г. Плеханов, В. Ленин), позитивистское ( , М. Бакунин, П. Кропоткин), психологическое (Н. Кареев, Э. Де-Роберти), христианско-гуманистическое (Н. Бердяев, С. Булгаков, Вл. Соловьев).

Виднейшим российским социологом был М. Ковалевский , уточнивший представления о предмете и методе социологии и основавший школу политической социологии. В соответствии с общими течениями общественной мысли в российской социологии выделялись славянофильское («особое») направление (Н.Данилевский, П. Киреевский, А. Хомяков), западническое (реформистское) направление (К. Кавелин, Т. Грановский) и революционно-демократическое (В. Белинский, А. Герцен, Н. Чернышевский).

К числу важнейших особенностей российской дореволюционной социологии можно отнести следующие:

• синтетический характер развиваемых теорий, использование методов и результатов из области теории государства и права, экономики, философии, естественных наук;
• нравственный подход к социологическим исследованиям;
• тесная связь с общественной жизнью и непосредственное участие большинства социологов в политической деятельности.

Поэтому рассмотрим более подробно становление и развитие политической социологии в России, ограничившись дореволюционным периодом. Первым политико-социологическим произведением в России считается работа А. Стронина «Политика как наука» (1872). Для анализа политических отношений А. Стронин использовал «органицистические» идеи О. Конта и Г. Спенсера, выделяя в социологии «нсвсщсствснную» часть, описывающую политику, и «вещественную», описывающую экономические отношения. Саму социологию политики Стронин подразделял на фундаментальную (теоретическую) и прикладную (практическую) части.

Важнейшей темой для российских политических социологов были социальные механизмы власти. Здесь выделяются четыре подхода: нормативный (А. Алексеев, С. Котляревский, П. Покровский) — власть как вид общественной связи, скрепленный нормами права для поддержания социального порядка; власть как силовое отношение (В. Ивановский); психологический (Н. Коркунов, С. Франк, Л. Петражицкий) — власть как отношение между людьми, отражающее психологическую склонность повелевать и подчиняться; марксистский (Г. Плеханов, В. Ленин) — власть как воля господствующего класса и инструмент социального преобразования.

Политические исследования требовали изучения социальной стратификации. Еще в книге А. Стронина был использован геометрический подход к политической стратификации, подразделявший российское общество на три класса в виде «пирамиды-конуса». Впоследствии вопросы политической стратификации и мобильности были детально разработаны П. Сорокиным, который пришел к выводу о том, что политическая стратификация изменяется во времени и пространстве без какой- либо устойчивой тенденции, но носит универсальный характер: «Если в пределах какой-либо группы существуют иерархически различные ранги в смысле авторитетов и престижа, званий и почестей, если существуют управляющие и управляемые, тогда независимо от терминов (монархи, бюрократы, начальники) это означает, что такая группа политически дифференцирована, чтобы она ни провозглашала в своей конституции и декларации».

Внимание дореволюционных российских социологов привлекали вопросы иерархической организации, бюрократии и элитизма. В своей работе «Демократия и политические партии» (1898) М. Острогорский привел классическую постановку вопроса об отчуждении партийных лидеров от народа и партийной массы, сформулировал ряд важных идей о партийной олигархии в условиях формальной демократии. Либеральный мысли- гель Б. Чичерин дал резкую оценку бюрократии: «Бюрократии ненавистны независимые силы, полагающие предел ее властолюбии и произволу». Профессор В. Ивановский выделил государственную бюрократию в особый класс, занимающий специфическое место в политическом поле. Он же провел скрупулезное эмпирическое исследование российского местного самоуправления, с методической точки зрения и поныне носящее образцовый характер.

Выдающийся социолог М. Ковалевский в ряде работ разработал проблематику социального генезиса политических институтов, базируясь на принципе «параллелизма мысли и учреждений» и генетическом принципе. Практически все российские социологи интересовались социальными механизмами государственного устройства. Водораздел здесь обозначен определениями государства — Б. Кистяковского как «правовой организации народа» и В. Ленина как «машины для подавления одного класса другим». В «Таблице русских политических партий» Е. Черский предвосхитил современные количественные методы формализации, построив своеобразную матрицу, подразделяющую партии «по строкам» по их диапазону в политическом спектре, а «по столбцам» — по отношению к общественным проблемам.

Наибольшую трудность представляет попытка освещения в учебном пособии современного состояния российской социологии: во-первых, окончательные оценки всегда требуют прошествия определенного времени, во- вторых, всегда существует опасность кого-то забыть и обидеть. Поэтому ограничимся сказанным.

Максим Максимович Ковалевский (1851-1916)

Максим Максимович Ковалевский (1851 — 1916) — русский социолог, правовед.

Метод социологии Ковалевского — историко-сравнительный, основанный на выделении у разных народов групп, сходных по политическим, юридическим, историческим и другим подобным характеристикам, рассмотрение которых позволяет выявить основные этапы развития общества в целом. Критерий выделения сходных групп Ковалевский видел во внешнем сходстве анализируемых явлений, что усложняло их классификацию и выявление причин, их породивших. Стремясь преодолеть эту трудность, Ковалевский установил главную причину изменений для каждой сферы общественной жизни: в экономике — биосоциальный фактор — рост численности населения, в политике — экономические сдвиги, в общественной жизни — политическая практика. Анализ социальных явлений на основе их происхождения Ковалевский называл генетической социологией, с помощью которой он исследовал образование основных общественных институтов — семьи, собственности, государства. Эволюцию этих институтов определяют в основном факторы биосоциального (рост численности населения) и психологического порядка.

Ковалевский отстаивал положение о преходящем характере частной собственности. После поражения революции 1905 г. он обратился к анализу государства, которое понимал как расширение «замиренной сферы», возникающее в результате психологической склонности людей признавать над собой власть выдающихся личностей, которые якобы наделены магической силой управлять природой. Происхождение классов Ковалевский не связывал с возникновением государства, считая основой социальной дифференциации рост плотности населения и возникающее на этой основе разделение труда.

Наиболее ярко сущность социологической концепции Ковалевского отразилась в его взглядах на прогресс, которые складывались под влиянием идей о росте «замирения» как главном признаке прогресса в учении его университетского учителя Д. И. Каченовского, теории взаимности П. Прудона и социальной динамики . Под «замирснностыо» он понимал прекращение всеобщей естественной борьбы и гармонизацию социальных отношений, развитие солидарности между членами общества. Содержание прогресса Ковалевский отождествлял с расширением сферы солидарности, считая ее рост важнейшим и универсальным социальным законом. Солидарность — норма общественной жизни, а классовая борьба — отклонение от нормы. Хотя Ковалевский и признавал революцию как способ движения вперед, но считал се «противоестественной формой», результатом ошибок правительства.