Юдифь, как известно, была богатой вдовой иудейского города Ветилуя, осажденного вавилонским полководцем Олоферном. Когда её родной город осадило ассирийское, Юдифь надела лучшее своё платье и направилась в неприятельский лагерь. Олоферну, очарованному её красотой, женщина сказала, что боги открыли ей его будущее: вскоре героя ждёт блестящая победа. Три дня и три ночи пировал Олоферн, принимая Юдифь как почётную гостью. На четвёртую ночь она отсекла ему голову и бежала обратно в Ветулию, унося с собой страшный трофей. Войско Олоферна, лишённое военачальника, отправилось восвояси, и город был спасён. До сих пор, в Хануку принято есть молочные продукты в память о том, как Юдифь угощала
Олоферна сыром, вызывающим жажду, чтобы он пил много вина и быстро пьянел.

Эта библейская притча была хорошо известна, она волновала умы многих, куртуазные поэты изменили её смысл: красота и ум Юдифи пленили Олоферна, и он, удовлетворив свою страсть, безмятежно уснул в своем шатре. Юдифь же схватила его меч и отсекла врагу голову...
Данное сказание стало для всех историей коварной обольстительницы и мужчины, который потерял голову из-за женской красоты.В одноименной опере Серова роль Олоферна виртуазно исполнил сам Федор Иванович Шаляпин.
Толкование образа Юдифи весьма неоднозначно: ее подвиг стал символом, с одной стороны, самоотверженной женщины, с другой же - коварной обольстительницы...Эта женщина привлекала многих художников.
В эпоху Возрождения эта история заставила мир по-другому взглянуть на роль женщины, которая может проявить способность к агрессии и волю к победе - качества, которые в то время считались несвойственными женщинам.
Одним из первых Юдифь изобразил Андреа Мантеньи- представитель раннего Возрождения(1431-1506). Его Юдифь малоэмоционаальна, ее взгляд обращен в вечность, это изображение наиболее близко к изображениям святых.
Абсолютно иной изобразил Юдифь Кристофано Аллори.

Юдифь у Аллори необычайно красива: ее лицо чувственно и в то же время сурово. Она стоит перед нами, явно осознавая себя героиней, без труда добившейся своей цели. Но чистота и изящество женщины делают несоответствие ее внешности и поступка еще более тревожащим и возбуждающим. Отрубленная голова жестокого тирана выделяется на фоне парчового наряда Юдифи и резко контрастирует с ее изящной головкой. Ощущение контраста усиливается благодаря тому, что художник расположил обе головы почти на одной вертикали. Лицо пожилой служанки создает контраст с лицами Юдифи и мертвого Олоферна. Ее полный благоговейного ужаса взгляд помогает понять великое значение подвига, который совершила Юдифь. Под пышными одеждами угадывается хрупкое тело очень молодой женщины, все же решившейся на страшный поступок. Ее платье выглядит очень дорогим и роскошным. Аллори, как последователь маньеризма, любил изображать великолепие дорогих тканей, но в картине больше запоминается простой головной убор, обрамляющий испуганное лицо старухи, помощницы Юдифи.
Неоднократно изображал Юдифь и Лукас Кранах старший,

который был не в силах не поддаться искушению и не облачить Юдифь в экстравагантную шляпу с пышными бархатными полями и легкомысленными перьями. На его Юдифи изысканное ожерелье и ее одеяние усыпано роскошными украшениями. Меч женщина держит в руке, одетой в перчатку (под которой видны ее перстни).
Кранах писал Юдифь неоднокатно,в образе Юдифи представлял он всех трех сестер саксонской династии, в том числе и Сибиллу Клевскую, свою госпожу и музу. В её руки, затянутые в модные перчатки, он хотел вложить свою собственную голову, но не решился - аллегорию могли истолковать в том смысле, что сам художник лишился головы от любви. Тогда мужу Сибиллы, курфюрсту Саксонскому, предложили «одолжить» свою голову для картины. Иоганн Фридрих согласился.
Эту картину художник подарил императору Карлу V Габсбургу, когда явился к нему просить пощады для Иоганна Фридриха, которому угрожала смертная казнь. Пленнику была дарована жизнь. Через три года после этого Кранах уладил домашние дела и отправился в Вену разделить плен своего господина и друга. Он поддерживал его в темнице, а затем последовал за ним в изгнание. Кранах умер в Веймаре, за год до смерти своих господ.

Караваджо

В 1740-е годы Пьяцетта наряду с алтарными образами обращается к новому для себя жанру пасторали, пишет картины на мифологические и библейские сюжеты. Небольшие полотна «Ревекка у колодца» (ок. 1740, Милан, Пинакотека Брера), «Юдифь и Олоферн» (1740-е, Милан, частное собрание; Рим, Академия Святого Луки) по-венециански декоративны, в решении сцен присутствует театральность.
Юдифь и Олоферн. 1740-е

Артемизия Джентилески. Юдифь и Олоферн. 1620 г.

Средневековая миниатюра

А вот картина Алонсо Беруджетти,датируемая 1486годом

У Сандро Боттичелли есть диптих, состоящий из двух картин: "Возвращение Юдифи в Ветилую" и "Нахождение тела Олоферна" (1472-1473)

Кажется, что сцена наполнена воздухом и светом. Юдифь и служанка, несущие спасение родному городу, ступают стремительно и легко, и в такт их шагам одеяния развеваются ветром. О подвиге свидетельствуют- символические атрибуты - меч п оливковая ветвь победы в руках героини, а в самом ее облике читаются хрупкость и даже робость.

Группа людей, испытывающих страх, отчаяние и скорбь, окружила ложе со смятыми простынями и покрывалом, на котором распростерто обезглавленное тело их военачальника. Атмосферу ужаса подчеркивает мрачный колорит, в особенности удары красного, проходящие через всю композицию. В нагнетании ужаса участвуют все детали, даже занавес, тяжело нависший над входом в шатер, даже глаза лошади
В той же галерее(Уфицци) можно увидеть совсем иное воплощение Юдифи в работе Якопо Пальма Старшего(или Пальма Веккьо).
Крепкая полногрудая молодая женщина стоит, облокотившись мощной рукой на голову Олоферна, излучая спокойствие и уверенность.К сожалению сама картина на сатй не поддается копипасту, и показать ее я не могу.
Юдифь также изображал и Джорджоне(1504г, Эрмитаж):

Основной целью данной картины было передать сложность внутреннего душевного мира человека, таящегося за кажущейся ясной прозрачной красотой его благородного внешнего облика.
На фоне спокойного предзакатного ясного пейзажа под сенью дуба стоит, задумчиво облокотись на балюстраду, стройная Юдифь. Плавная нежность ее фигуры по контрасту оттеняется массивом ствола могучего дерева. В руке она держит опертый острым концом в землю большой обоюдоострый меч, холодный блеск и прямизна которого контрастно подчеркивает гибкость полуобнаженной ноги, попирающей голову Олоферна. По лицу Юдифи скользит неуловимая полуулыбка.
Вот так Юдифь изобразил Тициан:

В 1901 г. в Вене зрителям была представлена «Юдифь» Густава Климта. Его Юдифь переполнена эротизмом:

Позировала для этой картины Аделъ Блох-Бауэр, жена венского банкира. Работа над картиной, растянувшаяся на несколько лет, положила начало очередному роману. Доказательства этого факта обычно не приводятся - одной из главнейших "улик" тут выступает само полотно, с головой накрывающее зрителя своей мощной чувственной аурой. Юдифь испытывает чувственную удовлетворенность, держа в руке отрубленную голову Олоферна.
В 1927 г. большой резонанс получила работа Франца фон Штука «Юдифь и Олоферн». .
Современная по технике исполнения и шокирующе откровенная в изображении убийства после интимной близости, эта картина стала событием в мире искусства

А вот современное изображение Юдифи и Олоферна, откорое я нашла на сайте «Иероглиф» у Михаила Губина:

В довершении не могу не написать, что при поиске материалов для этой статьи наткнулась на упоминание о спектакле, поставленном Вадимом Данцигером по пьесе Елены Исаевой "Юдифь".
- Принципиальное отличие от всем известной Юдифи было в том, что не только ассирийский полководец Олоферн влюбляется в Юдифь, что есть в сказании, но и Юдифь влюбляется в Олоферна. А дальше возникает проблема выбора: ее народ, ее родина либо ее чувство. И Юдифь выбирает долг……

Из библейских сюжетов традиционно выбирались наиболее драматические и ужасные. И вот один из них – Юдифь и Олоферн. История явно не однозначная: с одной стороны патриотический порыв героини, благодаря которой удалось победить жестокого врага, а с другой – неприемлемая для средневекового общества (да и для позднейших эпох также) активная роль женщины в этом процессе. Юдифь, конечно, героиня, но какая-то неправильная: мало того, что безо всяких колебаний и комплексов соблазнила мужчину (конечно, он был врагом, ну а вдруг ей придет в голову соблазнить еще кого-то из собственных соплеменников), так еще и обезглавила его, не отравила, подсыпав зелье в напитки, не просто сходила в разведку, а затем провела во вражеский лагерь карательный отряд. Нет, она все решила сама. Конечно, убийство вражеского полководца мобилизовало ее соплеменников, победа была одержана, но осадок, све равно остался.

Изначально наиболее распространенным был сюжет, именуемый «Юдифь с головой Олоферна». Он появился еще в средние века, но особое распространение получил в эпоху Возрождения. Очевидно, художники пытались постичь сущность женской природы, изображая, одновременно убийцу и патриотку. Впрочем, в более ранние эпохи Юдифь символизировала Добродетель, побеждающую порок (в принципе, такое толкование не противоречит логике), либо Смирение (что совершенно не подходит ко всей этой истории).

Но наиболее типичной была все-таки другая версия толкования этой истории: Юдифь символизировала Коварство женщин, приводящее к несчастьям мужчин. Иногда художники даже делали парные сюжеты: «Юдифь и Олоферн» и «Самсон и Далила».

Вариант, когда молодая женщина держит голову поверженного мужчины вместо сумочки, постепенно к середине 16 века, то есть к эпохе маньеризма и раннего барокко, сменился наиболее драматическим эпизодом собственно отрезания головы усыпленному врагу. Иногда в сцене присутствует и служанка, возможно, для того, чтобы усилить эффект от женского присутствия.

В эпоху контрреформации, то есть во второй половине 16 века история Юдифи неожиданно начинает символизировать Кару либо Победу над грехом. Очевидно, к такому толкованию истории богословов подтолкнул меч в ругах у героини, которым она умело пользуется.

И как бы ни была прекрасна Юдифь на этих полотнах, отрезанная голова Олоферна не дает зрителю забыть, что одна женщина может быть не менее опасна, чем целая вражеская армия.

«Юдифь и Олоферн» работы Караваджо. Для его картин характерна контрастная игра света и тени. Для изображения анатомического реализма художник наблюдал за городскими казнями (барокко, XVII век).

История библейской героини Юдифь (Йехуди́т, Иудифь) очень популярна в искусстве эпохи ренессанса и барокко. Героиня изображалась в богатых современных нарядах времен художников.

Как гласит предание, Юдифь была молодой вдовой, которая спасла свой город от вавилонской армии. В VI веке до н.э. войска царя Новуходоносора вторглись в иудейские земли и осадили город Ветилуя.

Молодая смелая вдова Юдифь отправилась во вражеский лагерь. Назвавшись пророчицей, она пообещала полководцу Олоферну помочь одержать победу при помощи своих предсказаний. Оставшись во вражеском стане, Юдифь искала удобного случая убить врага.

Юдифь работы Джорджоне, XV-XVI век

История шпионки древнего мира описана в библейской "Книге Иудифь", которая по утверждению Св. Иеронима написана самой героиней, что вполне возможно.

Юдифь была знатной образованной дамой своего времени: «Муж ее Манассия оставил ей золото и серебро, слуг и служанок, скот и поля, чем она и владела. И никто не укорял ее злым словом, потому что она была очень богобоязненна».

Сандро Боттичелли, создатель образов утонченных красавиц ренессанса, тоже изобразил Юдифь

Вдова Юдифь, которая «была красива видом и весьма привлекательна взором» привлекла внимание военачальника Олоферна не только как пророчица: «Он сильно желал сойтись с нею и искал случая обольстить ее с того самого дня, как увидел ее».

Неизвестный художник ренессанса

Для того, чтобы произвести впечатление на полководца скромная благочестивая вдова тщательно подготовилась:

«Здесь она сняла с себя вретище, которое надевала, сняла и одежды вдовства своего, омыла тело водою и намастилась драгоценным миром, причесала волосы и надела на голову повязку, оделась в одежды веселия своего, в которые она наряжалась во дни жизни мужа своего Манассии; обула ноги свои в сандалии, и возложила на себя цепочки, запястья, кольца, серьги и все свои наряды, и разукрасила себя, чтобы прельстить глаза мужчин, которые увидят ее».

Кристофано Аллори, XVI век

Юдифь сопровождала верная служанка, управительница ее имущества: «И дала служанке своей мех вина и сосуд масла, наполнила мешок мукою и сушеными плодами и чистыми хлебами и, обвернув все эти припасы свои, возложила их на нее».

Картина Артемизии Джентилески, ученицы Караваждо.

Конечно, привлекательная гостья очаровала усталых воинов «Во всем стане произошло движение, потому что весть о приходе ее разнеслась по шатрам: сбежавшиеся окружили ее, так как она стояла вне шатра Олоферна, пока не возвестили ему о ней; и дивились красоте ее».

Юдифь со служанкой. Артемизия Джентилески

Полководцу сразу же доложили о гостье. Олоферн встретил Юдифь согласно древнему придворному этикету. «Когда ему доложили о ней, он вышел в переднее отделение шатра, и перед ним несли серебряные лампады. Когда Иудифь представилась ему и служителям его, все удивились красоте лица ее. Она, пав на лице, поклонилась ему, и служители его подняли ее».

Лукас Кранах младший, XVI век

Во вражеском лагере Юдифь провела три дня, регулярно выходя на молитву:
«И пробыла она в лагере три дня, а по ночам выходила в долину Ветилуи, омывалась при источнике воды у лагеря. И, выходя, молилась Господу, Богу Израилеву, чтоб Он направил путь ее к избавлению сынов Его народа. По возвращении она пребывала в шатре чистою, а к вечеру приносили ей пищу».

Fede Galizia, XVII век

Хитроумная Юдифь неспроста убедила врага, что каждый день выходит из лагеря для молитвы.
Спустя три дня удобный момент умертвить Олоферна наступил.

Элизабетта Сирани, XVIII век

Полководец решил устроить богатый пир, на который позвал гостью. «Ступай и убеди Еврейскую женщину, которая у тебя, прийти к нам и есть и пить с нами: 12 стыдно нам оставить такую жену, не побеседовав с нею; она осмеет нас, если мы не пригласим ее».

Юдифь на пиру в представлении Рембрандта, XVII век. Сочная дама, полководцу не устоять

Юдифь, конечно, согласилась принять приглашение. Олоферн настаивал, чтобы гостья пила вместе с ним, Юдифь повиновалась, но «еле и пила перед ним, что приготовила служанка ее». А Олоферн вскоре опьянел, он «любовался на нее и пил вина весьма много, сколько не пил никогда, ни в один день от рождения».

Юдифь и Олофрен работы Джонима Антонио, XVIII век

Вскоре захмелевшие гости удалились и «В шатре осталась одна Иудифь с Олоферном, упавшим на ложе свое, потому что был переполнен вином. Иудифь велела служанке своей стать вне спальни ее и ожидать ее выхода».

Питер Пауль Рубенс и его роскошная дама

Пробил долгожданный час возмездия. Юдифь горячо помолилась, а «Потом, подойдя к столбику постели, стоявшему в головах у Олоферна, она сняла с него меч его и, приблизившись к постели, схватила волосы головы его и сказала: Господи, Боже Израиля! укрепи меня в этот день.

Еще одна версия "Юдифь" от Артемизии Джентилески, с характерным стилем освещения ее учителя - Караваджо.

И изо всей силы дважды ударила по шее Олоферна и сняла с него голову и, сбросив с постели тело его, взяла со столбов занавес. Спустя немного она вышла и отдала служанке своей голову Олоферна, а эта положила ее в мешок со съестными припасами, и обе вместе вышли, по обычаю своему, на молитву». За три дня ее нахождения в лагере все привыкли к этому жизненному правилу чужестранки.

Карло Сарачени, XVI век

Героиня вернулась в родной город с головой поверженного врага.
«И сбежались все, от малого до большого, так как приход ее был для них сверх ожидания, и, отворив ворота, приняли их, и, зажегши для освещения огонь, окружили их.

Юдифь и служанка возвращаются с победой. Сандро Ботичелли

Она же сказала им громким голосом: хвалите Господа, хвалите, хвалите Господа, что Он не удалил милости Своей от дома Израилева, но в эту ночь сокрушил врагов наших моею рукою. И, вынув голову из мешка, показала ее и сказала им: вот голова Олоферна, вождя Ассирийского войска, и вот занавес его, за которым он лежал от опьянения, - и Господь поразил его рукою женщины».

Иудифь показывает голову Олоферна. Иллюстрация Гюстава Доре

Голову Олоферна повесили на крепостной стене. Обезглавленная армия вавилонян была обращена в бегство.

Сандро Ботичелли. Воины у тела убитого военачальника

Как гласит предание, Юдифь прожила до 105 лет. «Она приобрела великую славу и состарилась в доме мужа своего, прожив до ста пяти лет, и отпустила служанку свою на свободу. Она умерла в Ветилуе, и похоронили ее в пещере мужа ее Манассии».

Айгуст Ридель, волевые революционные героини живописи XIX века.

Сюжет Юдифь стал популярен в поэзии Серебряного века.

Николай Гумилев

Какой мудрейшею из мудрых пифий
Поведан будет нам нелицемерный
Рассказ об иудеянке Юдифи,
О вавилонянине Олоферне?
Ведь много дней томилась Иудея,
Опалена горячими ветрами,
Ни спорить, ни покорствовать не смея,
Пред красными, как зарево, шатрами.

Matteo Loves

Сатрап был мощен и прекрасен телом,
Был голос у него, как гул сраженья,
И все же девушкой не овладело
Томительное головокруженье.

Но, верно, в час блаженный и проклятый,
Когда, как омут, приняло их ложе,
Поднялся ассирийский бык крылатый,
Так странно с ангелом любви несхожий.

Иль может быть, в дыму кадильниц рея
И вскрикивая в грохоте тимпана,
Из мрака будущего Саломея
Кичилась головой Иоканаана.

Ян де Брай, XVII век

Анна Ахматова

В шатре опустилась полночная мгла,
Светильник задула, лампады зажгла.
Глаза Олоферна огней горячей
Пылают они от Юдифи речей.
- Сегодня, владыка, я буду твоей
Раскинься привольней, вина мне налей.

Ты мой повелитель отныне, а я
Твоя безраздельно, навеки твоя.
От ласк предвкушаемых ты захмелел…
Так что же лицо моё бело как мел?
Иль я не Юдифь, не Израиля дочь?
Умру, но сумею народу помочь.
Заснул Олоферн на кровавых коврах.
Покинь мою душу тревога и страх.

Средневековая жутковатая миниатюра

Пускай непосилен для женщины меч,
Поможет мне Бог Олоферну отсечь
Тяжелую голову, что поднимал,
Когда моим сказкам, как мальчик, внимал.
Когда говорил, что меня возлюбил,
Не знал он, что час его смертный пробил.

Рассвета проникла в шатер бирюза.
Молили главы отсеченной глаза:
- Юдифь, руку я ведь направил твою,
Меня ты попрала в неравном бою.
Прощай же, Израиля ратная дочь,
Тебе не забыть Олоферна и ночь.

Лоренцо Сабатини, XVI век

Константин Бальмонт

Пусть кимвалы поют,
Пусть тимпаны звучат,
Богу Нашему гимн,
Стройный гимн возгласят.
Пойте священные песни
В честь Вседержителя-Бога,
Он за народ Свой смиренный
Поднял десницу Свою.

С северных гор, из далекой земли,
Полчища вражьи Асура пришли,
Как саранча, не десятки, а тьмы,
Конница их заняла все холмы.

Ян Масусс

Враг грозил, что пределы мои он сожжет,
Что мечом моих юношей он истребит,
И о камень младенцев моих разобьет.
И расхитит детей,
И пленит дочерей,
Дев прекрасных пленит.
Но Господь-Вседержитель рукою жены
Низложил всех врагов Иудейской страны.

Не от юношей пал Олоферн-великан,
Не рукою своей с ним сражался титан.
Но Юдифь красотою лица своего
Погубила его.

Громче звените, кимвалы,
Пойте звучнее, тимпаны,
Господу Нашему Богу
Песнь вознесем до Небес.

Федор Шаляпин в роли Олоферна

Иудифь /(апокрифический Ветхий Завет).

Иудейская героиня, богатая и красивая вдова из города Вифулия, символ патриотизма и борьбы иудеев против их угнетателей. Когда ассирийская армия осадила её родной город и жители уже готовы были сдаться, Юдифь придумала способ спасения. Украсив себя "так, чтобы прельстить любого, кто взглянет на нее" (10:5), она со служанкой отправилась в стан ассирийцев. Притворившись, будто покинула своих, она добилась доступа к вражескому военачальнику Олоферну и предложила ему фиктивный план победы. После нескольких дней ее пребывания в стане Олоферн был покорен и решил устроить пир, на который она была приглашена. Когда пир кончился и они остались одни, он задумал соблазнить ее, но был слишком пьян. Юдифи удалось выхватить его меч и двумя ударами отсечь ему голову. Ее служанка была наготове с мешком, в который они положили его голову. Им удалось покинуть лагерь и вернуться в Вифулию прежде, чем обнаружилось содеянное. Новость привела ассирийцев в замешательство, и они бежали, преследуемые израильтянами.

Юдифь 1504. Эрмитаж, Санкт-Петербург.
Giorgione.

Искусство Венеции 16-го века
Картина «Юдифь» написана венецианским художником Джорджоне, ориентировочной датой создания считается 1504 год. Размер картины 144 x 67 см, дерево, масло, перенесено на холст. Работа художника «Юдифь» посвящена известной библейской истории. В картине Джорджоне героиня, убившая Олоферна, неожиданно предстает не воинственной, а задумчиво-нежной. В этой знаменитой работе художника находит свое выражение чувство загадочной сложности внутреннего душевного мира человека, таящегося за кажущейся ясной прозрачной красотой его благородного внешнего облика. Картина «Юдифь» — формально композиция на библейскую тему. Причем, в отличие от картин многих кватрочентистов, именно композиция на тему, а не ее иллюстрация. Характерно, что мастер изображает не какой-нибудь кульминационный с точки зрения развития события момент, как это обычно делали мастера кватроченто (библейская Юдифь поражает мечом опьяненного Олоферна или несет вместе со служанкой его отрубленную голову).
На фоне спокойного предзакатного ясного пейзажа под сенью дуба стоит, задумчиво облокотись на балюстраду, стройная Юдифь. Плавная нежность ее фигуры по контрасту оттеняется массивом ствола могучего дерева. Мягко алые одежды пронизаны беспокойно ломаным ритмом складок, как бы далеким отзвуком пронесшегося вихря. В руке она держит опертый острым концом в землю большой обоюдоострый меч, холодный блеск и прямизна которого контрастно подчеркивает гибкость полуобнаженной ноги, попирающей голову Олоферна. По лицу Юдифи скользит неуловимая полуулыбка. Эта композиция, казалось бы, передает все очарование образа юной женщины, холодно прекрасной и ясной, которой вторит, как своеобразный музыкальный аккомпанемент, мягкая ясность мирной природы. Вместе с тем холодное режущее лезвие меча, неожиданная жестокость мотива — нежной нагой ступни, попирающей мертвую голову, — вносит ощущение какой-то смутной тревоги и беспокойства в эту, казалось бы, гармоническую, почти идиллическую по настроению картину.
В целом господствующим мотивом, конечно, остается ясная и спокойная чистота мечтательного настроения. Однако сама нега образа и загадочная жестокость мотива меча и попираемой головы, почти ребусная сложность этого двойственного настроения оставляют современного зрителя в некотором смятении. Но современников Джорджоне, видимо, в меньшей мере поражала жестокость контраста (ренессансный гуманизм никогда не отличался чрезмерной чувствительностью), нежели привлекала та тонкая передача отзвуков отошедших далеко бурь и драматических конфликтов, на фоне которой особенно остро ощущалось обретение утонченной гармонии, счастливого состояния мечтательно грезящей прекрасной человеческой души.
История живописи эпохи Высокого Возрождения.

"Юдифь с головой Олоферна" 1515 Тициан

Чаще всего Юдифь изображается с отсеченной головой Олоферна, обычно сопровождаемая служанкой, держащей мешок. Впервые этот образ встречается в средние века как пример добродетели, побеждающей порок, и может ассоциироваться с фигурой Смирения. Часто изображалась в эпоху Возрождения как пара к сюжету "Самсон и Далила" или "Аристотель и Кампаспа". Такое сопоставление указывает, что эта тема служила аллегорией несчастья мужчины, оказавшегося в руках замышляющей коварство женщины. В искусстве Контр реформации эта тема неожиданно становится прообразом Кары - как выражение победы над грехом.

.Юдифь, убивающая Олоферна
1612, Национальный музей, Неаполь

Юдифь изображена на картине в страшный момент, когда она отрубает голову Олоферну. Ее решительный взор и твердую руку не останавливают даже потоки крови, хлынувшие на кровать. Сильный свет падает слева и освещает темное пространство, усиливая напряженность сцены. Световая и колористическая драма этой картины характерна для барочной живописи. Насыщенные тона красной бархатной покрышки и белых простыней с пятнами запекшейся крови подчеркивают жестокость сюжета. Трудно представить, что это произведение могла исполнить женщина 17 века. Его автор - пылкая дочь почтенного художника Орацио Джентилески. Недооцененная прежде, потому что следовала по стопам своего отца, Артемизия сегодня по праву считается значительной и прекрасной художницей.

.. Юдифь с головой Олоферна , 1613
Королевское собрание, Виндзор
.

Иудифь гр. Ioydit

В ветхозаветной апокрифической традиции благочестивая вдова, спасающая свой город от нашествия ассирийцев; главный персонаж Книги Юдифи. Когда полководец ассирийского царя Навуходоносора Олоферн осаждает город Иудеи Ветилуй и в городе иссякают запасы воды, прекрасная Юдифь, надев свои лучшие одежды и захватив с собой провизию и служанку, выходит из города и направляется во вражеский стан. Там она предстаёт пред изумлённым ее красотой Олоферном, которому говорит, что пришла помочь ему овладеть впавшим в грех городом, указав ему момент, когда город будет передан богом в руки Олоферна. Полководец оказывает Юдифи прекрасный приём, и она остается в его стане, питаясь принесённой с собой едой и по ночам выходя в долину для омовения и молитвы. На четвёртый день Олоферн устраивает пир, на который приглашает Юдифь. Когда же они остаются одни в шатре и опьяневший Олоферн, мечтавший овладеть Юдифью, падает на свое ложе, Юдифь его же мечом отрубает ему голову и кладёт в корзину со съестными припасами. В полночь она по обыкновению выходит из стана и направляется в свой город. Голову Олоферна выставляют на городской стене. Утром в стане ассирийцев происходит замешательство, и ополчение города гонит вражеское войско до Дамаска.

Густав Климпт,
Юдифь с головой Олоферна, 1900..

Готовя материал для этой статьи, я обнаружила, что идея собрать на одной «площадке» все картины, посвященные Юдифи, приходила в голову не мне одной. Я даже думала отказаться от этой затеи, чтобы не дублировать уже существующие статьи, но в итоге решила, что мне тоже есть что сказать по этой теме.

Библейский сюжет о Юдифи и Олоферне привлекал художников, начиная с раннего Возрождения и заканчивая ХХ веком. Почему именно этот сюжет? Ведь он исключен из канонических книг Ветхого завета, причем по двум причинам. Во-первых, он считается исторически неподтвержденным, и, во-вторых, подвиг Юдифи неоднозначен. Может быть, именно неоднозначность поступка и возможность выразить к нему личное отношение привлекали художников на протяжении нескольких веков? Попробуем подумать над вопросом именно с этой точки зрения.

Поскольку эта статья публикуется в разделе, посвященном Италии, то в качестве примеров будут рассматриваться картины итальянских художников, хотя Юдифи посвятили свои полотна Рубенс, Кранах, Ван-дер-Неер, Густав Климт и это не полный список.

Итак, сюжет. Если коротко, то войско Навуходоносора осадило маленький город Ветилую, который мешал пройти к Иерусалиму. После 5 дней осады жители решили сдаться, но молодая вдова Юдифь устыдила отцов города и пообещала, что с божьей помощью проблему решит. Она пришла во вражеский лагерь к военачальнику Олоферну и сказала, что знает способ, как взять город. Но для этого нужно подождать – ей должно быть знамение от Бога, и как только она его увидит, то сообщит.

Олоферн, да и все ассирийцы были поражены красотой Юдифи. Ее приняли как дорогую гостью, всячески ублажали, а Олоферн и вовсе потерял голову от любви – пока в переносном смысле. На третий день Олоферн устроил для Юдифи пир, надеясь добиться расположения красавицы, но не рассчитал силы и напился. Вот такого, спящего и пьяного, и убила наша героиня, отрубив ему голову его же мечом. Наутро, увидев военачальника без головы, ассирийская армия бросились бежать.

Сарачени

Теперь чуть подробнее об исторической правдоподобности. Существование города Ветилуя не доказано. Хотя приблизительное его местоположение пытались вычислить, но оно не соответствует смыслу легенды – город преграждал подступы к Иерусалиму, а такого места просто нет.

По тексту «Книги Юдифи» армия Навуходоносора (кстати, вавилонского царя, а не ассирийского), осаждавшая Ветилую, состояла из «170 тысяч ратников, воинов пеших и 12 тысяч конных», не считая колесниц и обоза. Трудно поверить, что такое войско, лишившись главнокомандующего, немедленно бросилось бежать.

Ну и последняя историческая неточность: в книге говорится, что никакие враги больше не беспокоили «сынов Израиля во дни Иудифи и много дней после смерти ее», хотя на самом деле Навуходоносор Иерусалим захватил.

А вот теперь самое сложное – моральная сторона этой истории. Я постараюсь не делать никаких выводов, а просто изложу мысли и эмоции, которые вызывает этот сюжет. С одной стороны, цель оправдывает средства – Юдифь шла спасать свой город и, как следствие, святыни Иерусалима. Безусловно, она рисковала своей жизнью. Ей могли не поверить, она могла допустить ошибки, ее могли застать на месте преступления – в общем, любая случайность или нестыковка с продуманным планом могли закончиться для нее плачевно. Ее поступок безусловно героический, особенно учитывая тот факт, что все остальные жители города были готовы сдаться.

Ее план сработал. Юдифи удалось не только уничтожить врага, но и спокойно уйти. Каким образом? Она договорилась с Олоферном, что будет каждую ночь уходить из шатра для молитв и омовения. Три ночи подряд она вместе со служанкой уходила и возвращалась обратно в лагерь, а на четвертую – ушла с головой Олоферна в покрывале. План был продуман, а побег подготовлен – великолепная военная хитрость, причем удавшаяся на все сто процентов (гораздо чаще подвиги заканчиваются гибелью героев). Проникновение в стан врага, дезинформация и подрывная деятельность изнутри – вполне стандартные методы в рамках войны, а учитывая, что все это было придумано женщиной, ею можно только восхищаться.

С другой стороны, Юдифь убивает спящего беззащитного и безоружного человека, который ей доверял, ничем не обидел и «только любовался ею». Толкователи этого сюжета говорят о том, что осуждать ее нельзя – убив человека, она взяла тяжкий грех на душу, и будет страдать от этого всю жизнь. Все верно, но это толкование с точки зрения Нового завета, а мы говорим о Старом – там ни слова нет о раскаянии и душевных муках Юдифи по поводу убийства. Более того, после того как ассирийская армия бежала, жители Ветилеи грабили брошенный военный лагерь 30 дней, а Юдифь «запрягла колесницы свои» и сложила на них «все серебряные сосуды и постели и чаши и всю утварь его» [Олоферна]. «Она приобрела великую славу и состарилась в доме мужа своего, прожив до 105 лет».

Повторю: я изложила две стороны вопроса и выводов делать не буду, а предлагаю посмотреть, какой видели Юдифь итальянские художники.

Юдифь многоликая

Джорджоне

Джорджоне. Художник занимает нейтральную позицию: у него нет отношения к героине – она всего лишь орудие божьего промысла. Юдифь абсолютно спокойна, ее ножка стоит на отрубленной голове, как если бы это был мягкий пуфик. Двумя пальчиками она держит огромный меч, а ее лицо – ангельски кроткое. Это не она убила Олоферна, а Бог ее рукой покарал врага, и она, похоже, не очень понимает, что произошло и никаких эмоций по поводу случившегося не испытывает.

Караваджо

Караваджо. Его Юдифь страдает – изломанная бровь, вертикальная складочка на лбу, попытка отстраниться подальше от жертвы; возможно, она его даже жалеет. Ей не нравится это делать, но так надо. Позиция Караваджо – долг, который выше человеческих чувств.

Тинторетто

Тинторетто. Его Юдифь – воительница. Выражение лица разобрать сложно, но посмотрите на позу – устойчивая, надежно упирающаяся коленом в край кровати. Рука тянется к приготовленному заранее покрывалу – она туда даже не смотрит. А ее кисти и плечи гораздо мощнее и крупнее, чем у обезглавленного полководца. Она уверена в своей правоте - на войне, как на войне.

Кристофано Аллори

Кристофано Аллори. Ооо! А вот эта женщина – фанатичка. Ее глаза вот-вот вспыхнут торжествующим огнем, а на губах появится победная улыбка. Она очень хороша собой, но готовое прорваться наружу удовлетворение (или безумие?) ее уродует.

Джулия Лама

Джулия Лама - венецианская художница, 18-й век. Не верю! (с) Художница хотела показать момент, когда Юдифь просит Господа дать ей силу, но ее театральный жест надуман, а Олоферн явно лежит в позе натурщика.

Джентилески

Артемизия Джентилески - еще одна дама-художница (17-й век), но почувствуйте разницу! Ее Юдифь работает ножом так, как будто всю жизнь только этим и занималась. Искусствоведы говорят, что в образе Юдифи художница изобразила себя, а убиваемый Олоферн – изнасиловавший ее мужчина. Для Джентилески этот сюжет – возмездие.

Феде Галициа

Феде Галициа – и опять дама (16-й век). Вот эта Юдифь явно собой довольна. Сейчас она отнесет голову и вернется собирать «все серебряные сосуды и постели и чаши и всю утварь», а ее затуманенный взор уже видит, как идет она «впереди всего народа в хоре».

Тициан. Еще одна Юдифь, не очень понимающая, как она все это сделала. Лицо спокойно, но она старательно отводит глаза от мертвой головы Олоферна и… вот-вот заплачет.

Микеланджело

Микеланджело. Он решил воздержаться от выводов и просто повернул Юдифь к нам спиной.

Донателло

Ну и последняя Юдифь – скульптура Донателло во Флоренции. На мой взгляд – лучшая. С опущенной головой, траурно величественная, эта женщина исполнила тяжкий и невыносимо трудный долг. Именно эта Юдифь будет раскаиваться в своем поступке, не находя оправданий, и до конца жизни замаливать смертный грех. И она единственная из всех, кто не поднял меч на лежащего.

Все, что взято в кавычки – цитаты из «Книги Иудифи». Ветхий завет, Библия, издано Российским библейским обществом по благословлению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, Москва, 1999 год.