Святые царственные мученики - самое интересное в блогах. Страдание святых мучеников Хрисанфа и Дарии

Поуч. 2-е. Святой мученикъ Акакій.

(О святыхъ мученикахъ).

I. Святой Акакій, воспоминаемый нынѣ Церковью, мученикъ ІѴ вѣка, былъ родомъ изъ Каппадокіи, по званію римскій сотникъ, и пострадалъ при царствованіи Максиміана. Акакія за рѣшительный отказъ принести жертву идоламъ и за безбоязненное исповѣданіе христіанства подвергли жестокимъ мученіямъ, били воловьими жилами, и оловянными прутьями, затѣмъ заключили въ темницу, гдѣ въ продолженіе 7 дней святой мученикъ оставался безъ пищи. Изъ темницы въ тяжкихъ оковахъ онъ былъ приведенъ въ Константинополь и здѣсь послѣ новыхъ истязаній окончилъ жизнь подъ мечемъ палача. Константинъ Великій воздвигъ въ честь святого мученика Акакія храмъ на мѣстѣ его погребенія.

II. Въ день памяти св. мученика Акакія размыслимъ о страданіяхъ св. мучениковъ и почерпнемъ отсюда себѣ назиданіе.

а) Страшно и представить тѣ казни, коимъ подвергались побѣдоносные исповѣдники имени Христова! Темницы, голодъ, оковы, біеніе палицами, строганіе тѣла, разсѣченіе членовъ, жженіе раскаленнымъ желѣзомъ, сожженіе въ огнѣ, утопленіе въ водахъ, отсѣченіе главы, распятіе на крестѣ, - все это, и большее, употреблено было нечестивыми мучителями. И можно, безъ увеличенія, сказать, что тогда весь адъ ополчился противу Христа въ лицѣ Его вѣрныхъ послѣдователей. Но не мученики изнемогли въ терпѣніи, а мучители въ изобрѣтеніи рода мученій. И кто же побѣждалъ эти полчища ада, какъ не Самъ Христосъ, дѣйствуя въ исповѣдникахъ имени Его Своею благодатію и всемогущею силою? Кто страдалъ въ мученикахъ, какъ не Тотъ, Который пострадалъ за весь міръ на крестѣ? Посему-то святые мученики часто не чувствовали тѣхъ страшныхъ болѣзней, которыя они терпѣли среди казней, и послѣ нанесенныхъ рань невидимою рукою внезапно исцѣлялись. Посему-то въ страданіяхъ ихъ столько совершилось знаменій и чудесъ, что нерѣдко сами гонители повергались предъ именемъ Распятаго и дѣлались мучениками. При такомъ покровительствѣ отъ Бога могло ли истребиться христіанство и погибнуть церковь Христова? Нѣтъ. Чѣмъ болѣе преслѣдовали христіанъ, тѣмъ болѣе они умножались; чѣмъ болѣе гнали церковь Христову, тѣмъ болѣе она распространялась и укрѣплялась, - и вотъ, наконецъ, во дни благовѣрнаго императора Константина, она просіяла во всемъ величіи и славѣ, сдѣлавшись господствующею во всей римской имперіи и принявъ въ свое матернее лоно, какъ покорнаго сына, самого обладателя міра. Такъ опять исполнилось слово Христово, которое Онъ сказалъ о церкви Своей: врата адова не одолѣютъ ей (Матѳ. 16, 18).

б) Вотъ, братіе, какіе прежде были христіане! Видите, сколь велика была ихъ вѣра въ Спасителя нашего Бога! Ежели сравнить вѣру мучениковъ съ нашею вѣрою, и терпѣніе ихъ съ нашимъ терпѣніемъ, мы безотвѣтно повинны Христу, Искупителю нашему. Мученики ни за что не хотѣли отпасть отъ вѣры во Христа. Ихъ не могли разлучить отъ любве Божія ни скорбь, ни тѣснота, ни гоненіе, ни гладъ, ни бѣда, ни мечь (Рим. 8, 35). Мы же едва не ежечасно измѣняемъ Христу, то изъ лести, то по человѣкоугодію, то изъ страха лишиться чести, потерять расположеніе сильныхъ, понести ущербъ въ своихъ выгодахъ. Какая наша вѣра, когда мы о Богѣ и Спасителѣ нашемъ мало и думаемъ, когда мы судьбу свою подчиняемъ не промыслу Божію, а своимъ собственнымъ разсчетамъ, - когда мы въ случаѣ бѣдъ, напастей, болѣзней обращаемся не къ силѣ Божіей, а къ помощи человѣческой! Гдѣ наше терпѣніе, когда мы тяготимся всѣми христіанскими обязанностями: и бдѣніемъ, и молитвами, и постомъ, и не можемъ отказать ни въ чемъ своимъ чувственнымъ желаніямъ и страстямъ? Горе намъ, братіе! Чѣмъ мы можемъ извинить себя въ оскудѣніи нашей вѣры и дѣлъ христіанскаго благочестія? Внѣшними ли какими препятствіями? Но мы живемъ въ благословенное время мира христіанскаго: у насъ цари благочестивые, поборники вѣры и покровители святой церкви; мы ежедневно и открыто призываемся на служеніе истинному Богу; насъ побуждаютъ и поощряютъ исповѣдывать имя Христово и исполнять всѣ христіанскія обязанности. Собственною ли нашею немощію? Но мученики развѣ не такіе же были люди? Развѣ они родились безплотными, или съ другою плотію, нежели какую имѣемъ мы? Нѣтъ. Они, какъ и всѣ святые, были, по выраженію слова Божія, подобострастны намъ (Іак. 5, 17), т. е. имѣли тѣ же немощи, ту же растлѣнную грѣхомъ природу; но, вооружившись вѣрою и любовію ко Христу, мужественно подвизались противу всѣхъ искушеній плоти, міра и діавола, и вотъ Богъ даровалъ имъ благодать и силу, при содѣйствіи которыхъ они восторжествовали надъ всѣми своими врагами, получили себѣ побѣдные вѣнцы. Отъ чего же и намъ не быть подражателями ихъ? Вѣдь и намъ всегда готова помощь небесная. Богъ, говоритъ Писаніе, всѣмъ человѣкомъ хочетъ спастися (1 Тим. 2, 4), и Іисусъ Христосъ, Помощникъ и Спаситель нашъ, вчера и днесь тойже и во вѣки (Евр. 13, 8). Начнемъ только дѣло своего спасенія, и не замедлитъ посѣтить насъ сила Божія, готовая во спасеніе всякому вѣрующему (Гим. 1,16).

III. Будемъ, братіе, воодушевляться вѣрою и терпѣніемъ святыхъ мучениковъ и съ ревностію проходить поприще христіанской нашей жизни, поборая грѣховныя страсти и растлѣнные міра обычаи, чтобы святые мученики были молитвенниками за насъ и помощниками намъ въ немощахъ нашихъ, а не обличителями нашими предъ Богомъ. Аминь. (Сост. по Ч. М. и кн.: «Сѣятель благочестія» прот. Нордова, т. I, изд. 1891 г.).

Источникъ: Полный годичный кругъ краткихъ поученій, составленныхъ на каждый день года примѣнительно къ житіямъ святыхъ, праздникамъ и др. священ. событіямъ, воспоминаемымъ Церковію, и приспособленныхъ къ живому проповѣдническому слову (импровизаціи). Составилъ по лучшимъ проповѣдническимъ образцамъ Священникъ Григорій Дьяченко. Въ двухъ томахъ: Томъ первый. Первое полугодіе. (330 поученій). - Второе пересмотрѣнное и значительно дополненное изданіе. - М.: Изданіе книгопродавца А. Д. Ступина, 1896. - С. 334-335.

Первыми мучениками за Христа можно считать около двух тысяч вифлеемких младенцев, убиенных по повелению царя иудейского Ирода. Когда родился Иисус Христос, в Иудею пришли , которым было откровение о рождении Мессии. Они пришли к царю Ироду и рассказали об этом, спрашивая царя Христа. Ирод подумал, что Иисус будет таким царем, который свергнет нынешнего правителя с престола. Он выведал у волхвов о том, где надлежит родиться Христу. Получив информацию о городе Вифлееме, Ирод, из-за своей злобы и страха, послал туда воинов с целью убийства всех младенцев до одного года, родившихся в примерное время появления на свет Спасителя. Таким образом, многие матери лишились своих чад. Однако Христос остался жив, так как волхвы рассказали о намерении царя. Божия Матерь, старец Иосиф и младенец Иисус спаслись бегством в Египет.

Первомученик архидьякон Стефан

Среди первых христианских мучеников Церковь упоминает о святом архидьяконе Стефане пострадавшем за свою веру во Христа, как Бога. Книга Деяний святых апостолов, написанная Лукой, повествует о смерти святого . Его побили камнями законоучители, за своей веры во Христа. В деле убийства святого принимал участие некий Савл, который затем сам обратился ко Христу и стал известен всему миру под именем святого Первоверховного апостола Павла. Архидиакона умертвили примерно в четвертом десятилетии по Христовом. Его память православная Церковь совершает 9-го января. Сам святой также являлся одним из 70-ти апостолов Иисуса Христа. Он проповедывал в Иерусалиме, за что и был осужден еврейским синедрионом.

Святые мученики Антоний, Иоанн и Евстафий Виленские, Литовские служили при дворе великого князя Литовского Ольгерда (1345-1377). Житейские расчеты подвигнули Ольгерда принять христианство для того, чтобы, женившись на православной Витебской княжне Марии Ярославне (+ 1346), расширить свои владения. Поначалу князь покровительствовал православной вере: он разрешил духовнику княгини Марии священнику Нестору проповедь, позволил выстроить несколько храмов - два в Витебске и один в Вильне (ныне Вильнюс) во имя святой мученицы Параскевы. Отец Нестор обратил несколько придворных литовцев-язычников в православие. Среди них были два брата из местной знати - Нежило и Кумец, названные во святом Крещении Антонием и Иоанном. После смерти супруги, Ольгерд, под давлением литовских языческих жрецов, имевших большое влияние на народ, отказался от христианства и вновь стал поклоняться идолам. Святые Антоний и Иоанн продолжали соблюдать все христианские обычаи, в частности не ели скоромной пищи в постные дни. Жрецы стали требовать, чтобы великий князь Литовский наказал святых Антония и Иоанна. Ольгерд уговаривал Антония и Иоанна отказаться от христианства. Братья не изменили своей вере. Тогда раздраженный князь приказал бросить их в темницу. Целый год томились братья в неволе. Младший из братьев, святой Антоний, мужественно и терпеливо переносил страдания, а старший, Иоанн, не выдержал испытаний. Втайне от брата Иоанн объявил Ольгерду, что готов подчиниться его воле, лишь бы ему возвратили свободу.

Обрадованный отступничеством узника, князь освободил не только Иоанна, но и святого Антония. Иоанн, хотя внешне и исполнял языческие обряды и обычаи, но в сердце своем оставался христианином. Святой Антоний же всем своим образом жизни открыто исповедал Православие. Брата своего укорял за малодушие и трусость, призывал его покаяться и вновь открыто исповедовать Имя Христово.

Однажды к княжескому столу, куда были приглашены и святые братья, было подано мясное блюдо. Иоанн, хотя был постный день, из боязни мучений не решился отвергнуть скоромную пищу. Антоний же, открыто исповедуя себя христианином, отказался от мяса. Разгневанный князь вновь бросил святого Антония в темницу. Отрекшийся брат остался на свободе, но с ним, как с предателем, перестали общаться не только христиане, но и язычники. Иоанн осознал свой тяжкий грех и стал со слезами каяться в своем малодушии. Святой Антоний отметил, что братские отношения у них могут быть только в том случае, если он открыто начнет исповедовать веру в Господа Иисуса Христа. Чтобы исполнить волю брата, Иоанн искал удобного случая объявить себя христианином.

В удобное время, когда князя окружала многочисленная толпа придворных, святой Иоанн громко объявил себя христианином. Это привело Ольгерда и всех присутствующих в такую ярость, что они тут же стали жестоко избивать исповедника, после чего, по приказанию князя, он был ввержен в ту же темницу, в которой томился его брат святой Антоний. Толпы людей приходили к темнице, чтобы увидеть бесстрашных исповедников. Сила проповедуемой ими истины, их непреклонная вера и твердость духа в тяжких условиях заточения настолько поражали народ, что многие принимали Святое Крещение. Языческие жрецы стали требовать от Ольгерда, чтобы тот предал святых братьев смерти и таким образом пресек быстро распространявшуюся в народе веру во Христа. Великий князь уступил требованию язычников, но сначала решил казнить одного святого Антония, надеясь, что святой Иоанн снова отречется от христианства.

Всю ночь перед казнью провел святой Антоний в молитве, благодаря Бога за ниспосланный ему мученический венец и прося Его укрепить брата в ожидаемых им тяжких испытаниях. Утром 14 апреля 1317 года оба святых мученика причастились Святых Таин, затем святого Антония повели на казнь. Язычники повесили его на дубе.

Святой же Иоанн по-прежнему был тверд и непреклонен в христианской вере, по-прежнему продолжал проповедовать народу, стекавшемуся к темнице. Обозленные язычники зверски расправились с ним. 24 апреля 1347 года они сначала удавили его, затем мертвого повесили на том же дубе, как и предсказывал перед смертью святой Антоний. Тела святых мучеников были с честью погребены верующими христианами в храме во имя Святителя Николая Чудотворца.

Мученическая смерть святых Антония и Иоанна принесла благодатный духовный плод. Родственник святых братьев Круглец, придворный князя Ольгерда, потрясенный стойкостью мучеников, принял Святое Крещение от священника Нестора с именем Евстафий. После крещения Евстафий стал вести истинно христианский образ жизни, исполняя все уставы Православной Церкви. Однажды великий князь, который очень любил своего молодого придворного, заметил, что тот отрастил себе волосы. На вопрос Ольгерда, не христианин ли он, Евстафий открыто исповедал себя христианином. Такое признание привело князя к ярость. Желая отвратить исповедника от Христовой веры. он стал принуждать святого Евстафия съесть мясо. Это было в пятницу Рождественского поста. Святой мученик отказался. Тогда Ольгерд приказал бить юношу железными палками. Но он только славословил и благодарил Бога за то, что Он удостоил его пострадать за Свое Святое Имя. Ожесточенный князь приказал вывести обнаженного святого Евстафия на сильный мороз и лить в его уста ледяную воду. От этой пытки тело страдальца посинело от холода, временами останавливалось дыхание, но он и это мучение вынес с Божией помощью. Ольгерд в бешенстве повелел раздробить ему кости ног от подошвы до колен, сорвать с головы вместе с кожей волосы, отрезать уши и нос. Так мучили святого три дня. Святой Евстафий утешал христиан, плакавших при виде его мучений: «Не плачьте обо мне, братия, что разрушается это земное жилище моей души, потому что вскоре я надеюсь получить для нее у Господа обитель нерукотворенную на небесах».

Ольгерд осудил его на казнь. Святой мученик, несмотря на то, что его ноги были раздроблены, укрепляемый помощью Божией, шел на место казни так бодро, что мучители, ведшие его, едва успевали за ним, изумляясь явному чуду. 13 декабря 1347 года святой Евстафий был мучим и подвешен на том же дубе, что и его родственники святые Антоний и Иоанн. Его честное тело было оставлено на дереве близко от земли, чтобы его могли съесть хищные звери и птицы, но ни один зверь, ни одна птица не могли приблизиться к телу: облачный столп защищал его от хищников.

Через три дня останки святого Евстафия были погребены в Никольском храме, рядом с телами святых братьев Антония и Иоанна. На том месте, где раньше рос дуб, впоследствии был воздвигнут храм во Имя Пресвятой Троицы. Во время перенесения тел святых страстотерпцев в этот храм были обретены нетленными их мощи, от которых совершались чудеса и исцеления. По просьбе православных литовцев, святитель Алексий, митрополит Московский ((1378; память 12 февраля), обратился к Константинопольскому Патриарху Филофею (1354-1355, 1362-1376) с тем, чтобы он благословил причислить мучеников к лику святых. Патриарх уже в 1364 году прислал преподобному Сергию Радонежскому ((1392; память 25 сентября) крест с мощами святых Антония, Иоанна и Евстафия.

Подвиг святых мучеников имел великое значение для всей Литвы. Сам князь Ольгерд не только возвратился к христианской вере, но в конце жизни принял иночество. Все его 12 сыновей были христианами. К концу XIV века половина жителей Вильны исповедовали Православие. Впоследствии, на протяжении столетий, мощи святых страстотерпцев Антония, Иоанна и Евстафия не только прославлялись чудесами, исходившими от них, но и претерпели много испытаний. В 1915 году, при наступлении немцев, эти святыни, как самые драгоценные реликвии Православия в Прибалтийском крае, были взяты в Москву митрополитом Тихоном, будущим Патриархом. В памяти верующих Вильнюса и по сей день живут грустные воспоминания о прощании со святыми мучениками и радостные о торжественной встрече мощей святых Антония, Иоанна и Евстафия в 1946 г. в Виленском Свято-Духовом монастыре. Дата их возвращения - 13 (26) июля с тех пор ежегодно торжественно отмечается в этом монастыре.

Супруги Адриан и Наталия жили в городе Никомидии в Вифинской области Малой Азии. Адриан был язычником и служил чиновником императора Максимиана Галерия (305-311 гг.), гонителя христиан. Наталия была тайная христианка.

Во время гонений близ Никомидии в пещере скрывалось 23 верующих.

Великий гонитель Церкви Христовой нечестивый царь Максимиан, преследуя и умерщвляя повсюду множество христиан, прибыл в город Никомидию. Войдя в идольское капище, царь совершил поклонение скверным своим богам, пав ниц пред идолами на землю, и, при участии всех жителей города, принес мерзостные жертвы. Вслед за тем он приказал отыскивать христиан и предавать их на мучения. Особенными наказаниями угрожал царь тем, кто вздумал бы скрывать христиан. Напротив тем, кто, узнав, где скрывается христианин, донесет о нем, или же, найдя такового, сам представит на суд, царь обещал награды и почести. Посему стали выдавать друг друга на смерть: сосед – соседа, ближний – ближнего своего; кто из-за боязни грозного повеления царя, кто из-за наград.

Некоторые из нечестивых донесли военачальнику своему о том, что в одной пещере скрываются христиане и поют в ней всю ночь и молятся Богу своему. Немедленно были отправлены воины, которые пришли в пещеру и захватили всех бывших в ней христиан, числом двадцать три человека. Сковав железными цепями, отправили их в город для представления царю.

В то время царь проезжал на колеснице в идольское капище для принесения жертв. Встретив его на пути, воины, ведшие связанных христиан, закричали ему:

– Царь! Вот – противники твоему повелению и хулители наших великих богов.

Повелев остановить колесницу и, подозвав к себе поближе тех узников, царь спросил их, откуда они.

– Мы родились в этой стране, а по вере мы христиане, – ответили они.

– Разве вы не слыхали, – продолжал царь, – какие мучения ожидают тех, кто именует себя христианами?

– Слышали мы, – отвечали святые, – и смеялись над безумием твоим и над самим сатаною, действующим в сынах, неверующих в Бога, над коими ты – начальник!

Разгневанный царь воскликнул:

– О, окаянные! Как осмеливаетесь вы называть меня безумцем и смеяться надо мною? Клянусь великими богами, что я в лютейших мучениях сотру ваши тела!

– Растяните их и бейте палками без всякой пощады, – приказал он воинам, – и мы посмотрим тогда, придет ли их Бог к ним на помощь и освободит ли их из рук моих?

И мученики жестоко были биты воинами. Когда били мучеников, они говорили царю:

– Враг Божий! Поставь над нами еще хоть троих мучителей; сколько бы ты их ни звал и каких бы мук ни выдумывал, знай, что этим ты только приумножишь нам венцы.

– О, окаяннейшие из людей! – воскликнул царь. – Я сниму с вас ваши головы и вы ли ожидаете венцов на них?.. отвергните суетную веру свою и не губите себя за свое безумие!

Мученики отвечали:

– Тебя погубит Бог за то, что ты неповинно мучаешь Его рабов, не сотворивших никакого зла!

Тогда царь приказал воинам:

– Бейте их камнями по устам!

Схвативши поспешно в руки камни, слуги начали ими быть мучеников по устам, но не столько наносили вред им, сколько себе, так как до того обезумели, что этими самыми камнями сокрушали друг другу челюсти.

А святые говорили мучителю Максимиану:

– Беззаконник и богоненавистник! Ты без милости бьешь нас, ни в чем не повинных пред тобою, убьет же и тебя Ангел Божий и погубит весь нечестивый твой дом. Ты не можешь насытиться муками, коими мучаешь нас в продолжении стольких часов и с такою жестокостью, а тебя самого ожидают несравненно большие муки; очевидно ты не подумал о том, что мы имеем одинаковое с тобою тело, с тою лишь разницею, что твое – скверно и нечисто, а наше – очищено и освящено святым крещением.

Разгневанный еще более такими словами, мучитель Максимиан воскликнул:

– Клянусь великими богами, что я повелю отрезать у вас ваши языки, чтобы и другие, смотря на вас, научились не противоречить господам своим!

Мученики Христовы отвечали:

– Послушай, нечестивый мучитель! Если ты ненавидишь и мучаешь тех рабов, которые противятся своим земным господам, то зачем же ты принуждаешь нас противиться Господу Богу нашему? Или ты хочешь, чтобы и нас постигли те же муки, которые уготованы тебе?

– А скажите, – спросил мучитель, – какие муки уготованы мне?

– То, что уготовал Бог диаволу и ангелам его, – отвечали святые, – уготовал Он и вам, сосудам диавола; а именно: неугасимый огонь, червь неусыпающий, непрестанное мучение, вечную казнь, адскую погибель, тьму кромешную, где – плач и скрежет зубов и многие другие неисчислимые муки.

– Клянусь, отрежу у вас языки! – воскликнул мучитель.

– Безумец! – отвечали святые, – если ты отрежешь у нас те органы, коими прославляем мы Бога, то наши воздыхания еще легче дойдут до него и наши сердца еще сильнее возопиют к Нему, а изливаемая тобою наша кровь, как труба, возвысит свой голос к Владыке о том, что мы страдаем неповинно.

Услыхав такой ответ святых, нечестивый царь повелел заковать их в железные цепи и посадить в темницу, а имена и речи их записать в судебные книги.

Когда святых ввели в судебную палату, чтобы записать имена их, один из начальников оной, муж знатный, по имени Адриан, державшийся еллинского нечестия , будучи свидетелем терпеливого и мужественного страдания оных мучеников, приступив к ним, спросил их:

– Заклинаю вас Богом вашим, Коего ради вы так страдаете, – скажите мне по совести, какую награду ожидаете вы от Бога вашего за такие мучения? Думаю я, что вы надеетесь получить от Него нечто великое и чудное.

Святые мученики отвечали ему:

– Мы своими устами не можем выразить тебе, и ты слухом своим не можешь вместить, ни умом постигнуть тех радостей и преславных почестей, которые мы ожидаем получить от Владыки нашего, Праведного Воздаятеля.

– А из законодательных, пророческих и других книг вам не известно ли что об этом? – спросил Адриан.

И сами пророки, – отвечали святые, – не могли в совершенстве постигнуть умом тех вечных благ, так как они были такие же люди, как и мы; хотя они угождали Богу благою верою и добрыми делами и говорили то, что внушал им Дух Святой, но об оной славе и воздаяниях, которые мы ожидаем получить, в Писании говорится: “не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его ” (1Кор.2:9).

Услыхав такие слова, Адриан вышел на средину и сказал писцам, записывавшим имена мучеников:

– Запишите и мое имя с этими святыми, так как и я – христианин и вместе с ними умру за Христа Бога!

Писцы тотчас же отправились к царю и возвестили ему о том, что Адриан объявил себя христианином и просит их записать и его имя в число осужденных.

Услыхав об этом, царь удивился и разгневался и, призвав тотчас же к себе Адриана, спросил его:

– Ты лишился разумения, Адриан? Или и ты также хочешь злой погибели?

– Нет, – отвечал он, – я не лишился разума, а, напротив, от великого безумия пришел в здравый разум.

– Не рассуждай, воскликнул царь, а лучше проси прощения, сознайся пред всеми, что ты согрешил и вычеркни свое имя из списка осужденных.

– С этих пор, – отвечал Адриан, – я начну умолять истинного Бога о том, чтобы Он простил мне мои грехи, которые я совершил, будучи язычником.

Разгневанный такими словами Адриана, царь Максимиан повелел тогда и его заковать в железные цепи и заключить в темницу вместе с теми мучениками, назначив день, когда предаст всех их на мучение.

Один из слуг Адриана, прибежав поспешно в его дом, возвестил госпоже своей Наталии, жене Адриановой, о том, что господина его заковали в цепи и отправили в темницу.

Услыхав о сем, Наталия пришла в великий ужас, горько, горько заплакала и, разорвав на себе одежды, спросила слугу:

– За какую же вину господина моего посадили в темницу?

– Будучи свидетелем того, – ответил слуга, – как некоторых людей мучили за имя какого-то Христа и за то, что не послушались царского повеления, не отреклись от своей веры и не принесли жертвы богам, господин наш просил писцов, чтобы и его имя они записали в число осужденных на смерть, так как хочет умереть вместе с ними.

– А ты не знаешь ли точнее, за что мучили тех мужей? – опять спросила слугу Наталия.

– Я же сказал тебе, – отвечал слуга, – что их мучили за некоего Христа и за то, что они не послушались царского повеления поклониться богам.

Тогда Наталия весьма возврадовалась духом, перестала плакать, сбросила с себя разорванные одежды и, надев самые лучшие, отправилась в темницу.

Дочь верующих в Бога и святых родителей, Наталия боялась ранее открыть кому-либо свою веру во Христа, которую хранила тайно, так как видела, какому лютому гонению и мучению подвергаются христиане со стороны нечестивых; теперь же, услыхав о том, что муж ее верует во Христа и записан в число осужденных на мучение, и она твердо решила объявить себя христианкой.

Войдя в темницу, блаженная Наталия припала к ногам мужа своего и, облобызав его оковы, сказала:

– Блажен ты, господин мой, Адриан, так как нашел такое сокровище, которого не наследовал от своих родителей: “тако бо благословится человек бояйся Бога “. Поистине, господин мой, ты теперь в таких юных летах своею верою во Христа собрал такое богатство, какого не приобрел бы даже и на старости лет, оставаясь в еллинском заблуждении. Теперь без печали пойдешь ты в будущую жизнь и найдешь такое сокровище, которого не получат там те, которые собирают себе большое богатство и приобретают имения.

Там уже не будет им времени на то, чтобы приобретать что-либо, или давать взаймы, или самим от кого занять, когда никто не может избавить от вечной смерти во аде и от мук геенских; там никто не поможет друг другу – ни отец сыну, ни мать дочери, ни великое земное богатство – собравшему его, ни рабы – господину своему, но каждый понесет свое наказание. Твои же все добродетели, господин мой, пойдут с тобою ко Христу, чтобы воспринять тебе от Него блаженство, уготованное любящим Его. Иди же к Нему с дерзновением, не боясь будущего наказания; ведь, ты уже теперь победил и огонь неугасимый и прочие муки.

Молю же тебя, господин мой, твердо пребыть в том звании в которое ты призван Божиим милосердием. Да не возвратит тебя с оного доброго пути ни сожаление о юной красоте, ни любовь к родным, ни друзья, ни богатство, ни рабы, ни рабыни, ничто земное: всё это придет в ветхость и истлеет; но имей пред очами своими только то одно, что – вечно, и не взирай на тленные и временные блага мира сего. Не увлекайся льстивыми словами сродников и друзей твоих, чтобы не отвлекли они тебя от веры своим лукавым советом. Возненавидь их ласки, отвергни их советы и не слушай обманчивых слов их; взирай только на одних, находящихся с тобою, святых мучеников, их словам внимай, их терпению подражай без всякого колебания. Не бойся ярости мучителя и различных его мук, всё это скоро окончится, а от Христа на небе Его рабам, страждущим за Него, будет вечная награда.

Сказав это, Наталия умолкла. Был уже вечер.

Адриан сказал ей:

– Теперь ступай домой, сестра моя, и спи спокойно, а когда я узнаю о времени, в какое нас выведут на мучение, я извещу тебя, чтобы тебе придти и видеть нашу кончину.

Встав от ног Адриана, Наталия подходила к каждому из двадцати трех узников и, припадая к ним, лобызала оковы их, говоря:

– Рабы Христовы! Молю вас, утверждайте сию Христову овцу; советуйте ему претерпеть до конца, указуя ему на будущее воздаяние, уготованное верным, приносящим кровь свою Христу Богу, подобно вам, принесшим Ему кровь свою, за каковое страдание ваше вы получите в награду вечное спасение. Присоедините и его душу к душам своим и будьте ему отцами вместо плотских родителей, которые были нечестивыми; укрепите его вашим святым советом в том, чтобы он, веруя несомненно, совершил страдальческий свой подвиг.

Сказав это, Наталия снова обратилась к Адриану, находившемуся в самой глубине темницы:

– Смотри, господин мой, – сказала она, – не щади своей молодости и красоты телесной: бренное тело будет пищею червей. Не помышляй ты об имении своем, о золоте и серебре, так как всё сие не принесет пользы на Страшном суде. Там никто никакими дарами не может искупить души своей от вечной погибели, так как никто не примет даров; только дни добрые дела святых душ примет Бог вместо даров.

Сказав это, Наталия ушла домой.

По прошествии нескольких дней Адриан, услыхав, что царь хочет уже вывести его вместе с прочими узниками на суд и мучение, обратился к святым мученикам с такою просьбою:

– Господа мои! – сказал он, – с вашего благословения мне нужно сходить в свой дом и позвать рабу вашу, а мою сестру Наталию затем, чтобы видеть ей наше страдание, так как я обещался позвать ее в час, назначенный для оного.

Святые дали ему свое благословение и поручились за него; Адриан, заплатив темничным стражам, отправился.

Один из горожан, увидев его идущим домой, поспешно прибежал к Наталии и возвестил ей, что муж ее освобожден от оков и подходит к дому.

Услыхав о сем, Наталия не поверила и сказала:

– Кто же мог освободить его? Не может быть, чтобы муж мой разлучился со святыми мучениками.

Во время разговора пришел также один из слуг и сказал:

– Знаешь ли, госпожа, что господин наш освобожден и подходит близко к дому?

Думая, что он отвергся Христа и за то освобожден, Наталия пришла в великую скорбь и горько зарыдала, а увидав в окно, что он уже близко подходит к дому, бросив из рук свою работу, поспешно встала и, затворив двери, громко сказала:

– Отойди от меня, отступник от Бога, обманувший Господа своего! Не могу я беседовать с отвергшимся от Бога и не стану слушать лживых слов. О, безбожник и окаяннейший человек! Кто побудил тебя взяться за дело, которого не мог довести до конца? Кто разлучил тебя со святыми? Кто соблазнил тебя удалится от содружества с оными? Что обратило тебя в бегство еще до выхода на брань? Ты не увидел еще врага, а бросил уже свое оружие; на тебя не выпущена еще стрела, а ты уже уязвлен! Удивилась я, думая, может ли быть что доброго от безбожного рода и нечестивого города? Может ли быть принесена чистая жертва Богу от потомка мучителя? Будет ли благоуханным для Вышнего кадило со стороны тех, кои проливают кровь неповинную? И что делать мне, окаянной, вышедшей замуж за сего нечестивца? Не удостоилась я звания супруги мученика, напротив сделалось я женою отступника; кратковременна была моя радость и перешла она в вечное поношение; была мне на некоторое время похвала среди жен, а теперь я буду иметь пред ними непрестанный стыд!

Блаженный Адриан, стоя за дверями и слушая слова Наталии, радовался душою и укреплялся на подвиг, горя еще большим желанием исполнить то, что обещал Христу Богу. Он удивлялся таковым словам молодой жены, недавно вступившей с ним в брак, так как прошло всего лишь тринадцать месяцев со дня их венчания.

Видя великую скорбь жены своей, Адриан, стуча в двери, начал просить ее, говоря:

– Отвори же мне, госпожа моя, Наталия! Не убежал я от мучений, как ты думаешь; нет, не мог я так поступить. Я пришел взять тебя с собою, как обещал, чтобы тебе видеть нашу кончину.

Не веря его словам, Наталия с упреком продолжала говорить ему:

– Вот как обманывает меня преступник, вот как лжет второй Иуда! Отойди от меня, чтобы не убить мне тебя!..

И не отпирала дверей.

– Отвори же скорее, – просил Адриан, – а то я уйду не увидев тебя и ты будешь скорбеть о том, так как мне нужно скорее возвратиться. За меня поручились святые мученики, и, если я не приду в назначенный срок, и о мне спросят начальники, а меня не будет, то святые мученики кроме своих мук должны будут понести таковые и за меня; но могут ли они понести мучения и за меня, когда они и так уже едва живы?

Услыхав это, Наталия тотчас с радостью отворила двери, и оба они припали друг к другу в объятия.

– Блаженна ты жена! – сказал Адриан. – Ты одна познала Бога, чтобы спасти мужа своего! Поистине, ты супруга, любящая мужа! Венцом за то будет тебе блаженство, так как ты, хотя и не терпишь сама мук, но соболезнуешь страданию мучеников своим участием.

Взяв жену свою, Адриан отправился вместе с нею.

Дорогою он спросил ее:

– А как же мы поступим с своим именьем?

Наталия отвечала:

– Оставь, господин мой попечение о земном, чтобы не совратило оно ума твоего; заботься и помышляй единственно о том, чтобы совершить тебе подвиг, на который ты призван. Забудь о всём мирском, тленном и душевредном, позаботься лучше о том, чтобы видеть и получить вечные блага, уготованные тебе и тем святым, с коими идешь путем Господним.

Войдя в темницу, раба Божия Наталия припала к святым мученикам и, лобызая оковы их, видела при этом, что раны их уже загноились и из них падали черви, а от тяжести железных оков, коими они были связаны, телесные составы их отпадали друг от друга. Наклонившись, она отирала гной от ран их. Потом немедленно послала она своих служанок принести из дома хорошего полотна и перевязок. Когда всё это было принесено, Наталия своими руками перевязывала раны страдальцев и, насколько могла, облегчала их нестерпимые страдания, прислуживая в темнице семь дней до самого изведения их на суд.

Когда настал день суда, царь Максимиан воссел на судилище и повелел привести к себе узников. Слуги тотчас же отправились в темницу объявить им царское повеление. Увидев, что они так изнемогли телом от тяжких ран, что и ходить даже не могут, слуги повлекли всех мучеников, как трупы скотов, связанных одною цепью; Адриана же вели позади всех, связав ему руки сзади.

Когда они подходили к судилищу, было возвещено царю, что узники приведены.

– Ведите, – приказал царь, – сюда всех вместе, чтобы они видели мучение друг друга; ведите же их нагими, приготовленными к мучению.

Начальник темницы доложил царю:

– Царь! Те, кои были мучены раньше, не могут быть приведены сюда на испытание. Повели привести одного Адриана, так как он еще бодр и здрав телом и может понести различные мучения; тела же других загноились, сквозь раны их виднеются кости и, если начать их мучить снова, они, пожалуй, тотчас же умрут, не перенеся многих мук, им уготованных. Мы же не хотим того, чтобы умерли они от кратковременного мучения, как мало виновные, но дай им некоторое время на то, чтобы они выздоровели и поокрепли, чтобы понести им потом множайшия мучения за свои беззакония.

Тогда царь приказал ввести одного Адриана.

Раздев Адриана донага, слуги дали ему при этом и орудия казни, чтобы он нес их сам своими руками.

Святые мученики сказали ему:

– Блажен ты, Адриан, что сподобился понести крест свой и последовать Христу! Смотри же, не страшись, не возвращайся назад и не теряй своей награды; остерегайся того, чтобы не украл сокровища твоего диавол; не бойся видимых мук, но взирай на будущее воздаяние: смело приступи и посрами мучителя! Знай: “нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас ” (Рим 8:18), которую мы надеемся получить по милости Господней.

Блаженная Наталия также сказала ему:

– Обратись, господин мой, умом своим к одному только Богу, и пусть сердце твое не страшится ничего! Мал труд, но покой бесконечен, кратковременно страдание, но слава мученическая вечна; потерпишь немного болезней и вскоре будешь радоваться с ангелами. Если ты, служа земному царю, заботился о собирании малых податей, не щадил своего здоровья и готов был умереть на войне, то не с большим ли мужеством теперь надлежит тебе понести всякие мучения и умереть за Царя Небесного, с Коим сам воцаришься!

Когда привели Адриана к нечестивому царю Максимиану, он, взглянув на него, спросил:

– Ужели ты пребываешь еще в своем безумии и хочешь мучением окончить жизнь свою?

– Я уже прежде говорил тебе, – отвечал Адриан, – что я не обезумел, но образумился и готов умереть в сей жизни!

Царь спросил:

– Не принесешь ли ты жертвы и не поклонишься ли богам, подобно тому, как я и все, которые со мною, кланяемся им и приносим жертвы?

– Безумец, – отвечал Адриан, – заблуждаясь сам, зачем же ты и других вводишь в то же заблуждение? Ты ведь не только себя самого подвергаешь погибели, но и весь народ, который слушает тебя, увлекаешь в ту же погибель, советуя и принуждая поклоняться бездушным истуканам, оставив истинного Бога, Творца неба и земли!

– Так ты считаешь наших великих богов малыми? – спросил царь.

– Я, – отвечал Адриан, – не называю их ни малыми, ни великими, ибо они – ничто.

Разгневанный мучитель приказал тогда жестоко бить его палками.

Блаженная Наталия, услыхав, что ее мужа начали бить, известила о том святых мучеников, сказав:

– Господин мой начал страдать!

Святые тотчас же начали молиться за него Богу, чтобы Он укрепил его в муках.

Царь же повелел мучителям приговаривать: “Не хули богов!”

Когда мученика били, он говорил царю:

– Если я мучаюсь за то, что хулю богов, которые не суть боги, то какое же мучение ожидает тебя за хулу Бога Живого и истинного?

– Ты научился говорить так дерзко, вероятно, у этих льстецов? – спросил царь.

Мученик отвечал:

– Зачем ты называешь льстецами наставников на спасение и вождей к вечной жизни? Вы большие обманщики, увлекающие людей в погибель!

Разгневанный Максимиан повелел четверым сильным слугам жестоко бить мученика толстыми кольями.

И когда били Адриана, он говорил:

– Чем более ты, мучитель, изобретешь мне мучений, тем больше исходатайствуешь мне за них венцов!

А блаженная Наталия о всем, что спрашивал царь и что отвечал ему Адриан, передавала святым мученикам.

– Пощади хоть юность свою, – продолжал увещевать мучитель, – и призови богов! Зачем тебе так напрасно и добровольно погибать? Мои боги – велики, и я весьма сожалею о тебе, видя, как тяжко ты мучаешься и как гибнет твоя красота!

– Я щажу себя, – отвечал мученик, – чтобы не погибнуть мне до конца!

– Призови же богов, – упрашивал мучитель, – они помилуют тебя, а я возвращу тебе прежний твой чин. Не должно сравнивать тебя с теми, которые находились с тобою в узах, так как ты человек благородный, сын знатных родителей и хотя молод, но достоин великих почестей; те же узники – бедняки, низкого происхождения и глупые невежды!

– Я знаю, – отвечал мученик, – что тебе известен мой род и происхождение; но если бы ты знал род тех святых и богатое наследие, которого ожидают они, ты бы один из первых припал к их ногам и просил их помолиться о себе и своими же руками уничтожил бы своих бездушных богов!

Разгневавшись еще сильнее, мучитель приказал четверым сильным слугам бить мученика по чреву.

И они били святого до тех пор, пока не прорвалось чрево и из него начали выпадать внутренности. Видя это, мучитель повелел перестать бить.

Блаженный Адриан был молод и нежен телом: ему было лишь двадцать восемь лет от роду.

– Видишь ли, – обратился к нему царь, – как я щажу тебя! Ты хоть одним словом призови богов и тотчас же они будут милостивы к тебе; а я призову врачей, чтобы они залечили твои раны, и сегодня же ты будешь находиться в моем царском дворце!

– Если ты обещаешь мне уход за мною врачей, – отвечал мученик, – и почет в твоем дворце и говоришь, что твои боги будут милостивы ко мне, то все-таки пусть они своими устами скажут мне, что они хотят дать мне, пусть скажут, какое благодеяние обещают они мне! И когда я услышу их слова, то принесу им жертвы и поклонюсь, как ты того желаешь!

– Не могут говорить они! – отвечал царь.

– А если они не могут говорить, – сказал мученик, – то зачем же и поклоняться им, немым и бездушным?

Во гневе и ярости мучитель повелел опять связать святого мученика с прочими узниками и заключить их в темницу, назначив день, когда выведет их на суд.

Тогда воины, взяв святых мучеников, одних повлекли, других, изнемогших от телесных страданий и не могущих ходить, несли на руках, а святого Адриана вели и снова заключили в темницу.

Блаженная Наталия ободряла его и утешала и, обняв, говорила:

– Блажен ты, господин мой, что сподобился участи святых мучеников! Блажен ты, свет очей моих, так как страдаешь ради Пострадавшего за тебя! Вот ты теперь идешь видеть славу Его и быть общником оной, ибо общник Его страданий будет причастником и славы Его.

Во время сего разговора Наталия отирала кровь его и помазывала ею свое тело.

А святые мученики весьма радовались мужественному терпению Адриана и, приступив к нему, лобызали его, говоря: “Мир тебе, брат”.

А те, которые не могли ходить от тяжести ран, лежали на полу и ползком приближались к нему, чтобы лобызать его, и все говорили ему:

– Радуйся о Господе, возлюбленный брат, так как имя твое написано с прославленными рабами Божиими!

– Радуйтесь и вы, рабы Христовы, – отвечал Адриан, – вы получите венцы за вашу заботу обо мне! Молитесь же за меня ко Господу, чтобы Он укрепил меня, весьма изнемогшего телом, и чтобы восстающий на меня враг – диавол – ничего не мог сделать со мною!

– Уповай на Бога, – сказали святые. – Сатана не одолеет тебя: ты далеко отогнал его своим страданием. Мы сначала боялись за тебя, думая, что ты, как человек, будешь немощен, а теперь, видя твое крепкое терпение, мы более уже не сомневаемся в тебе и веруем, что при Божией помощи враг ничего не может сделать с тобою; поэтому не бойся: с тобою – Христос, Победитель диавола!

Вместе со святою Наталиею были и другие благочестивые жены, которые прислуживали святым, прикладывая к их ранам целебные лекарства и делая им перевязки, разделив при этом между собою мучеников так, чтобы каждая могла послужить своему всяким за ним уходом.

Узнав о том, что многие благочестивые женщины приходят в темницу и прислуживают узникам, прикладывая к их ранам лекарства, нечестивый царь запретил их допускать туда к узникам.

Видя, что женщинам нельзя было более приходить к мученикам, святая Наталия остригла на голове своей волосы, переоделась в мужское платье и, войдя в темницу в образе мужчины, одна прислуживала не только мужу своему, святому Адриану, но и всем прочим святым мученикам.

Перевязав раны мучеников, она села у ног Адриана и говорила:

– Молю тебя, господин мой, помнить наш союз и мое присутствие при тебе во время твоего страдания и желание тебе венцов; помолись ко Господу нашему Иисусу Христу, чтобы Он взял и меня с собою, чтобы, как жили мы с тобою вместе в этой многоскорбной и исполненной грехов жизни, так неразлучно пребыли и в оной блаженной жизни. Молю тебя, господин, когда предстанешь ты Христу Господу, принеси Ему первую о мне молитву; верю я, что все, о чем ни попросишь ты, даст тебе Господь, ибо молитва твоя любезна Ему и приятно прошение твое. Но ты знаешь нечестие граждан сих и безбожие царя, и я боюсь того, как бы не принудили меня выйти замуж за другого, нечестивца и язычника; тогда осквернится ложе мое и расторгнется союз наш. Молю тебя, соблюди супругу свою, как учит апостол, дай мне в награду за мое целомудрие умереть с тобою!

Сказав это, она встала и снова служила святым, подавая им пищу и питие, омывая и перевязывая их раны.

Благочестивые женщины, узнав, что Наталия в мужском одеянии служит святым, по ее примеру, также остригли волосы на головах своих и, одевшись в мужские одежды, по-прежнему входили в темницу и служили святым.

Когда нечестивому царю стало известно о том, что сделали женщины, а также и о том, что узники весьма изнемогли от гнойных ран и едва живы, он повелел принести к ним в темницу наковальню и железный молот, чтобы перебить мученикам голени и руки, сказав при этом:

– Пусть умрут они не обычною для людей насильственною смертью!

И когда мучители и убийцы-слуги принесли в темницу железную наковальню и молот, Наталия, увидав это и узнав причину их прихода, встретила их с мольбою о том, чтобы они начали с Адриана, так как она боялась, чтобы муж ее, видя лютое мучение и кончину других мучеников, не устрашился.

Мучители послушали Наталию и приступили сначала к Адриану.

А Наталия, подняв ноги мужа своего, положила их на наковальню; мучители сильным ударом молота по ногам мученика перебили ему голени и отбили ноги.

– Умоляю тебя, господин мой, раб Христов, – сказала Наталия, – пока ты еще жив, протяни руку свою, чтобы отбили ее и ты тогда сравняешься с прочими святыми мучениками, которые более пострадали, нежели ты!

Святой Адриан протянул к ней свою руку, а она, взяв ее, положила на наковальню. Мучитель, ударив сильно по руке молотом, отсек ее и тотчас святой Адриан предал душу свою в руце Божии от великих страданий.

Умертвив святого Адриана, мучители пошли с молотом и наковальнею к прочим мученикам, но они сами клали свои ноги и руки на наковальню и говорили:

– Господи, приими души наши!

После сего нечестивый царь повелел сжечь тела мучеников, чтобы христиане не могли взять их.

Услыхав о сем повелении царя, блаженная Наталия тайно взяла руку мужа своего и скрыла ее у себя, чтобы она не была сожжена.

Когда слуги мучителя разожгли печь и выносили тела святых мучеников из темницы на сожжение, святая Наталия и прочие благочестивые жены следовали за ними и собирали мученическую кровь в свои дорогие одежды и повязки и, храня у себя, мазали ею свои тела. Кроме того, они скупили за деньги у слуг даже и их одежды, обагренные кровью мучеников.

Когда тела святых были брошены в печь, женщины со слезами воскликнули:

– Помяните нас, господа наши, в вечном покое вашем!

А святая Наталия подбежала уже к печи, чтобы броситься в огонь, желая принести себя вместе с мужем в жертву Богу, но была удержана от этого.

Вдруг загремел страшный гром, засверкала молния и пошел сильный дождь, который затопил все места водою и погасил самую печь. Объятые страхом, нечестивые мучители бежали, а многие из них на дороге падали мертвыми, поражаемые молниею.

Когда слуги мучителя разбежались, находившиеся там верные мужи вместе со святою Наталиею и прочими женами вынули из печи тела святых мучеников целыми, нисколько неповрежденными от огня, так что даже и волоса на них не обгорели.

Один благочестивый муж с своею женою, припадая к Наталии, начал просить ее и прочую братию, говоря так:

– Мы живем на краю города в уединенном месте; мы гнушаемся безбожия и не можем больше смотреть на то жестокое кровопролитие, которое творит нечестивый царь и поэтому не хотим более пребывать здесь и переселяемся в Византию. Дайте нам тела святых мучеников, мы перенесем их на корабль, увезем их отсюда с собою и там сохраним их до смерти нечестивого царя Максимиана; по смерти же его, если будем живы, мы возвратимся и привезем тела святых опять сюда, чтобы они были почитаемы всеми. Если же они ныне останутся здесь, то царь опять велит их сжечь и вы будете предателями тел, которые сохранил Бог от сожжения посредством дождя.

Все согласились и перенесли тела мучеников на корабль, чтобы отправить их в Византию; а ветер к отплытию корабля был благоприятен.

Между тем святая Наталия жила в своем доме, имея у себя руку любезного своего супруга, святого Адриана, которую она, помазав драгоценным миром и обвив порфиром, положила в изголовье своей постели, чего никто не знал из ее домашних.

Спустя несколько времени один знатный муж, саном тысяченачальник, пожелал жениться на Наталии, так как она была молода, красива собой и богата. Он просил царя, чтобы тот позволил ему взять за себя замуж жену Адрианову и царь согласился на этот брак. Жених немедленно же послал к Наталии знатных женщин с предложением своей руки. Но Наталия сказала им:

– Я рада вести, что такой муж хочет взять меня замуж; но прошу вас подождать до трех дней, чтобы приготовиться мне, так как я никак не ожидала, чтобы кто захотел так скоро сочетаться со мною браком.

Говоря это, блаженная Наталия замыслила бежать туда, куда были увезены тела мучеников.

Отпустив к тысяченачальнику присланных к ней женщин и обнадежив их, сама она, войдя в спальню свою, где хранилась рука святого Адриана, и павши на землю, с плачем воззывала ко Господу:

– Господи Боже наш, Боже скорбящих и сокрушенных сердцем, призри на меня, рабу Твою, и не допусти, чтобы осквернилось ложе мученика твоего Адриана. Не забудь, Владыка, страданий раба Твоего, которые он претерпел ради святого Твоего имени! Милостивый Господи! Помяни преломление голений и отсечение рук его и прочих рабов Твоих, претерпевших ради Тебя, и да не напрасны будут их страдания. Помилуй ради их и меня и не допусти до сожительства с Твоими врагами. Ты, избавивший от огня святых оных, избавь и меня от намерения скверного человека!

Во время сей молитвы Наталия от изнурения и печали задремала и уснула тонким сном, и вот, в сонном видении ей явился один из святых мучеников и сказал:

– Мир тебе, раба Христова, Наталия! Верь, что Бог не презрел тебя и мы также не забыли твоих трудов, которые ты понесла своим уходом за нами во время заключения нашего в темнице; представь пред лицо Христа, мы молим Его о том, чтобы Он повелел и тебе поскорее придти к нам.

Блаженная же Наталия спросила его:

– А скажи мне, святой мученик, предстал ли с вами Христу Господу господин мой Адриан?

Мученик отвечал:

– Он прежде нас предстал пред Владыкою! А ты ступай и немедленно сядь на корабль и плыви туда, где находятся наши тела; там явится тебе Господь и приведет тебя к нам!

Пробудившись от сна, святая Наталия тотчас же покинула все и, взяв одну только руку святого Адриана, вышла из дома и, подойдя к берегу морскому, увидала корабль, как бы нарочито ее ожидающий и готовый отплыть в Византию. Войдя в оный, она увидала на нем людей обоего пола и всех христиан, бежавших от мучения нечестивого царя Максимиана, и воздала славу Богу.

Тысяченачальник же, узнав об отъезде Наталии, выпросил у царя на помощь воинов и, сев на другой корабль, погнался за нею. Когда корабль его отплыл от берега на тысячу стадий, подул на море противный ветер, который погнал корабль назад к берегу на то место, откуда он отплыл, и причинил ему большой вред, так что многие из бывших на корабле потонули. А христианский корабль, на котором была святая Наталия, плыл без всякой опасности. В полночь явился им диавол, как бы плывущий на корабле с востока, имея при себе людей наподобие моряков; диавол спросил христианских корабельщиков как бы голосом кормчего:

– Вы откуда и куда держите путь?

Те отвечали:

– Мы из Никомидии, плывем в Византию .

Враг сказал им:

– Вы сбились с прямого пути, поверните корабль на левую сторону.

Говоря так, диавол хотел их обмануть и утопить. Христиане, поверив лживому совету и думая, что, встретившиеся им, действительно плывут с востока, начали направлять паруса и корабль налево; но вдруг явился им святой мученик Адриан, сиявший светом, и закричал громким голосом:

– Плывите по предпринятому пути и не слушайте слов врага, наверно приготовляющего вам погибель.

Сказав так, мученик, казалось, пошел вперед по водам, а диавол исчез вместе с своим кораблем.

Блаженная Наталия, встав, увидела святого Адриана, идущего впереди корабля и воскликнула:

– Вот мой господин!

И тотчас святой стал невидим.

Подул благоприятный ветер. Путешественники прибыли в Византию до рассвета и пристали к берегу, на котором вблизи находился храм, где были положены тела святых мучеников, и с радостью высадились.

Придя в храм к телам святых мучеников, святая Наталия с несказанною радостью припала к ним, лобызая их и проливая от радости слезы; приложив руку святого Адриана к его телу, она преклонила колена и долго молилась. Потом после продолжительной молитвы она встала и облобызала находящихся на оном месте братьев и сестер, так как там собралось много верных христиан, которые приняли ее с радостью, ввели ее внутрь дома и стали просить ее немного отдохнуть, так как видели, что она очень изнемогла от морского плавания. Когда она крепко заснула, ей явился во сне святой Адриан и сказал ей:

– Хорошо, что ты пришла сюда, раба Христова и дочь мученическая: приди в покой свой, уготованный тебе от Господа, приди и восприми должную тебе награду!

Встав от сна, святая Наталия рассказала свой сон находившимся при ней христианам и просила их помолиться о ней. После этого она уснула снова. Верующие через час пришли разбудить ее, но нашли ее уже скончавшеюся, ибо ее святая душа отошла в вечный покой ко Господу. Так, вскоре после страданий святых мучеников, и святая Наталия окончила свой мученический подвиг, хотя и без пролития крови. Много она спострадала святым мученикам, служила им в темнице и смотрела на их страдания, а также покинула ради целомудрия и дом свой и отечество, и в лике мучеников предстала пред Христом, Спасителем нашим, Коему со Отцом и Святым Духом воссылается честь и слава ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

Тропарь, глас 4:

Мученицы Твои, Господи, во страданиих своих венцы прияша нетленныя от Тебе Бога нашего: имуще бо крепость Твою мучителей низложиша, сокрушиша и демонов немощныя дерзости, тех молитвами спаси души наша.

Кондак, глас 4:

Жены богомудрыя божественныя словеса, в сердце положив Адриане мучениче Христов, к мучениям усердно устремился еси, с супругою венец прием.

Из собрания житий святых свт. Димитрия Ростовского

Получившим благодатный дар исповедовать Божество Христа, явление Бога Слова во плоти и наступление нового царства, в котором человек усыновляется Богу (ср. Деян. 2. 32). В христианстве пример добровольного мученичества своими крестными страданиями и смертью показал своим последователям Иисус Христос . Явившись апостолам после воскресения, Христос говорит: «Вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый, и будете Мне свидетелями (μάρτυρες) в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли» (Деян. 1. 8). С распространением гонений на христиан этот дар свидетельства приписывается по преимуществу мученикам, которые своей добровольной смертью за веру засвидетельствовали силу данной им благодати, превратившей страдания в радость; тем самым они свидетельствуют о победе Христа над смертью и о своем усыновлении Христу, то есть о реальности Царствия Небесного , достигнутого ими в мученичестве. В этом смысле «мученичество есть продолжение апостольского служения в мире» (В. В. Болотов). Вместе с тем мученичество - это следование путем Христовым, повторение страстей и искупительной жертвы Христа. Христос выступает как первообраз мученичества, свидетельства собственной кровью. Отвечая Пилату , Он говорит: «Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать (μάρτυρήσω) об истине» (Ин. 18. 37). Отсюда и наименование Христа свидетелем (мучеником) в Апокалипсисе: «…от Иисуса Христа, Который есть свидетель (μάρτυς) верный, первенец из мертвых и владыка царей земных» (Ап. 1. 5; ср. Ап. 3. 14).

Два этих аспекта мученичества в полной мере проявляются уже в подвиге первого христианского мученика, первомученика Стефана . Стефан, предстоя осудившему его синедриону , «воззрев на небо, увидел славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога, и сказал: вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога» (Деян. 7. 55-56); он таким образом свидетельствует о Царствии Небесном, открывшемся для него во время и в результате мученичества. Само же мученичество напоминает страсти Христовы. Когда Стефана побивали каменьями, он «воскликнул громким голосом: Господи, не вмени им греха сего. И, сказав сие, почил» (Деян. 7. 60). Слова прощения реализуют тот образец, который дал Христос при распятии, сказав: «Отче прости им, ибо не знают, что делают» (Лк. 23. 34). Таким образом, в своем мученичестве Стефан следует путем Христа.

В ранний период именно мученичество более всего способствует распространению Церкви, и в этом плане оно также выступает как продолжение апостольского служения. Первое распространение Церкви соотнесено с мученичеством св. Стефана (Деян. 8. 4 и далее), этим мученичеством было подготовлено и обращение апостола Павла (Деян. 22. 20). Одиннадцать из двенадцати апостолов (кроме апостола Иоанна Богослова) закончили жизнь мученическим подвигом. И в дальнейшем вплоть до Миланского эдикта г. мученичество как сильнейшее свидетельство веры было одной из основ распространения христианства. По словам Тертуллиана , кровь христиан была тем семенем, из которого произрастала вера.

История мученичества

Итак, первые мученики появляются еще в апостольский период. Их мученичество было результатом преследований со стороны иудеев, смотревших на христиан как на опасную секту и обвинявших их в богохульстве. В Новом Завете содержится несколько свидетельств о мучениках, пострадавших от этих гонений. Кроме уже упоминавшегося мученичества св. Стефана, здесь говорится, например, об Антипе, «верном свидетеле (μάρτυς)» Божием, умерщвленном в Пергаме (Ап. 2. 13). Римские власти в этот начальный период христиан не преследуют, не отличая их от иудеев (иудаизм же был в Риме дозволенной - licita - религией). Так, иудеи в нескольких случаях пытались предать ап. Павла на суд римским властям, однако эти власти отказывались осуждать апостола, поскольку рассматривали выдвигаемые против него обвинения как религиозные споры внутри иудаизма, в которые они не желали вмешиваться (Деян. 18. 12-17; Деян. 23. 26-29; Деян. 26. 30-31).

Гонения на христиан со стороны римских властей начинаются со времени императора Нерона (54-68). Они распадаются на три основных периода. К первому периоду относятся гонения при Нероне в 64 г и гонения при Домициане (81-96). В этот период римская власть еще не рассматривает христианство как особую враждебную ей религию. При Нероне христиан преследуют, возложив на них вину за римский пожар; при Домициане они подвергаются гонениям как иудеи, не декларирующие своего иудейства и отказывающиеся платить «иудейский налог».

Распространение христианства в разных слоях римского общества (далеко за пределы иудейской общины) заставляет римские власти осознать, что они имеют дело с особой религией, причем религией враждебной как римскому государственному строю, так и традиционным культурным ценностям римского общества. С этого времени начинается преследование христиан как религиозной общины. Точная хронология здесь отсутствует. Важнейшим документом для этого периода гонений является письмо Плиния Младшего императору Траяну (около 112 г.). Плиний спрашивает у Траяна, какой юридической процедуры он должен придерживаться в преследовании христиан. Он задает этот вопрос, поскольку «никогда не присутствовал на следствиях о христианах». Из этих слов можно заключить, что преследование христиан как религиозной общины к этому времени уже имело место. Траян в своем ответе говорит о правомерности преследования христиан, причем о правомерности преследования «за самое имя» (nomen ipsum), то есть за одну принадлежность к христианской общине (поскольку по римским законам христиане в силу своих убеждений совершали два преступления - святотатство , выражавшееся в отказе от принесения жертвы богам и клятвы их именем, и оскорбление величества).

Траян, однако, указывает, что нет необходимости «выискивать» христиан, они подвергаются суду и казни, например, растерзанию львами , лишь в том случае, когда кто-то выдвигает против них обвинение. Траян также пишет, что «тех, кто отречется, что они христиане, и докажет это на деле, то есть помолится нашим богам, следует за раскаяние помиловать, хотя бы в прошлом они и были под подозрением». На этих принципах - с теми или иными отклонениями - и основывались гонения на христиан во второй период. На этот период приходится мученичество таких почитаемых христианских святых, как св. Поликарп Смирнский (ум. ок. 155 г.) и св. Иустин Философ . Для понимания почитания святых в древней Церкви особо следует подчеркнуть принцип добровольности мучений.

Третий период начинается с правления императора Декия (249-251) и продолжается вплоть до Миланского эдикта 313 г. В изданном Декием эдикте изменяется юридическая формула преследования христиан. Преследование христиан вменялось в обязанность правительственным чиновникам, то есть становилось не результатом инициативы частного обвинителя, а частью государственной деятельности. Целью гонений была, однако, не столько казнь христиан, сколько принуждение их к отречению. Для этого применялись изощренные пытки, однако выдержавшие их не всегда подвергались казни. Поэтому гонения данного периода наряду с мучениками дают множество исповедников.

Преследованию подвергались прежде всего предстоятели церквей. Гонения отнюдь не были постоянными, и перемежались периодами почти полной терпимости (эдикт императора Галлиена, 260-268, предоставлявший предстоятелям церквей свободно заниматься религиозной деятельностью). Наиболее жестокие гонения приходятся на конец царствования Диоклетиана (284-305) и последующие годы. В 303-304 гг. издается ряд эдиктов, лишающих христиан всяких гражданских прав, предписывающих заключать в тюрьму всех представителей клира и требовать от них отказа от христианства (принесения жертв); последний эдикт 304 г. предписывал всех вообще христиан повсеместно принуждать к принесению жертв, добиваясь этого любыми пытками.

Мученичество в эти годы было массовым, хотя в разных провинциях преследования производились с разной интенсивностью (наиболее жестокими они были на востоке империи). Гонения прекращаются после издания в 311 г. эдикта, в котором христианство признается дозволенной религией (хотя явным образом и не снимаются ограничения с христианского прозелитизма), и в полной мере после Миланского эдикта 313 г., провозгласившего полную веротерпимость.

История христианского мученичества, естественно, этим не заканчивается. Мученичества, в том числе и массовые, имели место и позднее, при императорах-арианах, в Персидской империи, в различных странах, где христианство сталкивалось с язычеством, в ходе борьбы ислама с христианством и т. д. Однако именно история мученичества в древнейший период имеет определяющее значение для богословского осмысления мученического подвига, для установления почитания мучеников (и вообще почитания святых) и выработки его форм, что и делает необходимым особое внимание к этому периоду.

Почитание мучеников

Почитание мучеников развивается в древнейшие времена, видимо, одновременно с самим распространением мученичества. Достаточно рано оно облекается в определенные институализованные формы; хотя с течением времени эти формы и эволюционируют, ряд основополагающих элементов преемственно сохраняется при всех изменениях. Эти элементы являются центральными и для формирования культа святых вообще. Осмысление мученичества как торжества благодати над смертью, достижения Царства Небесного, путь к которому был открыт смертью и воскресением Христа, и соответственно как предвосхищения всеобщего воскресения во плоти отражается в складывающихся культовых формах, прежде всего в церковном воспоминании мученика и праздновании его памяти, в молитвенном обращении к мученикам как «друзьям Божиим» и заступникам людей перед Богом, в почитании могил мучеников и их останков (мощей).

По свидетельству «Мученичества Поликарпа Смирнского» (Martirium Policarpi, XVIII), ежегодно в годовщину смерти верующие собирались на могиле мученика, служили литургию и раздавали милостыню нищим. Эти основные элементы и образовали первоначальный культ святых. Ежегодные поминовения мучеников понимались как воспоминания дня их нового рождения (dies natalis), рождения их в вечную жизнь. Эти празднования включали чтение актов мученичества, трапезу поминовения и совершение литургии. В III в. такой порядок был уже всеобщим. Подобные поминовения могли усваивать отдельные элементы соответствующих языческих обрядов (например, раздача колива). Над могилами возводились постройки, в которых (или рядом с которыми) совершалось поминовение (гр. μάρτύρον лат. memoria); одной из моделей для них служили позднеиудаистические поминальные здания на могилах пророков. После прекращения гонений строительство таких зданий получает дальнейшее развитие; на Востоке к мавзолею, в котором хранились мощи, часто пристраивалась церковь; на Западе мощи обычно хранились под алтарем самой церкви.

В результате развития почитания мучеников места христианских погребений становились центром церковной жизни, могилы мучеников - почитаемой святыней. Это означало радикальное изменение в позднеантичном мировосприятии, в котором город живых и город мертвых были разделены непроходимой гранью и только город живых являлся местом социального бытия (кладбища располагались за городской чертой). Этот переворот в сознании делался особенно радикальным, когда в города стали переноситься мощи мучеников, вокруг которых группировались и обычные захоронения (поскольку погребение рядом с мучеником рассматривалось как средство получить его заступничество).

Развитие почитания мучеников побудило Церковь в IV-V вв., после прекращения гонений, определенным образом регламентировать это почитание. Отдельные его формы, совпадавшие с языческими, стали восприниматься как пережитки язычества и подверглись осуждению (так, бл. Августин Иппонийский возражает против устройства поминальных пиршеств на могилах). Бл. Иероним Стридонский говорит, что подобные эксцессы объясняются «простотой мирян и, конечно же, благочестивых женщин». В этом контексте происходит пересмотр актов мученичества и канонизация мучеников. Празднование памяти мучеников и построение мемориальных церквей над их могилами получает каноническую санкцию. Празднование памяти перерастает из частного обряда, совершаемого над могилой, в общецерковное торжество - сначала на уровне местной церковной общины, а затем и всей церкви. Дни памяти различных мучеников (dies natalis) объединяются в годовой цикл, фиксируемый в мартирологах. На этой основе формируется неподвижный годовой круг церковного богослужения.

Представление о мучениках как заступниках за людей перед Богом, как о постоянно присутствующих членах церковной общины выразилось и в чине литургии. Мученики с древнейших времен особо упоминаются в ходатайственной молитве (intercessio), произносимой непосредственно после преложения Св. Даров (epiclesis), и для них отделяется особая частица на проскомидии (при приготовлении Св. Даров). В честь мучеников вынимается пятая частица из третьей, так наз «девятичинной» просфоры, разделяемой по чинам святых. Согласно русскому служебнику эта частица вынимается «в честь и память» «Святаго Апостола, первомученика и архидиакона Стефана, святых великих мучеников Димитрия, Георгия, Феодора Тирона, Феодора Стратилата и всех святых мученик, и мучениц: Феклы, Варвары, Кириакии, Евфимии и Параскевы, Екатерины и всех святых мучениц» (в разных православных традициях набор имен может варьироваться).

В истории Русской Церкви первые мученики появились еще до крещения Руси князем Владимиром: по сообщению Повести временных лет в г. киевские язычники убили двух варягов-христиан (отца и сына, см. Иоанн Варяг). В г. были убиты свв. князья Борис и Глеб; понимание их гибели как мученичества свидетельствует о расширении в русской духовности самого этого понятия: хотя свв. Борис и Глеб были убиты не за веру, а в результате междоусобия, их смирение в смерти и следование Христу и чтимым мученикам в непротивлении мучителям воспринимались как христианский подвиг. К числу русских мучеников относится и ряд святых, пострадавших за веру в Орде (князь Михаил Всеволодович Черниговский и боярин его Феодор, князь Михаил Ярославич Тверской), литовские мученики, пострадавшие от язычников при Ольгерде в г. и др. В настоящее время идет процесс канонизации мучеников Русской Церкви, пострадавших после г.

Мученики у староверов

• Боровские мученики : Боярыня Морозова , княгиня Евдокия Урусова, Мария Данилова

Мученики в Бахаизме

См. также

• Трифонов День

Ссылки

• В. М. Живов, Святость. Краткий словарь агиографических терминов
• Василий Васильевич Болотов. Лекции по истории Древней Церкви
• М. Ю. Парамонова. Мученики // Словарь средневековой культуры. М., 2003, с. 331-336

Православные лики святости

Апостол Бессребреник Благоверный Блаженный Великомученик Исповедник Мученик Праведный Праотец Преподобномученик Преподобный Преподобноисповедник Пророк Равноапостольный Святитель Священномученик Столпник Страстотерпец Чудотворец Юродивый

Статья основана на материалах Православной энциклопедии «Древо» .

Wikimedia Foundation . 2010 .

• Мученик Петр (Троицкий)
• Мученики Хрисанф и Дарья Римские

Смотреть что такое "Мученики" в других словарях:

МУЧЕНИКИ - МУЧЕНИКИ, лица, претерпевшие смерть за веру, причисленные в христианстве к лику святых. Первомучеником христианской церкви признается архидьякон Стефан (1 в.). Первые мученики на Руси варяги Феодор и сын его Иоанн, погибшие в Киеве (983) от рук… … Современная энциклопедия