Рафаил оптинский. Иеромонах Рафаил (Шейченко)
Свои именины в этот день совершают христиане, нареченные в честь святых Илариона, Феклы, Сусанны.
Мир и благословение Божие да пребывает с вами, дорогие именинники. Радости вам и мира о Духе Святом.
Сегодня Святая Церковь совершает память новомученика, исповедника иеромонаха Рафаила.
В миру Родион Иванович Шейченко, происходил родом с Украины, по специальности был ветеренарным фельдшером. 25 августа 1917 года поступил в Оптину пустынь послушником.
Родион Иванович пришел в Оптину уже взрослым человеком, хотя как он писал своей духовной дочери: «От дней детства, под кровом родителя своего, я всей пылкостью чистой юной души любил и жаждал святого иноческого жития. Оно было мечтой детства и усладой юности. И вот я стал у преддверия желаний моих...» Окончательное решение принять монашество пришло после трагического случая в его семье. На его глазах убили кого-то из его близких, и он сам на салазках привез тело убитого домой. Видимо это послужило последним толчком к тому, чтобы порвать с миром.
В 1923 г. Оптину закрыли, монахов выселили. С великой скорбью покидали иноки обитель. Большинство, в том числе и о. Рафаил (он стал иеродиаконом еще до закрытия монастыря), поселились в городе Козельске и старались служить, где было только возможно. Это продолжалось до 1928 г. Братии делалось все меньше, одни уезжали, других арестовывали, а в 1928 г. были арестованы все оставшиеся монахи Оптиной, среди них был и о. Рафаил. В ссылках о. Рафаил провел 21 год: первое время он отбывал срок под Москвой, в Дмитровском районе (Дмитлаг), затем 10 лет был на тяжелых работах на Баренцевом море, потом трудился ветеринаром. Последний свой срок о. Рафаил отбывал на Соловках.
Сразу после ареста о. Рафаил попал в лагерь общего режима и стал работать в нем по своей старой специальности ветеринаром, при лагере было подсобное хозяйство. Поэтому он жил не в общем бараке, а в «отдельной комнатке» — стойле свинарника. Собрав богослужебные книги, он ежедневно совершал службы в «своей комнатке». Когда в 1931 г. туда же был прислан о. Борис Холчев, о. Рафаил выхлопотал разрешение поселить батюшку вместе с ним в свином стойле; вместе они встретили Пасху 1931 г. Когда открылось, что о. Рафаил тайно совершает службы, он получил дополнительный срок — 15 лет лагерей строгого режима, который отбывал на Соловках.
Из лагеря о. Рафаил вышел в середине 1940-х гг. инвалидом. Он поселился недалеко от Оптиной пустыни (освобожденный заключенный должен был назвать точное место, куда он поедет, и о. Рафаил назвал г. Козельск). Приехав в Козельск, он нашел там полную разруху. Действующего храма в городе не было. Физически о. Рафаил был очень слаб, но душа его горела любовью к Богу. Он поехал в г. Москву к митрополиту Крутицкому и Коломенскому Николаю (Ярушевичу), который посвятил его в иеромонахи (это произошло в день празднования иконы «Утоли моя печали» в московском храме Успения в Гончарах, что на Таганке) и благословил хлопотать об открытии храма.
Служение о. Рафаил проходил в г. Сухиничи, затем в Георгиевском храме г. Козельска. Восстановив козельский Благовещенский храм, он был назначен его настоятелем. О. Рафаил был человеком великой любви и жалости к людям. Приехав в Козельск, он стал заботиться о состарившихся и немощных сестрах Шамординского монастыря, многие из них тоже вернулись из ссылок. Душа его вмещала всех, кто нуждался в помощи. Все шли к нему, как к родному отцу, и всех он согревал своей любовью. Много было и не монашествующих, но просто исстрадавшихся от многообразных трудностей, и для каждого в его душе находилось тепло.
В конце 1940-х гг. в Козельске рукоположили в священники бывшего учителя, о. Сергия, который стал служить с о. Рафаилом. Всеобщая любовь, которой пользовался о. Рафаил, видимо, возбудила в сердце о. Сергия зависть, и он уговорил одну из прихожанок написать ложный донос на о. Рафаила в МГБ. Она написала, что о. Рафаил был связан с немцами, и его снова арестовали и отправили в лагерь (1949-1955) под г. Киров, где батюшка отсидел 5 лет и 8 месяцев. О. Рафаил, слабый и совершенно больной (ему уже было за 60 лет), сидел с уголовниками. Без него в Козельске был освящен Благовещенский храм, и о. Сергий стал там настоятелем. В письмах из лагеря о. Рафаил умолял своих духовных чад «простить Наташу» (которая прислала ему покаянное письмо о своем грехе доносительства), говорил о том, что без воли Божией «ни влас с головы не пропадет», что «нужно смиряться перед волей Божией, в какой бы тяжелой форме она ни выражалась». Выйдя из заключения, о. Рафаил стал служить в восстановленном им храме, в котором настоятельствовал о. Сергий, и поэтому о. Рафаил смиренно стал вторым священником в своем же храме. Несмотря на слабость здоровья, дверь о. Рафаила, как и до ссылки, никогда не закрывалась, и он принимал всех нуждающихся.
Иеромонах Рафаил был духовным сыном преп. Нектария, также был близок с архимандритом Борисом (Холчевым) и епископом Стефаном (Никитиным). В 1957 г. к о. Рафаилу приезжал Иван Митрофанович Беляев (бывший послушник Оптинского скита, родной брат преподобного Никона), который на старости лет вновь обрел веру. После беседы с о. Рафаилом Иван Митрофанович даже хотел остаться у него в Козельске, но о. Рафаил благословил его вернуться в Москву и нести свой семейный крест до конца.
На Троицкую родительскую субботу 1957 г., вернувшись с кладбища после многочисленных панихид, отец Рафаил заболел воспалением легких, после чего и скончался через 10 дней. Похоронен он был на городском кладбище г. Козельска; на могиле его не было надписи, потому что в ней похоронили еще двух священников. Летом 2005 г. останки иеромонаха Рафаила были перенесены в Оптину пустынь и захоронены на братском кладбище монастыря.
Мы вновь находимся в периоде поста, и это всегда радостно, потому что пост - это время свободы, время приведения себя в порядок, дополнительный ресурс для человека, желающего, чтобы в его душе пребывала благодать Божия. Хотя устав поста дозволяет воздержание, чуть более легкое, чем Великий или Успенский пост, тем не менее, это удивительная возможность и настроить молитвенное правило, и организовать духовное чтение, и привести в порядок внимательное отношение к себе и жизни. Потому что пост - это оружие, которым каждый должен научиться пользоваться правильно. К сожалению, наша современная жизнь предполагает очень мало возможностей для подвига, а душа без подвига не растет. Когда все комфортно, запланировано и благополучно с материальной точки зрения, а человек заинтересован только в устройстве своего быта, все это, как правило, бывает в ущерб душе.
Время поста - искусственное помещение себя в определенные рамки, потому что они необходимы человеку. Страсти начинают умаляться и иссыхать, если начинать их ограничивать хотя бы в малом. Мы уже неоднократно говорили, что цель поста не просто воздержание от определенных продуктов, ведь мы не йоги, которые определенными физическими упражнениями могут достигать каких-то сверхъестественных состояний. Но любое преодоление естества незаконным, или бездуховным, способом приводит человека к еще худшему состоянию самодовольства, гордости, превозношения. Понаблюдайте, как часто во время поста мы начинаем замечать за ближними, что один мороженое ест, другой много смотрит телевизор - «я-то этого не делаю, значит, я молодец, а вот они грешники».
Цель поста - смирить душу. Как об этом говорит пророк Давид: «Постом смирял душу мою, и молитва в недра моя возвращалась». Каким образом происходит смирение души? В первую очередь через послушание, в данном случае через послушание Церкви, которая постановила в определенное время ограничить свое физическое состояние, причем не только интересы желудка, но и взгляд, слух и язык. Ведь от столь малого телесного органа, как наш язык, происходит огромное количество зла. Ничем другим столь не согрешает человек, сколько грешит словами, сам страдая от этого.
Церковь полагает воздержание, и мы, доверяя Богу и Церкви, ограничиваем свою волю и подчиняемся воле Божией. Через послушание Церкви человек приобретает благодать Божию. Таков законный путь: через послушание приобретается смирение, смиренным же Господь подает благодать, а благодать, приходя, начинает врачевать наши страсти. Ни усилия нашей воли, ни определенные психофизические упражнения, настраивающие человека на определенный лад, а благодать Божия лечит человеческую душу от страстей. Но лишь когда душа приобретает смирение.
Постараемся не растерять это удивительное время поста, это бывает даже сложнее, чем в Великий пост, к которому Церковь начинает готовить нас заранее и евангельскими чтениями, и определенными покаянными песнопениями. Петропавловский пост проще в отношении устава, но тем больше должно быть внутренней самоорганизации; должен быть и внутренний настрой, и решительное желание небольшого подвига. Потрудимся, и Господь подаст нам Свою божественную благодать. Помогай нам всем Господь.
Священник Евгений Попиченко
Расшифровка: Юлия Подзолова
Девятнадцатого июня мы чтим память преподобноисповедника Рафаила (Шейченко) (1891-1957), удивительного подвижника, исполнившего в полной мере заповедь Христову «любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас, благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас (Лк. 6:27, 28)».
Отец Рафаил (в миру Родион) родился в Курской губернии в обычной крестьянской семье. Отец работал сапожником, занимался переплётным делом. Родион окончил церковноприходскую школу, учился в земском училище, работал, как и отец, сапожником. Будучи призванным в армию в 1913 году, окончил военно-ветеринарную фельдшерскую школу. Все эти профессии очень пригодились ему в дальнейшей жизни.
Ещё в ранней юности побывал Родион в паломником и трудником. Оптина произвела такое сильное впечатление на душу юноши, что память о ней он хранил и в армии, и на фронтах Первой мировой войны. Позднее он напишет о себе так: «От дней детства, под кровом родителя своего, я всей пылкостью чистой юной души любил и жаждал святого иноческого жития. Оно было мечтой детства и усладой юности».
Военные годы только укрепили веру и желание служить Господу. Вернувшись с фронта, молодой унтер-офицер попрощался с домашними и отправился в Оптину. Был принят в число братии и нёс клиросное послушание и послушание ветеринарного фельдшера.
Советская власть преобразовала монастырь в племенное хозяйство, но братия могла ещё трудиться и молиться в родной обители. В 1923 году окончательно закрыли монастырь, и монахи со слезами покидали родную , селились в Козельске на частных квартирах. Послушник Родион вспомнил ремесло сапожника и стал зарабатывать им на жизнь.
Молодой человек вступает на путь исповедника, приняв в 1928 году, в страшное для верующих время, монашеский постриг. В этом же году отец Рафаил был рукоположен в иеродиакона.
Власти старались всячески притеснять монахов - «чуждый элемент», и зимой 1930 года отец Рафаил был принудительно мобилизован на лесозаготовки. Летом того же года ОГПУ обвинило группу оптинских монахов (и отца Рафаила) в антисоветской агитации и подстрекательстве крестьян к восстанию во время беспорядков, случившихся в Козельске на Духов день.
Отца Рафаила приговорили к десяти годам лагерей. Четыре года он провел в исправительно-трудовом лагере на Урале, затем был лагерь в Московской области. Здесь преподобноисповедник работал ветеринарным фельдшером при животноводческой ферме совхоза и жил в одном из пустых загонов для свиней. Питался тем, что давалось свиньям; и это ещё была милость Божия, так как другие заключенные не имели и такого дополнения к своему скудному рациону.
Находясь в лагере, отец Рафаил не скрывал своей веры. Во время свидания ему передали Евангелие, молитвослов, икону, а поскольку жил он отдельно, то мог беспрепятственно молиться, приглашая иногда к себе некоторых из заключенных собратий.
Оперуполномоченные НКВД, в конце концов, решили, что оптинский монах ведёт слишком активную религиозную жизнь. До окончания срока оставалось четыре года, но этот срок продлили и, по решению суда, отправили молитвенника в отдалённые северные лагеря: сначала в Мурманск, а затем в Усольлаг в Соликамске Пермской области.
Из заключения отец Рафаил освободился только в 1943 году. Сначала в Козельске жить не разрешили и вернуться туда, ближе к милой Оптиной, удалось только в 1944 году.
В этом же году он был рукоположен и назначен, согласно просьбе двадцатки, настоятелем Благовещенской церкви. С этого времени началась многотрудная пастырская деятельность иеромонаха Рафаила.
Храм Благовещения был сильно поврежден, а колокольня снесена до основания. Отец Рафаил стал служить в наскоро отремонтированном приделе, тратя много сил на восстановление храма. Поскольку строительную технику было тогда достать невозможно, то строили вручную. К 1949 году храм почти восстановили и поставили иконостас.
Был человеком великой любви и жалости к людям. Приехав в Козельск, он стал заботиться о состарившихся и немощных сестрах Шамординского монастыря, многие из которых тоже вернулись из ссылок. Душа его вмещала всех, кто нуждался в помощи, люди шли к нему, как к родному отцу, и всех он согревал своей любовью.
Много было и не монашествующих, но просто исстрадавшихся от многообразных трудностей, и для каждого в его душе находилось тепло. Верующие стали обращаться к отцу Рафаилу как к духовнику, со многими у него завязались близкие духовные отношения, которые нашли своё отражение в письмах.
Власти установили тщательную слежку за ревностным пастырем, его стали часто вызывать в местное отделение МГБ. Сделали своё чёрное дело и доносы завистников и недоброжелателей.
Было составлено обвинительное заключение. Отца Рафаила обвинили в антисоветской агитации, в том, что он «среди отсталых верующих и монашеского элемента пользуется большим авторитетом». Осенью 1949 года Особое Совещание приговорило его к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере Вятлаг.
Почти все близкие к отцу Рафаилу прихожане были убеждены, что в его страданиях повинны ставший после его ареста настоятелем отец Сергий (Шумилин) и бывшая староста храма Наталья. Сам же отец Рафаил просил благословить их и молиться за них, а никак не ругать, умолял своих духовных чад «простить Наташу» (которая прислала ему покаянное письмо о своём грехе доносительства).
Он писал духовным дочерям: «Детка Тоня! А за то, что ты носишь в сердце своём змею неприязненного чувства к отцу Сергию, и даже как ты пишешь: “Не простила и, наверное, никогда не прощу!” - за это не похвалю. Это чувство не христианское и гибельное для души».
«…И мы с тобою грешные, нуждаясь в прощении грехов, молимся: “Отче наш, иже еси на небесех... и остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должникам нашим”. Вот видишь, чтобы получить от Господа прощение, впредь надо самому простить.
Итак, дорогое дитя мое, прошу и за меня, и за себя - не сердись ни на кого, а тем более, на отца Сергия, как не сержусь ни на кого я и всем простил в самый час скорби моей ещё одиннадцатого июля, и сейчас, как и до самой смерти, буду о них молиться не яко за врагов и обидчиков своих, а яко о благодетелях спасения моего, - да помилует и спасёт их Господь. Поступи и ты так же, и воцарится в душе твоей мир и покой, а в этом всё счастье человеческое на земле.
…А то, что совершилось со мною, то это все не по хотению человеков, а по воле Божией - ко спасению моему, и этой воле Божией я покорен на все виды страданий и смерти, где и какова она ни будь. Со словом на устах и в сердце, с каким умер в изгнании святитель Иоанн Златоуст: “Слава Богу за все!”»
«Чадо! Прошу не огорчайся и не сетуй на Наташу, как не огорчаюсь ни на кого я. Кто весть пути и судьбы Господни? Разве Сыну Божию подал чашу Каиафа или Пилат, или Иуда, предавый его? Нет, Отец Небесный. Мой долг не судить, а простить всех, всех и за всё…
Простить врагу - святое дело,
Но кто в беде помог врагу,
Вот про того сказать я смело,
Как про подвижника могу!
Отцу Сергию скажи: “Если судит Господь живу мне быти и возвратиться, то одной милости буду просить у всего народа - быти ми сторожем святого храма Божия и дома Матери Божией - и только”...»
Отец Рафаил без ропота нёс крест исповедника, молился за всех духовных чад, и даже за гонителей. О пребывании в лагере старец писал своему духовному чаду так: «…Мы здесь 40-60 человек, как в улье пчелы, добавь к сему игры, ругань, споры, зависть, озлобленность и многое другое - до потери человечности. Поверь, что жизнь в лесу, в пещере была бы для меня - отблеск Рая на земле. Но надо терпеть, смиряться и паче благодарить Господа, спасающа мя грешнаго…»
О терпении в скорбях своих старец писал:
«… Неужели аз, безумный, окаянный, ничтожнейший прах, дерзну просить от Господа к себе большего внимания, чем заслуживал того вселенский вития, украшение Церкви Христовой, её слава - святой Иоанн Златоустый, окончивший дни свои в изгнании? Да не будет!
Но своё пребывание под спудом, свое уничижение и скорби не променяю ни на какие суетные радости, а свою умиленную, покаянную и радостную слезу - ни на какие чины, славу и сокровища мира сего. Но пою, славлю и благодарю за всё Бога моего, взывая купно со святым мучеником Евстратием: телесныя бо страдания, Спасе, суть веселие рабам Твоим! Грешный Рафаил».
Все хлопоты верующих об освобождении своего пастыря были безрезультатны. Центральная Комиссия по пересмотру дел оставила приговор в силе, так как, несмотря на репрессии, отец Рафаил не отказался от своих убеждений и в случае досрочного освобождения намеревался продолжить активную церковную деятельность.
Он был освобождён только в 1955 году, после того, как началось массовое освобождение из лагерей по неправосудным приговорам. Выйдя из заключения, начал служить в восстановленном им Благовещенском храме, где настоятельствовал отец Сергий. Отец Рафаил смиренно стал вторым священником в своём же храме.
Старцу было уже за шестьдесят, он был болен и слаб, но пережитые скорби приблизили его ко Господу, научили глубокому состраданию к людям. Он любил и почитал нищих, завещал это и своим духовным детям. Каждое воскресенье приглашал нищих к себе на чай.
Однажды он велел привести и напоить некую нищую чаем в день её Ангела. Нищая была слепой и не могла даже дойти самостоятельно, тем причиняя дополнительные хлопоты другим. Тогда одна из духовных дочерей отца Рафаила с упреком сказала: «Да ну, батюшка, очень уж это нужный товар!» На что он ответил: «Это самый нужный товар!»
Отец Рафаил старался как можно чаще служить, никому не отказывал в исполнении треб, хотя порой это было для него физически крайне утомительно, особенно, когда приходилось в дни ненастья ходить на кладбище и служить по заказу родственников почивших панихиды. Он безотказно принимал страждущих, духовно изголодавшихся людей, которые стали съезжаться к нему со всех концов страны.
Весна 1957 года выдалась холодная и затяжная. Хотя отец Рафаил чувствовал себя физически нездоровым, он ну дил себя часто служить и принимал всех приходящих. Троицкую родительскую субботу он дотемна провёл на кладбище, люди просили его отслужить ещё и ещё одну панихиду, всем хотелось, чтобы именно этот смиренный исповедник помолился за их почивших сродников. А он, привыкший к самоограничению, к крайнему самоотречению, никому не отказывал.
И никто не заметил вовремя, что всеми любимый батюшка давно превысил меру сил человеческих и тяжело заболел. Вечером, когда отец Рафаил вернулся домой, стало ясно, что он болен воспалением лёгких.
Духовные чада хотели позвать к больному старцу врача, просили на это благословения у настоятеля отца Сергия, но тот тянул и откладывал столько, что всякая врачебная помощь стала уже запоздалой. 19 июня 1957 года старец скончался.
Оказавшись слишком внезапной, его кончина потрясла людей. Когда отца Рафаила хоронили, то гроб с его телом почти в течение целого дня двигался от дома до кладбища, столько людей хотело проститься со старцем.
Отец Рафаил был погребен на старом кладбище в Козельске. В 2005 году по благословению Святейшего Патриарха Алексия его мощи перенесли на братское кладбище Оптиной пустыни, а в 2007 году - в Преображенский храм Оптиной.
Имя преподобноисповедника включено в Собор новомучеников и исповедников Российских.
Отче Рафаиле, моли Бога о нас, грешных!
Иеромонах Рафаил (Шейченко)
Иеромонах Рафаил (Родион Иванович Шейченко) происходил родом с Украины и по специальности был ветеринарным фельдшером. В Оптину пустынь он поступил послушником 25 августа 1917 года.
Родион Иванович пришел в Оптину уже зрелым человеком, хотя, как он писал своей духовной дочери:
"От дней детства, под кровом родителя своего, я всей пылкостью чистой юной души любил и жаждал святого иноческого жития. Оно было мечтой детства и усладой юности. И вот я стал у преддверия желаний моих…."
Окончательное решение принять монашество пришло после трагического случая в его семье. На его глазах убили кого-то из его близких, и он сам на салазках привез тело убитого домой. Видимо это послужило последним толчком к тому, чтобы порвать с миром.
В 1923 году Оптину закрыли, а монахов выселили. С великой скорбью покидали иноки обитель. Большинство, в том числе и отец Рафаил (он стал иеродиаконом еще до закрытия монастыря), поселились в городе Козельске и старались служить, где было только возможно. Это продолжалось до 1928 года. Братии делалось все меньше, одни уезжали, других арестовывали, а в 1928 году были арестованы все оставшиеся монахи Оптиной, среди них был и отец Рафаил.
В ссылках отец Рафаил провел 21 год: первое время он отбывал срок под Москвой, в Дмитровском районе (Дмитлаг), затем 10 лет был на тяжелых работах на Баренцевом море, а потом трудился ветеринаром. Последний свой срок отец Рафаил отбывал на Соловках.
Сразу после ареста отец Рафаил попал в лагерь общего режима и стал работать в нем по своей старой специальности ветеринаром, при лагере было подсобное хозяйство (свиноводство). Поэтому он жил не в общем бараке, а в "отдельной комнатке" - стойле свинарника. Собрав богослужебные книги, он ежедневно совершал службы в "своей комнатке". Когда в 1931 году туда же был прислан отец Борис Холчев, отец Рафаил выхлопотал разрешение поселить батюшку вместе с ним в свином стойле; вместе они встретили Пасху 1931 года.
Когда открылось, что отец Рафаил тайно совершает службы, он получил дополнительный срок - 15 лет лагерей строгого режима, который отбывал на Соловках.
Из лагеря отец Рафаил вышел в середине 1940-х годов инвалидом. Он поселился недалеко от Оптиной пустыни (освобожденный заключенный должен был назвать точное место, куда он поедет, и отец Рафаил назвал город Козельск). Приехав в Козельск, он нашел там полную разруху. Действующего храма в городе не было. Физически отец Рафаил был очень слаб, но душа его горела любовью к Богу. Он поехал в Москву к митрополиту Крутицкому и Коломенскому Николаю (Ярушевичу), который посвятил его в иеромонахи (это произошло в день празднования иконы "Утоли моя печали" в московском храме Успения в Гончарах, что на Таганке) и благословил хлопотать об открытии храма.
Служение отец Рафаил проходил в городе Сухиничи, затем в Георгиевском храме города Козельска. Восстановив козельский Благовещенский храм, он был назначен его настоятелем. Отец Рафаил был человеком великой любви и жалости к людям. Приехав в Козельск, он стал заботиться о состарившихся и немощных сестрах Шамординского монастыря, многие из них тоже вернулись из ссылок. Душа его вмещала всех, кто нуждался в помощи. Все шли к нему, как к родному отцу, и всех он согревал своей любовью. Много было и не монашествующих, но просто исстрадавшихся от многообразных трудностей, и для каждого в его душе находилось тепло.
В конце 1940-х годов в Козельске рукоположили в священники бывшего учителя, отца Сергия, который стал служить с отцом Рафаилом. Всеобщая любовь, которой пользовался отец Рафаил, видимо, возбудила в сердце отца Сергия зависть, и он уговорил одну из прихожанок написать ложный донос на отца Рафаила в МГБ. Она написала, что отец Рафаил был связан с немцами, и его снова арестовали и отправили в лагерь (1949–1955) под город Киров, где батюшка отсидел 5 лет и 8 месяцев. Отец Рафаил, слабый и совершенно больной (ему уже было за 60 лет), сидел с уголовниками. Без него в Козельске был освящен Благовещенский храм, и отец Сергий стал там настоятелем. В письмах из лагеря отец Рафаил умолял своих духовных чад "простить Наташу" (которая прислала ему покаянное письмо о своем грехе доносительства), и говорил о том, что без воли Божией "ни влас с головы не пропадет", что "нужно смиряться перед волей Божией, в какой бы тяжелой форме она ни выражалась".
Выйдя из заключения, отец Рафаил стал служить в восстановленном им храме, в котором настоятельствовал отец Сергий, и поэтому отец Рафаил смиренно стал вторым священником в своем же храме. Несмотря на слабость здоровья, дверь отца Рафаила, как и до ссылки, никогда не закрывалась, и он принимал всех нуждающихся.
Иеромонах Рафаил был духовным сыном преподобного Нектария, также был близок с архимандритом Борисом (Холчевым) и епископом Стефаном (Никитиным). В 1957 году к отцу Рафаилу приезжал Иван Митрофанович Беляев (бывший послушник Оптинского скита, родной брат преподобного Никона), который на старости лет вновь обрел веру. После беседы с отцом Рафаилом Иван Митрофанович даже хотел остаться у него в Козельске, но отец Рафаил благословил его вернуться в Москву и нести свой семейный крест до конца.
На Троицкую родительскую субботу 1957 года, вернувшись с кладбища после многочисленных панихид, отец Рафаил заболел воспалением легких, после чего и скончался через 10 дней. Похоронен он был на городском кладбище города Козельска; на могиле его не было надписи, потому что в ней похоронили еще двух священников.
Летом 2005 года останки иеромонаха Рафаила были перенесены в Оптину пустынь и захоронены на братском кладбище монастыря.
Из книги Православие и грядущие судьбы России автора Рождественский Архиепископ НиконIX. Иеромонах Венедикт 18 августа скончался в пустыни Святого Параклита иеромонах Венедикт. В миру именовался Василий Сахаров, сын священника Тамбовской губернии. По окончании курса в духовной семинарии он сначала поступил в учителя, но потом соблазнился светской жизнью,
Из книги «Несвятые святые» и другие рассказы автора Тихон (Шевкунов)Х. Иеромонах Иннокентий 4 декабря 1912 года в лаврской больнице скончался иеромонах пустыни Святого Параклита Иннокентий. В пустынку он убежал от городского соблазна и от ухаживания за ним женского пола. Лет тридцать он был уставщиком в пустыни. На нем, Божиим попущением,
Из книги Первая молитва (сборник рассказов) автора Шипов Ярослав Алексеевич Из книги Слава и боль Сербии автора Автор неизвестен Из книги О календаре. Новый и старый стиль автораИеромонах Севастиан Довелось как-то заночевать у сельского батюшки - спросил дом священника, мне посоветовали идти на кладбище: «Там он и живет».Отыскал кладбище: слева за воротами церковь, справа - домишко похилившийся. Только постучался - зажегся свет, словно меня тут
Из книги Оптинский патерик автора Автор неизвестен3 сентября. Священномученик Рафаил, игумен Шишатовацкого монастыря Монастырь Шишатовац, так же как и все монастыри Сремской епархии и Фрушской горы, с самого начала Второй мировой войны и после нее был свидетелем геноцида сербов и истребления Православия. Пусть этот
Из книги Новые мученики российские автора Польский протопресвитер МихаилИкона времени. Архимандрит Рафаил (Карелин) Среди неизвестного в окружающей нас природе самым неизвестным является время, ибо никто не знает, что такое время и как им управлять. Аристотель Постоянным фактором нашего бытия является время. Однако античная и современная
Из книги Путеводитель по Библии автора Азимов АйзекИеромонах Иов (†14/27 января 1843) Отец Иов - из тульских оружейников, отличался прямотою характера и ясным взглядом на вещи. В 1813 году он сначала в своем городе Туле поступил в архиерейский дом к Преосвященному Амвросию (Протасову), известному даром красноречия, в бытность
Из книги Настольная книга православного верующего. Таинства, молитвы, богослужения, посты, устройство храма автора Мудрова Анна ЮрьевнаМонах Рафаил (Фомин) (†13/26 апреля 1913) Из крестьян Орловской губернии Ливенского уезда Знаменской волости села Космодамиановского; в миру Роман Васильевич Фомин, холост. Обучался в сельской школе чтению и письму. Записан в братскую книгу (одет в подрясник) 22 мая 1898 года (22
Из книги 400 чудотворных молитв для исцеления души и тела, защиты от бед, помощи в несчастье и утешения в печали. Молитвы стена нерушимая автора Мудрова Анна ЮрьевнаИеромонах о. Феодосий Смерть иеромонаха о. Феодосия, одно время бывшего настоятелем Богоявленского мужского монастыря в г. Житомире, случилась приблизительно в 1928 году.На Украине власть менялась 18 раз и связанные с этим обстоятельством зверства и казни были так велики и
Из книги Молитвослов на русском языке автораРафаил Но благодаря набожности и действию молитв для Товита и Сарры наступили лучшие дни. Бог услышал их: Тов., 3: 17. …и посылам был Рафаил исцелить обоих… Под влиянием персидской религиозной мысли (в которой постулировались огромные воинства добрых и злых духов) иудеи в
Из книги Что такое анафема автора Коллектив авторовАрхангел Рафаил МолитваСвятый великий Архистратиже Божий Рафаиле, приемый дар от Бога целети многия болезни. О, великий Архистратиже Божий Рафаиле, ты еси путеводитель, врач и целитель, руководствуй мя ко спасению и исцели вся болезни мои душевныя и телесныя, и проведи мя
Из книги автораАрхангел Рафаил (8/21 ноября) Святой Архангел Рафаил, или помощь и исцеление Божье, – имя третьего Архангела. В Святом Писании есть целая книга, посвященная ему, – книга Товита. В ней рассказывается, как Архангел Рафаил был послан Богом помочь сыну Товита Товии совершить
Из книги автораАрхангел Рафаил (8/21 ноября) В Святом Писании есть целая книга, посвященная Архангелу Рафаилу, – книга Товита. В ней рассказывается, что Рафаил был послан Богом помочь сыну Товита Товии совершить путешествие в мидийский город Раги и выполнить поручение отца. Архангел
Из книги автораАрхангел Рафаил Архангел Рафаил – целитель человеческих недугов, путеводитель, врач Божий.Имя Рафаил в переводе с еврейского языка означает – помощь, исцеление Божие, врачевание Божие, целитель человеческих недугов (Тов. 3:17; 12, 15).Архангел Рафаи?л (ивр. ????????????, Рэфа?эль –
Из книги автораАрхимандрит Рафаил Каверин). Об анафеме Вопрос о церковной анафеме вызывал и вызывает в наше время непонимание и недоумение, а в кругах либерально настроенной интеллигенции протесты и возмущения. Гуманисты считают анафему темным пережитком темного средневековья,
Отец Родиона занимался сапожным ремеслом и переплетным делом. В 1906 году Родион окончил церковноприходскую школу и поступил в земское училище, в котором проучился три года, а затем работал сапожником. В 1913 году он был призван в армию и во время службы окончил военно-ветеринарную фельдшерскую школу, ему было присвоено звание унтер-офицера, и он был отправлен в 6-й Уланский Волынский полк, где прослужил до демобилизации в 1918 году. Вернувшись с фронта на родину, Родион попрощался со своими домашними и отправился в Оптину пустынь, где уже не один раз бывал в качестве паломника и трудника.26 августа 1918 года, в день празднования памяти святителя Тихона, епископа Воронежского, Задонского чудотворца, Родион был принят в число послушников Оптиной пустыни. В монастыре он нес послушание ветеринарного фельдшера и пел на клиросе.
В 1918 году начались гонения на Русскую Православную Церковь, и Оптина пустынь была закрыта. В монастыре разместили племенное хозяйство. Братия оставалась пока на месте, разрешали совершать службы. В племенном хозяйстве Родион трудился в качестве ветеринарного фельдшера. В 1923 году безбожники окончательно закрыли обитель. Монахам пришлось поселиться в городе Козельске на частных квартирах. Послушник Родион стал зарабатывать на жизнь сапожным ремеслом.
В 1928 году иеромонах Оптиной пустыни Макарий (Чиликин) по благословению епископа Малоярославецкого, викария Калужской епархии Стефана (Виноградова) постриг послушника Родиона в монашество и нарек ему имя Рафаил, в честь архистратига Божия Рафаила, целителя человеческих недугов. В том же году епископ Масальский, викарий Калужской епархии Герман (Вейнберг) рукоположил его в иеродиакона, возвел в сан архидиакон, и десять месяцев архидиакон Рафаил пробыл при епископе в качестве келейника и иеродиакона на архиерейских службах. В 1930 году отец Рафаил был принудительно мобилизован на лесозаготовки.
В 1930 году гонения на Русскую Православную Церковь усилились, и ОГПУ приняло решение выдать оптинских монахов за антисоветскую организацию для последующего их ареста. Кроме обвинения в антисоветской агитации, монахов обвинили к подстрекательству крестьян к восстанию при беспорядках, случившихся в Козельске на Духов день,9 июня 1930 года.
18 августа 1930 года архидиакон Рафаил был арестован. Так было положено им начало несения креста Христова во узах. Отец Рафаил был допрошен сразу же после ареста, все вопросы сотрудника ОГПУ касались его биографических данных как оптинского монаха.
2 сентября его снова вызвали на допрос. Отвечая на вопрос следователя, он сказал: «Виновным себя не признаю… Ни в какой контрреволюционной группе не состоял и работы, направленной против советской власти, не вел… Руководство духовной жизни братства шло путем исповеди духовников. На базаре… на Духов день в городе Козельске я не был, находился дома, и поэтому, что было на базаре, не знаю, да и, как общее правило, на базары я не хожу…»
Были допрошены свидетели и, в частности, хозяйка квартиры, где жил архидиакон Рафаил, которая показала: « Из бесед с Рафаилом знаю, что последний является закоренелым монахом с присущими им старыми взглядами».
В октябре 1930 года следствие было закончено и составлено обвинительное заключение, в котором сотрудник ОГПУ в полном противоречии с действительностью, как бы демонстрируя помешательство по причине духовного повреждения, написал: «В августе 1930 года Сухиническим ОГПУ в городе Козельске было выявлено наличие монашеско-монархической контрреволюционной группы, охватывающей своим влиянием как население города, так и смежных деревень. Было известно, что контрреволюционная группа ставит перед собой задачи непосредственной борьбы с советской властью и реставрацию монархического строя…»
27 ноября 1930 года тройка Полномочного Представительства ОГПУ приговорила архидиакона Рафаила к десяти годам заключения. Он был отправлен в Вишерский исправительно-трудовой лагерь, располагавшийся в поселке Малая Вижаиха Уральской области. В 1934 году архидиакон Рафаил был переведен в исправительно-трудовой лагерь в город Дмитров Московской области, здесь он работал ветеринарным фельдшером при животноводческой ферме совхоза «Ермолино». Ферма занималась свиноводством, и жил отец Рафаил в одном из пустых загонов, от великого недостатка в пищи питаясь тем, что давалось в пищу свиньям. И это была еще большая удача и милость Божия, так как другие заключенные не имели и такого дополнения к своему скудному, ниже нищенского, рациона.
Находясь в лагере, отец Рафаил не скрывал своей принадлежности к Русской Православной Церкви. Верующие привезли ему Евангелие, молитвослов, икону, а поскольку он жил в пустующем свинарнике отдельно, то мог беспрепятственно молиться, приглашая иногда к себе некоторых заключенных собратий. К нему довольно часто приезжали монахи Шамординского монастыря и знакомые из Козельска.
Находясь в лагере, отец Рафаил писал заключенным письма. Некоторые письма, не доходя до адресата забирались оперуполномоченным НКВД, и тот в конце концов счел, что оптинский монах ведет слишком активную в религиозном отношении жизнь, и принялся собирать материалы для его ареста.
Среди текстов, которые были поставлены впоследствии отцу Рафаилу в вину, были и стихи Татьяны Гримблит, с которой отец Рафаил был одно время в Вишерском лагере. Стихи, написанные Татьяной в девятнадцать лет, настолько поразили отца Рафаила и настолько оказались созвучны его собственному настроению, что он выучил их наизусть, немного переделав.
«...Мне не радость сулит эта жизнь на земле -
Я решил ведь идти за Тобою,
И в награду за то, что служил я Тебе,
Мир покроет меня клеветою.
Но во имя Твое все готов я терпеть -
Хоть сплошное ненастье найду.
За Тебя, мой Господь, я готов умереть,
За Тебя на страданье пойду.
Мир не понял меня и над скорбью святой,
Что в своей затаил я груди,
Посмеется шутя и, смеясь над Тобой,
Приготовит мне крест впереди.
Но готов я служить всей душою Тебе,
Пусть враги мне друзья все мои;
Утиши мою скорбь, мир усталой душе
Ниспошли в наши тяжкие дни.
Пусть осудят меня и не будет друзей,
Я с Тобою останусь всегда,
Только будь неразлучен с душою моей,
Помоги выпить чашу до дна.
Я отраду нашел у креста Твоего,
Я уж в мире от мира ушел,
Мой душевный покой, все отдал за него,
Но зато ведь Тебя я нашел.
Не слезами, а кровью все раны Твои,
Мой Спаситель, готов я омыть:
Я молю, пусть настанут же дни,
Чтоб и жизнь за Тебя положить»
21 июня 1936 года оперуполномоченным Дмитлага НКВД направлен рапорт начальнику 3-го отделения, в котором он писал: «Доношу, что зека Шейченко… на протяжении продолжительного времени ведет контрреволюционную агитацию. Прошу Вашего распоряжения о привлечении его к уголовной ответственности…»
В этот же день в бараке, где жил отец Рафаил, был произведен обыск, и отрывки из писем, духовные стихи, найденные у него, были представлены как вещественные доказательства государственного преступления, которые он пытался будто бы скрыть, передав другому человеку.
13 сентября 1936 года состоялось закрытое заседание Московского областного суда по делам Дмитлага НКВД в составе председательствующего, двух членов суда и секретаря. Суд в приговоре записал: «Виновным себя подсудимый не признал, но преступление доказано, как материалами дела, так и свидетельскими показаниями, а потому суд, учитывая личность подсудимого и условия лагерной обстановки… приговорил… к лишению свободы сроком на шесть лет, с поражением в правах на пять лет и направлением для дальнейшего отбывания в отдаленные северные лагеря».
Архидиакон Рафаил был направлен в город Мурманск, а через четыре года переведен в Усольлаг в городе Саликамске Пермской области.
18 ноября 1943 года отец Рафаил был освобожден из заключения, но ему не разрешили жить в Козельске, и он поселился в городе Кирсанове Тамбовской области у верующей старушки, где прожил около полугода. Однако хорошо знавшие его люди стали настойчиво приглашать его в Козельск, куда он и переехал в апреле 1944 года.
1 октября 1944 года митрополит Крутицкий Николай (Ярушевич) в Успенской, что в Гончарах, церкви в Москве рукоположил архидиакона Рафаила во иеромонаха и назначил, согласно просьбе двадцатки, настоятелем Благовещенской церкви в городе Козельске. С этого времени началась его многотрудная пастырская деятельность.
Отец Рафаил, как и другие священники того времени находился под контролем осведомителей. Храмы были полуразрушены. Строительной техники не было (достать было невозможно), поэтому строили вручную, как в древние времена. К 1949 году храм усилиями отца Рафаила и прихожан был почти восстановлен, завершились работы и по установке иконостаса.Отец Рафаил - пастырь добрый и милосердный, помогал всем нуждающимся. Дверь его кельи была открыта для всех. Верующие, ища духовной поддержки и совета, стали обращаться к нему как к духовнику, со многими у него завязались близкие духовные отношения.
В апреле1948 года в Благовещенский храм в Козельске был назначен священник. Этот священник был введен в клир Русской Православной Церкви архиепископом Василием (Ратмировым), бывшим обновленческим митрополитом и агентом НКВД. Прихожане стали его опасаться.
26 октября 1948 года Министерство государственной безопасности и Генеральная прокуратура приняли директиву об аресте всех возвратившихся из заключения священнослужителей, если те продолжают вести активную церковную деятельность. С этого времени за о. Рафаилом особенно начали следить: за строительную и благотворительную деятельность его часто стали вызывать в местное отделение МГБ. Агент был его сослуживцем по храму.
На третий день Пасхи 1948 года о. Рафаила вызвали в местное отделение МГБ. Там заявили, что он не имеет права ходить по домам по приглашению верующих в праздник Пасхи и престольные праздники, ему было поставлено также на вид, что он незаконно совершает похороны, сопровождая погребальные процессии от церкви до кладбища.
9 июня о. Рафаил был вызван телеграммой к уполномоченному по делам Русской Православной Церкви по Калужской области на 11 июня, в этот день был арестован и заключен в калужскую тюрьму, а в его квартире в Козельске был произведен обыск.
Допросы начались сразу же после ареста. Вопросов было много, один из них:
В сентябре 1948 года вы, рассказывая верующим о мученицах Вере, Надежде и Любови, допускали в своем выступлении клевету в части материальной необеспеченности советского народа. Признаете это?
О мученицах Вере, Надежде и Любови я рассказывал верующим… После этого рассказа я делал вывод, что мы далеки от веры в Христа и мужества и что вера у нас оскудела. Однако о необеспеченности в материальном отношении советского народа в своем выступлении я не говорил.
Было еще много вопросов. 12 сентября предъявили обвинительное заключение. Отец Рафаил обвинялся в том, что он «будучи враждебно настроен к существующему в СССР общественному и государственному строю, с церковного амвона перед скоплением верующих и в беседах среди населения проводил антисоветскую агитацию. Принимая во внимание, что Шейченко среди остальных верующих и монашеского элемента пользуется большим авторитетом, что во время судебного следствия по его делу может вызвать большое и нежелательное скопление верующих у здания суда и возможность провокационных разговоров и слухов с их стороны, следственное дело по обвинению Шейченко решено направить на рассмотрение Особого Совещания при МГБ СССР.
12 ноября 1949 года Особое Совещание приговорило отца Рафаила к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере, и 26 ноября ему было выписано направление в Вятлаг.
30 декабря о. Рафаил написал письмо своим духовным детям. Первыми строками этого письма были: «Слава Богу за все! Дорогие, родные мои!» В другом письме о. Рафаил писал: «Мой долг не судить, а простить всех, всех и за все. А паче всего искренне молиться за враги».
Начался новый этап жизни преподобноисповедника в узах - страданий, неустроенности окружающего, неотвратимости пребывания отмеренного Господом срока в земном аду, но и великой надежды в достижении упования вечного, опытом зная о краткости сих земных страданий, верою - о вечности блаженства небесного. Этот период жизни стал периодом тяжелого физического и духовного труда для больного и измученного годами заключений подвижника. Но во всех этих тяжелых обстояниях, скорбях и искушениях душа становилась, как небесная птица, свободна.
10 ноября 1951 года отец Рафаил писал своей духовной дочери: «В ночь под 28 октября нового стиля во сне сладко-пресладко воспевал: «Величай, величай, душе моя, Честнейшую и Славнейшую Горних воинств Деву Пречистую Богородицу!» И слышу голос некоего духоносна мужа: «Аще хощеши спастися - возлюби страдания!..»
Духовные чада о. Рафаила хлопотали об его освобождении, но безрезультатно.
Отец Рафаил был освобожден только после того, как началось более или менее массовое освобождение из лагерей по неправосудным делам, в 1955 году. Батюшку назначали (епископ Калужский Онисифор (Пономарев) вторым священником в Благовещенскую церковь в Козельске. А настоятелем там был уже тот священник, который «контролировал» о. Рафаила.
Вернулся из заключения о. Рафаил физически еще более слабым и больным. Перенесенные им в лагере страдания приблизили его ко Господу. Страдания научили его глубокому состраданию к людям. Он любил и почитал нищих, завещая это и своим духовным детям.
Весна 1957 года выдалась холодная и затяжная. Хотя отец Рафаил чувствовал себя физически нездоровым, он принуждал себя часто служить и принимал всех приходящих. 8 мая, вТроицкую родительскую субботу, он дотемна провел на кладбище. Люди просили его отслужить еще и еще одну панихиду, всем хотелось, чтобы именно этот смиренный исповедник помолился за их почивших сродников. И он, призванный к высокому служению церковному, по любви к людям никому не отказывал, он уже привык к самоограничению, к крайнему самоотречению, одним словом - к подвигу, который совершался уже почти незаметно для него самого. И беда, когда у такого самоотверженного пастыря не найдется человека, который бы вовремя заметил, что всеми любимый батюшка давно превысил меру сил человеческих и тяжело заболел. Вечером, когда отец Рафаил вернулся домой, стало ясно, что он болен воспалением легких.
По просьбе батюшки к нему приехала одна духовная дочь Елизавета. Отец Рафаил просил ее в открытке: «Лиза, я тяжело болен - приезжай за мной ухаживать». Она ответила, что уже приехала, на что ей открытка. На это о. Рафаил трижды повторил, чтобы она открытку взяла. Но люди поступают по своему разуму, Елизавета не взяла открытку, и старец с этим смирился. Когда через некоторое время с о. Рафаилом случился инсульт и у него отнялась речь, Елизавета хотела оказать ему врачебную помощь, но окружавшие старца не приняли ее, и она ничем не смогла доказать, что старец сам вызывал ее за ним ухаживать.
После потери дара речи состояние здоровья о. Рафаила стремительно ухудшалось. 19 июня 1957 года иеромонах Рафаил скончался. Проститься со старцем желали многие. В течение всего дня гроб с его телом двигался от дома до кладбища, люди, узнавая, что это несут отца Рафаила, присоединялись к процессии.
Иеромонах Рафаил был погребен на старом кладбище в городе Козельске. Но подвиг исповедника и пастыря не укрылся от Церкви; 22 июня 2005 года по благословению Святейшего Патриарха Алексия мощи преподобноисповедника Рафаила были перенесены на братское кладбище Оптиной пустыни, 30 декабря 2007 года их перенесли в Преображенский храм, а его имя включено в Собор новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания.
Использованные источники и литература:
Сайт монастыря Оптина Пустынь
В миру Шейченко Родион Иванович, родился в 1891 году в слободе Великая Михайловка Новооскольского уезда Курской губернии (ныне село Великомихайловка Новооскольского района Белгородской области) в семье малороссийского крестьянина, занимавшегося сапожным ремеслом и переплетным делом.
26 августа 1918 года был принят в число послушников Оптиной пустыни. В монастыре он нес послушания ветеринарного фельдшера и клиросное.
Советская власть преобразовала монастырь в племенное хозяйство, но при этом братия осталась на месте, и ей не запретили совершать уставное монастырское богослужение. В племенном хозяйстве Родион продолжал трудиться в качестве ветеринарного фельдшера.
В 1923 г. Оптину закрыли окончательно. Монахи поселились в городе Козельске на частных квартирах. Послушник Родион стал зарабатывать на жизнь сапожным ремеслом.
В 1928 году пострижен в монашество с именем в честь архистратига Божия Рафаила оптинским иеромонахом Макарием на его квартире по благословению епископа Малоярославецкого, викария Калужской епархии, Стефана (Виноградова).
В том же году рукоположен во иеродиакона и возвел в сан архидиакона епископом Мосальским, викарием Калужской епархии, Германом (Вейнбергом).
Десять месяцев отец Рафаил пробыл при епископе в качестве келейника и архидиакона на архиерейских службах. В 1929 году епископ Герман был назначен на самостоятельную кафедру; ему понравился ревностный оптинский монах, и он стал уговаривать его отправиться с ним в Алма-Ату, но отец Рафаил был уже крепко была привязан к Оптиной и отказался.
В 1929 году вернулся в Козельск и поступил служить в Георгиевскую церковь.
С февраля 1930 г. иеродиаконом не служил по состоянию здоровья (по другим данным, в феврале 1930 года он был принудительно мобилизован на лесозаготовки), жил на средства от продажи вещей, на помощь своего брата (в 1930 г. у него было три брата) и монашеского братства. Проживал вместе с иеромонахом Макарием (Чиликиным).
9 июня 1930 г. в Козельске произошли крестьянские волнения, вызванные грубыми действиями милиции. Волнения закончились мирно, но власти воспользовались случившимся и обвинили в подготовке и организации возмущения ту часть народа, которую они считали наиболее развитой, сознательной и могущей выработать и передать другим свое суждение об окружающей действительности – монахов, торговцев и независимых зажиточных крестьян. Спустя два с половиной месяца после расследования ОГПУ приступило к арестам потенциальных врагов. Были арестованы все оставшиеся в Козельске монахи Оптиной Пустыни.
18 августа 1930 года арестовали о. Рафаила. Он проходил по групповому делу "Дело архимандрита Оптиной Пустыни Пантелеимона (Аржаных) и др., Калужская о., г.Козельск, 1930г.", был обвинен в "организованной контрреволюционной деятельности, антисоветской агитации, организация и непосредственном участии в массовых беспорядках (базарные выступления 9 июня 1930 г. в Козельске)".
«Виновным себя не признаю... Ни в какой контрреволюционной группе не состоял и работы, направленной против советской власти, не вел... Руководство духовной жизнью братства шло путем исповеди духовников. На базаре... на Духов день в городе Козельске я не был, находился дома и поэтому, что было на базаре, не знаю, да и как общее правило на базары я не хожу. Бывших торговцев, арестованных и находящихся со мной под стражей, знаю всех; как житель города Козельска, иногда с ними встречался, но в их домах я не был...»
Были допрошены свидетели, и в частности хозяйка квартиры, где жил архидиакон Рафаил; она показала: «Из бесед с Рафаилом знаю, что последний является ярым, закоренелым монахом с присущими им старыми взглядами».
В октябре 1930 года следствие было закончено и составлено обвинительное заключение, в котором говорилось:
«В августе 1930 года Сухиническим... ОГПУ в городе Козельске... было выявлено наличие монашеско-монархической контрреволюционной группы, охватывающей своим влиянием как население города, так и смежных деревень. Было известно, что контрреволюционная группа ставит перед собой задачи непосредственной борьбы с советской властью и реставрацию монархического строя...»
Он был отправлен в Вишерский исправительно-трудовой лагерь, располагавшийся в поселке Виажиха Уральской области (ныне город Красновишерск Пермской области).
В 1934 году был переведен в исправительно-трудовой лагерь в город Дмитров Московской области; здесь он работал ветеринарным фельдшером при животноводческой ферме совхоза «Ермолино». Ферма занималась свиноводством; жил отец Рафаил в одном из пустых загонов для свиней и от великого недостатка в пище питался тем, что давалось свиньям.
Находясь в лагере, отец Рафаил не скрывал своей веры, ему во время свидания передали Евангелие, молитвослов, икону, а поскольку жил он в свинарнике отдельно, то и мог беспрепятственно молиться, приглашая иногда к себе некоторых из заключенных собратий.
Из лагеря отец Рафаил писал знакомым; некоторые письма не доходили до адресатов – они забирались оперуполномоченным НКВД, который в конце концов счел, что оптинский монах ведет слишком активную религиозную жизнь, и принялся собирать материалы для его ареста.
21 июня 1936 года оперуполномоченный Дмитлага НКВД направил рапорт начальнику 3-го отделения, в котором писал: «Доношу, что зека Шейченко... на протяжении продолжительного времени ведет контрреволюционную агитацию. Прошу Вашего распоряжения о привлечении его к уголовной ответственности...»
В тот же день у отца Рафаила был произведен обыск и отрывки из писем и стихи, найденные у него, были представлены как вещественные доказательства преступления против государства, которые он пытался будто бы скрыть, имея намерение передать их на сохранение соузнику.
13 сентября 1936 года состоялось закрытое заседание Московского областного суда по делам Дмитлага НКВД в составе председательствующего, двух членов суда и секретаря; суд в приговоре записал:
«Виновным себя подсудимый не признал, но преступление доказано как материалами дела, так и свидетельскими показаниями, а потому суд, учитывая личность подсудимого и условия лагерной обстановки... приговорил... к лишению свободы сроком на шесть... лет, с поражением в правах на пять лет и направлением для дальнейшего отбывания в отдаленные северные лагеря».
Архидиакон Рафаил был отправлен сначала в город Мурманск, а через четыре года переведен в Усольлаг в городе Соликамске Пермской области.
18 ноября 1943 года отец Рафаил был освобожден из заключения по инвалидности, но ему не разрешили жить в Козельске, и он поселился в городе Кирсанове Тамбовской области у верующей старушки; здесь он прожил около полугода, когда хорошо знавшие его люди стали настойчиво приглашать его в Козельск, и он переехал туда в апреле 1944 года.
1 октября 1944 года рукоположен во иеромонаха митрополитом Крутицким Николаем (Ярушевичем) в Успенской, что в Гончарах, церкви в Москве, и назначен, согласно просьбе двадцатки, настоятелем Благовещенской церкви в городе Козельске.
Храм Благовещения, как и многие другие, был сильно поврежден, и отец Рафаил, тратя много сил на его восстановление, стал служить в наскоро отремонтированном приделе. Поскольку строительную технику достать тогда было невозможно по недружелюбству властей, то строить приходилось вручную. К 1949 году храм усилиями отца Рафаила и прихожан был почти восстановлен и в храме поставлен иконостас.
Отец Рафаил помогал многим нуждающимся; в Козельск из ссылок и лагерей стали в то время возвращаться шамординские монахини; многие из них стали немощны, и отец Рафаил старался их жизнь обустроить. Дверь его кельи была открыта для всех.
В Благовещенском храме также с 1944 года служил иером. Никон (Воробьев), между ним и о. Рафаилом произошел конфликт, в результате которого еп. Онисифор (Пономарев) запретил о. Никона в священнослужении, затем о. Никон был переведен в г. Белев. Впоследствии подвижники вполне примирились, обменявшись письмами.
В апреле 1948 года в Благовещенский храм в Козельске был назначен священником Сергей Георгиевич Шумилин. Его деятельность была непосредственно связана с деятельностью архиепископа Василия (Ратмирова). После перевода Сергея Георгиевича в Благовещенский храм, многие прихожане стали опасаться, считая его сотрудником органов госбезопасности.
Весной 1949 года староста Благовещенской церкви, Наталья Александрова, стала жаловаться властям, что отец Рафаил отстранил ее от свечного ящика, поручив им заниматься монахине, причем предыдущему старосте, мужчине, платили больше, а когда она попыталась добиться повышения зарплаты, отец Рафаил ей на это ответил, что мужчине-старосте, да еще дельному, он бы и еще больше платил. Об этой жалобе стало известно приходу, причем верующие были убеждены, что это не кто иной, как священник Сергий Шумилин, убедил Наталью жаловаться уполномоченному.
Телеграммой от 9 июля 1949 года отец Рафаил был вызван к уполномоченному по делам Русской Православной Церкви в Калугу. 11 июля он вошел в кабинет уполномоченного и здесь был арестован и затем заключен в калужскую тюрьму; в доме священника, в Козельске, в тот же день был произведен обыск. После ареста отца Рафаила Сергей Георгиевич Шумилин был назначен настоятелем Благовещенской церкви; одним из первых его действий стало увольнение старосты Натальи, которой он заявил, что, по сведениям уполномоченного по делам Русской Православной Церкви по Калужской области, она «посадила настоятеля Шейченко, – нам такие старосты не нужны...».
12 ноября 1949 года Особое Совещание приговорило отца Рафаила к десяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь; 26 ноября ему было выписано направление в Вятлаг.
Уже в лагере о. Рафаил получил покаянное письмо от Натальи Александровны. В своих письмах из лагеря о.Рафаил умолял своих духовных чад "простить Наташу".
Отец Рафаил был освобожден только в 1955 году, после того, как началось массовое освобождение репрессированных заключенных.
5 октября 1955 года епископ Калужский Онисифор (Пономарев) назначил иеромонаха Рафаила вторым священником в Благовещенскую церковь в Козельске, где настоятелем оставался Сергий Шумилин.
Иеромонах Рафаил старался служить в Благовещенском храме как можно чаще и никому не отказывал в исполнении треб, хотя это было порой для него физически крайне утомительно, особенно когда приходилось в дни ненастья ходить на кладбище и служить по заказу родственников почивших панихиды; он безотказно принимал страждущих, духовно изголодавшихся в обезбоженном мире людей, которые в конце концов стали съезжаться к нему со всей страны.
Весна 1957 года выдалась холодная и затяжная. Хотя отец Рафаил чувствовал себя физически нездоровым, он нудил себя часто служить и принимал всех приходящих. В Троицкую родительскую субботу, 8 июня, он дотемна служил панихиды на кладбище. Вечером, когда отец Рафаил вернулся домой, стало ясно, что он болен воспалением легких.
По свидетельству Елизаветы Булгаковой, духовной дочери протоиерея Сергия Мечева, которой случилось быть в то время у о. Рафаила, на ее предложение позвать врача ей ответили решительным отказом, так как многие были убеждены, что советский врач не только не будет лечить священника, но обязательно ему навредит.
Затем у о. Рафаила случился инсульт, у него парализовало правую сторону тела и отнялась речь, его состояние быстро ухудшалось. Настоятель Сергий Шумилин причастил и пособоровал его.
Елизавете вообще запретили посещать отца Рафаила, распространив слух, что она приехала будто бы похитить какие-то ценные вещи. Елизавета отправилась к иеромонаху Мелетию (Бармину), чтобы тот благословил позвать к отцу Рафаилу хорошего врача, но тот ответил, что ничего нельзя сделать без благословения настоятеля Сергия Шумилина. Она обратилась к отцу Сергию, но тот тянул и откладывал столько, что всякая врачебная помощь стала уже запоздалой.
Иеромонах Рафаил скончался 19 июня 1957 года. Погребен на старом кладбище в городе Козельске. Гроб с его телом почти в течение целого дня двигался от дома до кладбища, столько людей хотело проститься со старцем, для многих он был благотворителем, помощником и молитвенником.
17 мая 1989 года он был реабилитирован и.о. прокурора Калужской области по 1930 году репрессий.
22 июня 2005 года, по благословению патриарха Алексия II, были обретены мощи преподобноисповедника Рафаила, ныне находящиеся в Преображенском храме Оптиной пустыни.
Синодальным постановлением 11 апреля 2006 года иером. Рафаил (Шейченко) причислен к лику новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания.
